— Что происходит? — он снова упёрся взглядом в её солнечное сплетение.

Она видела, как его мысли сходятся в одну единую, и Люциус начинает понимать смысл их разговора.

— Где он?

— Кто?

— Ты знаешь, про что я говорю. Ведь на тебе нет кулона! Все эти вопросы о любви и его способностях не просто так. Где он теперь? А самое главное, на ком? — он резко приблизился, нагнувшись через стол не вставая, и его взгляд пронзил её насквозь.

— Пэнси Паркинсон…

— Так он на ней?

— Нет, Люциус, нет. Эта девушка напала на пять волшебниц, она совершила преступления, магические преступления, Люциус, — она увидела, как его бровь слегка приподнялась, а взгляд сверкнул. — Нет, Люциус, это не мщение за свержение тёмного Лорда, за его гибель - это не чистокровная месть. Она просто убирала соперниц своего возлюбленного. Неразделённая любовь, знаешь ли, может свести с ума и подтолкнуть на преступление. Она пришла к нашему сыну и просила его о помощи, — все эмоции резко стёрлись с лица Люциуса и он снова выпрямился, положив руки на стол. Вот теперь он внимательно слушал её, откинув все эмоции. — Но Драко отказал ей, и только после разговора со мной, он решил пригласить её снова и согласился на её предложение. Она попросила книгу проклятий, ту самую. А потом я проследила за ней и спасла девушку, которую она хотела погубить. Проклятие попало в неё. Она умирала на моих руках. Я ничего не могла сделать. И поэтому я надела кулон.

— Ты связала какую-то…. — он резко остановился, потому что он не знал, кем была эта девушка, как и не знал, кого он оскорбляет. Он проглотил слова, — на какую-то девушку, которая теперь обручена с нашим сыном. Ты обручила сына совершенно с неизвестной особой?

— Ну почему же, девушка очень известна.

— Кто она?

— Это неважно. Мне нужно знать, что ждёт Драко. Что теперь будет с ними?

— Они обручены, их магия сплелась в единую. И никто из них не сможет снять кулоны, разрушить их. И если они попытаются, даже если они пригласят специалиста, то магия накажет их. Она накажет Драко.

— И он может погибнуть, — дрожащим голосом сказала Нарцисса.

— Да, он может погибнуть. Или магия не позволит больше Малфоем продолжать род, это будет проклятие.

Нарцисса выдохнула и закрыла глаза.

—Только магия и ничего больше?

— Он не сможет жить с другой волшебницей, не сможет к ней прикоснуться, так же как и она. Если только они родят ребёнка, мальчика, тогда они смогут снять кулон. Магия будет жить у каждого внутри своей жизнью, не взаимодействуя с другим.

— А они могут чувствовать на расстоянии, например: тревогу, сомнения, переживания?

— Нет, эти эмоции не подвластны магии. Если только это не гнев, разрушение или страх.

— Да, он испытывал страх.

— Что?

— Драко снились кошмары и она почувствовала его. После её прикосновений, он ощутил тепло.

Она увидела, как Люциус нахмурился и что-то в его лице изменилось.

— Он знал её до этого?

— Да, но они никогда не общались.

— Что ещё? Что он говорил ещё?

— Что он чувствует к ней что-то. Что это магия заставляет думать о ней, что-то испытывать.

— Нет.

— Нет? — переспросила Нарцисса.

— Нет. Иногда кулон работает по-своему, для каждого наследника рода есть свои исключения и дополнения. Но любовь… Кулон не может заставить любить. Он не может заставить что-то чувствовать. Эмоциональная связь, она может быть только если они.. — он замолчал на секунду, — если они уже любят друг друга. Если Драко это уже чувствует, то это взаимно. И оно будет возрождаться вместе с магией, магия распознала это чувство и помогает им. Кто она?

Нарцисса улыбнулась и коснулась пальцами своего кольца. Сначала Люциус не заметил этого, и только когда женщина сняла кольцо с одного указательного пальца и одела его на палец второй руки, он внимательно проследил за этим действием.

Кольцо издало голубоватое свечение, мгновенная вспышка, и всё исчезло.

Люциус столкнулся взглядом с Нарциссой и ухмыльнулся.

— Ты использовала меня.

— Мне нужна была правда. Мне нужно было это знать.

— Холодный расчёт?

