Сегодня был не обычный день, с самого утра все пошло не по плану, и Юля это чувствовала, ведь Алекс ходил сам не свой, мрачнее тучи, один раз он остановился посреди коридора, перекрыв Юле дорогу, но потом, отвернувшись, зашагал прочь.

В ворота базы постучали, в холле раздался звонок. Для ребят это оказалось полнейшим сюрпризом, но, похоже, не для Алекса. Он уверенно направился к двери наперевес с оружием, с которым ходил все утро, хмурый как туча.

Во внутренний дворик въехали два Министерских джипа. Из головной машины выпрыгнули два офицера и Куратор, который по иерархической лестнице был главнее Наставников, в том числе и Алекса.

Ребята высыпали на крыльцо, некоторые прилипли к окнам.

Алекс опустил автомат, а потом и вовсе закинул его за спину, уверенно направился навстречу Министерской делегации и протянул Куратору руку, здороваясь с ним. Однако собеседник отвернулся, рассматривая ландыши на клумбе, прозрачно намекая, что даже знаться с Наставником не хочет.

Алекс поморщился, рассматривая носки ботинок, но продолжая улыбаться. Он потянулся вперед, похлопав по кузову машину, предлагая остальным служащим выйти, краем глаза увидел, что все уже и так на лужайке, тогда закивал головой, как бы оценивая качество транспорта.

Юля заскрипела зубами, она злилась тому, как из ее обожаемого Наставника делали посмешище, игнорируя его, стараясь унизить.

Куратор закурил сигару, а докурив, бросил окурок прямо на газон, на что Алекс постарался не реагировать, сжав кулаки, в то время как его воспитанники уже ненавидели этих конкретных офицеров, которые теперь направлялись к главному корпусу.

Ребята взволновано загалдели, обсуждая произошедшее, постепенно отошли от окон гостиной и разбрелись по комнатам.

Юля злилась, сжимая, а потом растягивая до предела резинку для волос, которую иногда носила в виде браслета.

Глубоко задумавшись, девушка слишком сильно ее потянула, резинка выскользнула из ее рук и как порвавшаяся тетива улетела между ступенек под лестницу.

Эшфорд скривила губы, но спустилась за ней вниз, шарила в полумраке руками, однако никак не могла найти порванную резинку.

Дверь холла распахнулась, девушка юркнула под лестницу, там было мало места, тесно и темно, так что Юля уперлась коленкой в острый уголок ступеньки, но успела спрятаться до того, как говорящие зашли в гостиную. В комнату вошли двое, обоих девушка узнала. Одного по легкой походке, почти не слышным ровным шагам – это был Алекс; а второго – по нервному придыханию Куратора.

– Роб! Пожалуйста! – Наставник обращался к Куратору на равных, не лебезя и не унижаясь. Он говорил свободно, казалось, они уже давно знакомы.

– Алекс, я все понимаю, – тушевался Куратор, – но служба твоя, твои бывшие заслуги веса не имеют, я это не решаю!

– Робинс, не губи их, я знаю, в чем меня обвиняют… догадываюсь – перешел на шепот Наставник, – но мои воспитанники не виновны в том, что мне приписывают.

Мужчины замолчали.

Юля насторожилась. Она не знала, что случилось, но вдруг поняла, что у Наставника проблемы.

Куратор потупил взгляд, Алекс замер так, как жестикулировал во время разговора, смотря оппоненту в глаза прямым взглядом. Под напором Алекса Куратор сдался, он поднял взгляд на молодого человека и проговорил:

– Все, что могу, ради того, что раньше было, ради старой дружбы и солдатского братства, – он остановился и задумался, – я смогу прикрыть наверняка только двоих.

– Хорошо, спаси хотя бы… – Алекс приподнялся на цыпочках и зашептал что-то прямо в ухо Куратору.

Роб изменился в лице.

– Ты действительно хочешь защитить именно этих детей… парня да, соглашусь, он талантлив, но девчонку… – но он не договорил, Алекс его прервал:

– Тс, ты правильно все понял, но, знаешь, говори тише, потому что благодаря твоим ребятам, уши могли отрасти не только у стен, но даже у лестниц… – он улыбнулся, шаркнул ногой, непринужденно заговорив на отвлеченные темы, но Юля побледнела. Девушка была уверена, что Алекс ее как-то заметил и знает, что она слышала разговор.

