Апрель, 2018 год

Снайперов окружили террористы. Несмотря на отчаянные попытки Итана отбить атаку, всех убили. А ведь победа была так близка! Итан так напряженно стучал пальцами по экрану смартфона, что даже вспотел.

– Итан, малыш, оторвись от телефона хоть на минуту! – обратилась к нему мать, расположившаяся на переднем пассажирском сиденье. – На улице такая красота!

И действительно, за окном автомобиля, мчавшегося в сторону города по шоссе 75, проносились замечательные весенние пейзажи. Узкую реку сменяло огромное поле, засеянное картофелем и кукурузой, а многочисленные березы, ютившиеся возле дороги, мелькали с такой скоростью, что превращались в сплошную черно-белую стену. Небо наконец-то стало прозрачно-голубым (а ведь всю прошлую неделю шли проливные дожди!), и ни одно облако не отваживалось появиться на его безупречно чистом фоне. Теплый воздух, прорывавшийся через узкую щелку приоткрытого окна, заставлял мелкие кудряшки одиннадцатилетнего Итана прыгать и золотиться на солнце.

Но мальчик ни на что не обращал внимания: на призыв матери посмотреть в окно он промычал лишь «ага», не отрывая взгляда от экрана телефона. Какое поражение! Для того, чтобы победить террористов, ему не хватило всего двадцать семь очков! Да его весь класс засмеет, узнав, что он не смог пройти шестой уровень с первой попытки!

– Пусть ребенок играет, если хочет, – заступился за Итана отец, барабаня пальцами по рулю. – Хоть сейчас развлечется, а то потом в этом дворце будет страшная скукотища.

Мать возмущенно ответила:

– Почему это там скукотища?! И потом, мы зайдем только на выставку, быстро там все осмотрим и уйдем.

– Все равно, я не понимаю, почему в единственный солнечный день нам обязательно нужно мчаться на какую-то сомнительную выставку, когда можно было бы поехать на пикник!

Итан улыбнулся и мысленно дал отцу десять очков за правильные слова. Но мать была с ним совершенно не согласна:

– По-твоему, я виновата, что выставка проводится именно на этой неделе? Таких картин ты, может, больше и не увидишь никогда!

– Думаю, я как-нибудь это переживу, Клара, – ответил отец, но, заметив, что на него собирается обрушиться весь вселенский гнев, тут же примирительно добавил: – Ладно-ладно, молчу! Так уж и быть, сходим мы на эту хваленую выставку… Надеюсь, во дворце есть приличное кафе?

В действительности предполагалось, что разрекламированная выставка картин, о которой идет речь, пробудет в Королевском выставочном дворце три недели. Но по каким-то техническим причинам организаторам пришлось сократить время до нескольких дней, вызвав тем самым небывалый ажиотаж среди жителей города.

К слову сказать, Королевский выставочный дворец занимал довольно обширную территорию, на которой располагались сам комплекс с недавно открывшимся музеем, сад с лабиринтом и фонтаном, а также огромный парк. Отец Итана, будучи архитектором, называл здание дворца Франкенштейном в мире архитектуры, потому что выглядело оно совсем не как классический дворец. Когда-то на этом месте стояла средневековая крепость. Она была частично разрушена, а к единственно уцелевшей башне пристроили изящное трехэтажное здание с длинными арочными колоннадами, которому было суждено стать королевским дворцом. Но, очевидно, королям не хватало в нем места, и, насмотревшись на заграничные резиденции, они приказали пристроить еще одно крыло. Так появилась самая большая часть здания с огромной витражной розой над главным входом, сквозь которую проглядывала парадная лестница. Помимо витража здание обладало еще одной интересной деталью: на крыше находился прозрачный стеклянный купол (дань тогдашней моде), который был здесь абсолютно лишним, будто сладкая вишенка на приторном торте. В XX веке дворец перестал быть собственностью короля, его было приказано отдать народу. Так и превратилось это нелепое сооружение в Королевский выставочный дворец.

