– Моя помощь, к сожалению, ему не понадобится.

– Да, я понимаю, – вздохнула домоправительница. – Но вы ведь дождетесь полицию?

– Это моя обязанность, – вздохнул врач.

– Доктор, здесь еще такая ситуация, – Овчинникова закусила нижнюю губу.

– Что, еще кто-то умер? – встревожился доктор.

– Пока нет, – невольно вырвалось у женщины.

– Я что-то вас не понимаю, – доктор устремил на Диану Артемьевну удивленный взгляд.

И она, решившись, выложила ему все о болезни хозяина дома.

– Я бы посоветовал вам незамедлительно пригласить его лечащего врача.

– Да-да, – закивала женщина, – я уже позвонила ему. Я боюсь, что Ефиму Яковлевичу станет известно о смерти брата. Он может не перенести этого.

– Здесь я вам ничем помочь не могу. Попробуйте поговорить с полицией. Я надеюсь, вернее, я почти уверен, что они пойдут вам навстречу и не станут тревожить тяжелобольного человека. Вам же следует предупредить и обитателей дома о том, чтобы они помалкивали при общении с больным.

– Я позабочусь об этом, – сказала домоправительница.

И тут раздался звонок охранника:

– Диана Артемьевна, полиция приехала.

– Впускай! Я уже спускаюсь.

Когда Овчинникова вышла на крыльцо, навстречу ей уже поднималась приехавшая по ее вызову группа. Первым к ней подошел высокий широкоплечий мужчина, которому домоправительница дала по виду лет тридцать.

– Капитан Турусов Виталий Сергеевич. Руководитель группы, – представился он и внимательно оглядел ее своими темно-карими глазами.

– Диана Артемьевна Овчинникова, домоправительница, – проговорила она, не отводя от него глаз.

Все вошли в дом. Пока поднимались в комнату Захара Яковлевича, Овчинникова ввела капитана в курс дела.

Он спросил:

– Все гости в гостиной?

– Сейчас да.

Капитан оглянулся и крикнул:

– Измайлов! Займи пост возле двери гостиной. Объясните, где это, – повернулся он к домоправительнице.

– Люда проводит, – ответила та, и капитан, заметив тут же подбежавшую к лестнице девушку, согласно кивнул. Потом спросил:

– Обслуживающего персонала в доме много?

– Я, мой сын, кухарка, две горничные и охранники, одного из них вы уже видели.

– А где второй?

– Приедет завтра. – И не дожидаясь от капитана уточняющего вопроса, пояснила: – Он уехал еще тридцатого декабря.

– Понятно.

Врач скорой облегченно вздохнул, увидев полицейских. Позднее он обменялся несколькими фразами с прибывшим вместе с группой судмедэкспертом и, подписав необходимые бумаги, ушел.

Эксперт сразу приступил к осмотру места преступления. Вскоре донеслось его ворчание:

– Да тут отпечатков тьма-тьмущая.

– Покойный часто принимал гостей?

– Я так не думаю, – растерянно ответила Диана Артемьевна.

– Что ж, работайте, – велел эксперту Турусов и спросил у судмедэксперта: – А ты, Зуфар Раисович, чего скажешь?

– Пока ничего определенного.

– Знаю, знаю, – отмахнулся капитан, – после вскрытия. Хотя и мне понятно, что его дважды ударили ножом. Оружия преступления рядом не видно. Значит, преступник унес его с собой.

– Ну-ну, – хмыкнул судмедэксперт и больше ничего не сказал капитану, решив ошарашить его позднее.

– Мы должны осмотреть все другие помещения, – заявил капитан.

– Осматривайте, – беспомощно пожала плечами Диана Артемьевна, прекрасно понимая, что не в ее власти, да и не в ее интересах препятствовать полиции. – Я только хочу попросить вас, – сказала она.

– О чем? – быстро спросил Турусов.

– Не говорите пока ничего Ефиму Яковлевичу.

– Ефиму Яковлевичу?

– Да, это хозяин дома, Масальский. Убит его брат, Захар Яковлевич.

– То есть вы хотите сказать, – недоуменно проговорил капитан, – что хозяин дома ничего не знает о смерти брата?

– Не знает и не должен знать, – уверенно проговорила Диана Артемьевна. – Ефим Яковлевич тяжело болен, поэтому я ему ничего не сказала.