Эшфорд сильнее вжалась спиной в стенку, жмурясь и надеясь, чтобы ее не заметил Куратор или не выдал Алекс, ведь его настоящей мотивации она не знала.

Офицеры приказали воспитанникам разойтись по своим комнатам, а потом заперли их там, запретив выходить в коридоры.

Дэлия, одна из соседок Юли по комнате обладала феноменальным слухом, поэтому слышала все, что происходило в гостиной и пересказывала все шепотом подружке Арине, а Юля вслушивалась в их негромкий разговор.

Деля пользовалась своим талантом, помогая подруге, которая, как оказалась, была без ума от Алекса и в принципе поехала на сборы ради него и отношений с ним.

Юля улыбалась, она часто читала мысли Наставника и знала, что он почти никогда не вспоминает об Арине.

Эшфорд ежедневно виделась с Алексом и подолгу с ним общалась на тренировках или просто во время прогулок.

Где бы не гуляла или не отдыхала Юля, практически всегда неподалеку от нее появлялись Наставник и Тэуросс.

Мотивацию Тэсса девушка понимала, ведь он был в нее влюблен. Это было очевидно: молодой человек относился к девушкам невнимательно, но не к подруге, а еще он заботился о ней, старался радовать в мелочах, таскал кофе у Алекса, букеты полевых ромашек, которые рвал за калиткой, ради них утекая на время из коттеджа, улыбался и делился вкусностями.

А вот с Наставником дела обстояли сложнее. Юля жила в его мыслях, он думал о ней постоянно, но в мыслях этих не было никакой пошлости или одержимости, чего стоило бы ожидать в подобном случае. Алекс уважал девушку, признавал ее уникальность, но не считал лучше других, не считал он и себя избранным, не сравнивал и не искал возможных соперников, никому не говорил о чувствах.

Ребят грузили по джипам, Юля в суматохе пыталась отыскать глазами в толпе Наставника, но его нигде не было видно. Вдруг кто-то схватил ее за руку. Девушка обернулась, это был Алекс.

Юля застыла на месте, вглядываясь в его лицо, мужчина был бледен и взволнован.

Наставник, не отпуская ее руку, потянул девушку в сторону, подальше от лишних глаз.

Он остановился через несколько шагов, между джипами, где не оказалось ни людей, ни камер – идеальное убежище.

Резко стало тихо – сюда не долетали звуки из коттеджа, где все бегали, шумели и собирались.

Алекс молчал, прямым взглядом смотря Юле в глаза, не отводя глаз и не отпуская руку. Девушка понимала, он что-то хочет ей сказать, поэтому боялась первой начать разговор, спугнуть как птичку, мерцающую мысль.

Алекс вздрогнул и отпустил девушку, он как будто очнулся, собрался с мыслями. Он молча протянул Юле толстый блокнот и прошептал:

– Юля, – он опустил взгляд вниз, на носки своих ботинок, но тут же вскинул голову, снова смотря девушке в глаза и прошептал, – береги себя!

Юля улыбнулась и кивнула, вертя в руках книжку. Девушка стеснялась смотреть на Наставника, он тоже тушевался.

Из смущения Юлю вывели шаги сзади, она обернулась. За плечо ее цепко схватил Робинс.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел он в самое ухо Эшфорд.

Юля обернулась, замялась. Повернулась обратно, боясь реакции Наставника, но его там уже не оказалось.

Девушка растерялась еще больше, она растеряно смотрела на Куратора, но шестое чувство подсказало ей спрятать за спиной блокнот.

Эшфорд промямлила что-то, извиняясь, и опустив глаза, быстро ускользнула прочь, присоединяясь к ребятам.

Джипы уезжали прочь от базы, но не в сторону поселка. Коттеджи уже периодически скрывались за горами.

Юля до отъезда так и не увидела больше Алекса. В памяти всплывал его прямой взгляд глаза в глаза, так много хотевший сказать.

А на душе было погано, девушку не веселили даже шутки Тэуросса, которые он отпускал в огромном количестве.