— Материнская любовь.

— А я?

— А ты выйдешь на свободу очень скоро, нужно только потерпеть. Мы будем тебя ждать. Драко и я.

— И кто-то ещё?

— И кто-то ещё.

Скрежет, лязг железа, вспышки магии. Люциус повернулся на эти звуки.

В этот момент дверь решётки распахнулась. Показался силует, что стоял в тени, он находился там какое-то время. Человек прокашлялся и шагнул внутрь. Немного света упало на его лицо.

— Поттер, Гарри Поттер, — Люцис растянулся в улыбке, которая напомнила и Гарри, и Нарциссе о том, кто находился в этой камере.

— Люциус Малфой…

— Я знаю кто я, — огрызнулся мужчина. — Что вы сделали с моей женой?

— Ничего.

— Ничего? — взгляд мужчины приковал Гарри.

— Она только что использовала меня, узнала то, что принадлежит Малфоям для того, чтобы рассказать тебе, Поттер? Чтобы вы использовали моего сына…

— Люциус, остановись, — её голос кричал и от этого мужчина замолчал.

— Меня никто не использовал. Это было моё решение, точно такое же, когда я решила спасти девушку, надев на неё этот кулон. Да, я переживала за сына, но я не желала никому смерти. Она умирала. И если бы я этого не сделала… Я не хотела больше смертей, Люциус. Хватит, я хочу жить и хочу чтобы жил мой сын, чтобы у моего сыны были дети.

— Я тоже этого хочу. Но он Малфой!

— Хватит! Неважно кто он. Эта война проиграна и это было… — она не знала какие слова ещё сказать.

Гарри посмотрел на Нарциссу и видел её растерянность. Он почувствовал её боль и, повернувшись, сделал несколько шагов вперед.

Подойдя ближе, он сел на стул и положил руки на стол, показывая, что он не вооружён.

— Всё, во что вы верили, рухнуло. Волан-де-Морт был сыном магла, и неважно, какая кровь у его матери. Это был всемирный обман чистокровных волшебников. Именно вас и тысячи других, которые шли за ним, уничтожая грязную кровь. Но в нём текла точно такая же. Ваш сын испытал страх и боль, он уродовал свою душу, но она выжила. И сейчас обстоятельства, в которых находится он — это всего лишь ирония судьбы. Ваша жена спасла девушку, которая боролась до конца, чтобы положить конец этой войне. Чтобы как можно больше было спасенных. Чтобы тьма пала. Я не знаю, слышите ли вы меня сейчас и понимаете ли.

— Кто она? — это единственное, что волновало Люциуса. — Кто? — его голос стал выше. – Кто?! — он срывался.

Гарри улыбнулся. Эта улыбка была ответом для Люциуса.

— Я знаю кто она! Та, ради кого сюда пришёл ты. Это Грейнджер, твоя подружка и героиня войны.

— Я не позволю вам причинить вред Гермионе. Воспоминания вашей жены будут изъяты. Если что-то случится с Гермионой, если хоть единый волос упадёт с её головы, то я буду знать, что это вы. Я буду следить за вами, даже когда вы выйдете на свободу. Гермиона будет жить. Нравится вам это или нет. Как и ваш сын, Драко. У него теперь есть выбор.

— Вы забрали у него выбор. Он обручён с грязнокровкой.

Гарри резко встал и хлопнул ладонями по столу.

— Хватит. Это невозможно слушать, — Гарри смотрел на Люциуса в упор.

Они не сдавались и ни один из них не отводил взгляда.

Нарцисса закашляла и Гарри отвлекся на неë, прервав этот контакт.

— С вами всё в порядке?

— Да, мне становится душно. Мы уже можем идти?

— Конечно, он выполнил свою миссию, — и на этом последнем слове Люциус засмеялся.

Его смех был безумным, он не мог остановиться. Из его глаз выступили слёзы.

Нарцисса замерла, наблюдая за тем, как сходит с ума её муж. И она думала, что в этом виновата перед ним именно она. Ведь он считает, что она предала его. Но она хотела только одного, чтобы их сын был наконец счастлив. Женщина хотела прекратить безумие, но сейчас она наблюдала лишь за тем, как теряет своего мужа. Она смотрела, как умирает её любовь. Но она чувствовала, что может дать ей шанс и спасти её.