– Он что, настолько серьезно болен? – недоверчиво спросил Турусов.

– Да. И прогнозы врачей неутешительные. Скоро подъедет его лечащий врач, и вы сможете сами обо всем его расспросить.

– Допустим, – кивнул капитан и спросил: – Но каким образом и сколько именно вы собираетесь скрывать от него смерть брата?

– Как можно дольше, – упрямо ответила домоправительница.

– Но ведь он в любое время может попросить брата прийти к нему.

– Я скажу ему, что Захар уехал.

Турусов подумал и решил пока не препятствовать домоправительнице поступать так, как она решила. «А дальше посмотрим», – подумал он и задал вопрос:

– Как вы собираетесь заставить молчать всех остальных?

– Я попрошу их, – ответила женщина таким тоном, который предполагал – я прикажу им.

«Ну и женщина», – с долей восхищения подумал капитан и попросил Овчинникову отвести его в помещение, где сейчас собралась обслуга.

– Сын мой в зимнем саду. Он еще не знает об убийстве.

– Вот как? – воскликнул капитан. – Его вы тоже бережете от шокирующей информации?

– Нет, – ответила женщина, – просто у меня не было времени для встречи с сыном, а сообщать ему по телефону я не захотела.

– Все остальные знают?

– Да. Одна из горничных слышала крики женщин и узнала об убийстве, находясь возле дверей.

– То есть подслушала? – с невольной улыбкой уточнил капитан.

– Тут и подслушивать не надо было. Все говорили на повышенных тонах.

– Потом она оповестила остальных?

– Да, думаю, что сразу же побежала на кухню.

– Это та, что была у лестницы?

– Нет, у лестницы была Люда. А первой все узнала младшая горничная Лиза. Люду же, как я думаю, послала кухарка, решив, что мне понадобится помощь.

– Хорошо, – проговорил капитан, изменив свое первоначальное решение, – с прислугой и вашим сыном я поговорю позднее. Вы пока не информируйте его.

Овчинникова согласно кивнула.

– Где я могу опросить родственников?

– Они сейчас в столовой. Гостиная свободна. Вы хотите поговорить с каждым наедине?

– Совершенно верно.

– Пойдемте со мной, – домоправительница привела капитана в большую гостиную. Увидев ее, он невольно присвистнул, подумав про себя: «Вот это масштабы у наших богатеев. Одна елочка чего стоит».

– Этот стол можно как-то сложить? – спросил он.

– Легко, – ответила женщина и, подойдя к столу, одним движением превратила массивное раскладное сооружение и небольшой квадрат.

– Уже лучше, – облегченно вырвалось у капитана.

– Кого первым пригласить к вам?

– А кто там у них старший?

– По возрасту Ольга Геннадьевна Мелихова. А по родству Мария Павловна Климова.

– Поясните, – попросил капитан.

Овчинникова пожала плечами и сказала:

– Ольга Геннадьевна Мелихова – троюродная тетка старшей сестры хозяина дома Марии Климовой. Она единственная из родственников постоянно проживает здесь.

– Тогда она и его тетка, – вырвалось у капитана.

– А вот и нет, – покачала головой домоправительница. – Мелихова – троюродная сестра отца Марии. Отцы же у Марии Павловны и Ефима Яковлевича разные.

– Они брат и сестра по матери.

– Да, – кивнула Диана Артемьевна.

– Почему же Мелихова живет в этом доме?

– Так случилось. Сначала скончалась первая жена отца Ефима, он женился на второй, родился Захар, а жена сбежала. Мужчина остался с тремя детьми на руках и еще вынужден был много работать, чтобы всех прокормить. Вот Ольга Геннадьевна и переехала к Масальским, чтобы помочь вести дом и присматривать за детьми.

– У нее не было своей семьи?

– На тот момент была дочь, которую она только что выдала замуж и была рада оставить молодым свою квартиру.

– Понятно. Но почему позднее она не вернулась к дочери?

– Не к кому стало возвращаться. Дочь и зять погибли. Зато осталась маленькая внучка Сонечка, которой требовалось лечение и хорошее питание. Ефим Яковлевич, к этому времени уже разбогатевший, оставил обеих у себя. Ольга Геннадьевна не сидит без дела, помогает мне по хозяйству.