Здание располагалось на холме, с которого открывался вид на парк и добрую половину города. Однако за последние годы дворец сильно обветшал, а денег на его поддержание выделяли все меньше. Чтобы хоть как-то сводить концы с концами и привлекать посетителей, большой фонтан в саду зимой превращали в каток (в результате все лепные узоры на нем были отбиты), а летом в парке устанавливали различные детские аттракционы и проводили всевозможные семейные праздники, которые порой были довольно странными: чего только стоит День травы!

Но выставка картин и эскизов всемирно известного английского портретиста Гилла Гилмора давала реальный шанс вновь привлечь посетителей и, возможно, даже несколько поправить дела.

На парковке возле дворца почти не было свободных мест.

– Да уж, – сказал отец, удивленно обводя взглядом длинные ряды машин. – Не только мы жертвуем отличным выходным.

– Не говори ерунды, – торжествующе ответила мать, поправив желтый платок на шее. – Лучше пойдем скорее занимать очередь в кассу.

Войдя в массивные двери, они попали в просторный холл с высоким потолком. Основным источником света (не считая пыльные желтые лампы) был большой круглый витраж над входом, благодаря которому по всему помещению прыгали разноцветные солнечные зайчики. Белые стены были завешены листами с расписанием мероприятий, рекламой газированных напитков и фотографиями с уже проведенных выставок. Кассы располагались прямо под широкой парадной лестницей из мрамора с ажурной решеткой кованых перил, неаккуратно покрашенных в зеленый цвет.

В тесной очереди пришлось стоять почти двадцать минут, и все это время отец недовольно посматривал то на часы, то на плакат с просьбой о пожертвовании денег на реконструкцию дворца, а Итан продолжал биться с террористами. В выставочный зал вел длинный коридор слева от лестницы, стены и потолок которого были окрашены в унылый серый цвет. Кое-где краска облупилась, и под ней виднелась темная штукатурка. Однако сам выставочный зал выглядел более-менее прилично. Все стены были обшиты массивными металлическими панелями, а на высоком потолке, словно в большом промышленном цехе, переплетались трубы различных форм и размеров.

Перешагнув порог зала, мать протянула руку к Итану. Он с удивлением взглянул на нее.

– Отдавай телефон, – пояснила мать. – Мы же договорились, что на выставке ты не будешь играть.

Делать было нечего: Итан отдал телефон и, шаркая ногами, поплелся за родителями. Мать периодически останавливалась перед какой-либо картиной и со знанием дела (еще бы, ведь она была художницей) многозначительно кивала. Наверное, Итан ничего не понимал в искусстве, потому что все эти перекошенные физиономии с зелеными щеками и красными глазами казались ему чрезвычайно уродливыми. Восторженные возгласы «Вы только посмотрите, как художник передал характер этого господина!» или «Сколько грусти и печали о будущем в этих глазах!» заставляли Итана зевать еще чаще и шире. Наконец все картины были осмотрены, и отец, потирая руки, заговорщически произнес: «Ну что, в кафе?» Однако у самого выхода к ним обратилась улыбчивая женщина в сером костюме:

– Добрый день. Меня зовут Мария, я экскурсовод. Не хотели бы вы посетить наш музей? – Она махнула рукой в сторону людей, стоявших рядом с ней. – У нас осталось несколько мест в группе.

– Благодарю вас, но нет. Мы как раз направлялись в кафе, – быстро ответил отец и многозначительно взглянул на свою жену.

– А из чего у вас состоит экспозиция? – спросила та, игнорируя сердитые взгляды сына и мужа.

– Мы показываем нашим гостям комнаты, в которых жила королевская семья. У нас практически завершились реставрационные работы, мы придали интерьеру почти первозданный вид. У вас есть уникальная возможность узнать о жизни членов королевской семьи, а вдобавок мы расскажем о тайнах дворца – то, что нашли при реставрации.

Мать повернулась к мужу и сыну с разгоревшимися глазами:

– Ну что скажете? Может быть, сходим в музей, раз уж мы здесь оказались?