Несмотря на всю храбрость легионеров, дикарям, казалось, не было счёта. Превеликое множество храбрых и могучих сыновей Северного княжества было собрано для того, чтобы остановить вторженцев.
Битва стала затягиваться. Несмотря на всесокрушающую мощь пятидесяти боевых магов, что разили врагов огнём, молнией, били каменными валунами и замораживали, превращая в ледяные скульптуры, наступление захлебнулось. Даже вторая линия имперцев не сильно помогла.
Вот уже четвёртый центурион был сражён, защищая боевое знамя. Когда казалось, словно битва проиграна и, под натиском дикарей, падут все храбрые сыны империи, послышался рог кавалерии глубоко в тылу врага. Великой силой обернулся всесокрушающий удар конницы по арьергарду противника. Стремительным вихрем всадники пробились к своим собратьям. Расколов надвое силы неприятеля, имперцы принялись добивать противника, предавая огню и мечу всякого, кто попадался под руку.
Многие пали в тот день. От топоров дикарей ли, от острых мечей легионеров ли — многие нашли свою смерть в тот роковой час. Где-то в дали звучали раскаты грома, и драконий рёв огласил всю каменную долину. Но не было времени для победного ликования. Даже для смертной тризны. Сложили тогда имперцы тела всех убитых в одно место, образовав холм. С тех пор долина эта прозвана призрачною, ибо каждую ночь призраки убитых вновь и вновь сражаются друг с другом, в тщетной попытке обрести покой.
Вечерело. Закатное Солнце в последний раз озарило небосвод ярким лучом уходящего дня. Стоя на балконе выделенных Титу покоев, юный маг хмуро взирал на окрестности. Хоть сердцем юноша отчаянно хотел оправдать все поступки Иоанна, разум же подсказывал, что рыцарь стоит за многими злодеяниями, совершёнными по злому умыслу кого-то другого, чья злая воля всеми фибрами души желает падения империи.
— Тит, — раздался громогласный голос драконьего рыцаря, что вошёл в покои мага.
— Будешь убеждать меня в том, что не виновен?
— То были деяния рук моих. Их совершил я, будучи в здравом рассудке.
— Боюсь, от того ещё горше. Ведь не сознаешься ты в своих проступках, не придёшь ко дворцу императора, не падёшь пред ним ниц, раскаиваясь и моля о прощении.
— Действительно. Я совершил те злодеяния — за них и отвечать мне в полной мере. Лишь одно не совершал я. Нет на мне клейма предателя. Не предавал я и императора. Хотел лишь погубить того, кто стоит за всеми несчастиями. Того, кто, словно змея, пригрелся на шее Его Величества, норовя укусить того.
Гнев овладел юношей. Не это ожидал он услышать от того, кем восхищался и с кем бок о бок воевал с нежитью.
— Разве не ты стоял за всеми теми победами во имя нашей славной родины?! Не ты ли спасал жизни сограждан от нежити?! Когда превратился Иоанн Пламенный Меч в Иоанна Благородного Разбойника?! Что за зло причинили тебе имперские солдаты, что защищали твоё княжество? А верные гвардейцы-храмовники, что отдали свои жизни во имя священного долга?
— Как я и говорил, убийство Священной гвардии легла чёрным бременем на моё сердце, очернив душу. Но не отвернусь я от того. Тем не менее, не прав ты, предвосхищая тех, кто, по словам твоим, защищал мою отчизну. То были не храбрые солдаты, но трусы и бандиты — ряженые наёмники, что, получив доспехи легионеров, грабили и бесчинствовали на землях моих. А когда, по злому навету того, кто прислал сюда этот сброд, северные границы княжества атаковали могучие берсерки — медведолюди, так не защищали бравые вояки моих сограждан, но бросили их на поругание недругам.
— Но как же император? Ужель не внял бы словам храбрейшего из своих воинов?
— Глубоко в сердце империи проник яд лжи и навета. Сладкими речами да богатыми дарами одурманил Артемий из Вранов окружение императора, чтобы, в конце концов, заразить этой скверной и самого кесаря. Не ведаю я лишь причину этих злодейств.
Словно прозрев, юный Тит обратил свой взор на драконьего рыцаря. Не ведал он, что тяжкий рок навис над Иоанном и его родичами. Прояснились ныне некоторые детали, скрытые до того пеленою неведения. Теперь волшебник обрёл ясность. Пускай ещё не до конца соткано полотно истины, и не все ещё нити вплетены, однако ж того, что есть сейчас с лихвой хватило для того, чтобы юноша вновь поверил давнему другу.
— Господин, — раздался чей-то голос за закрытой дверью, — совет собрался и ожидает лишь вас.
— Тебе лучше сейчас побыть здесь, — обратился к Титу Иоанн. — Я вскорости обернусь.
Резко развернувшись, рыцарь покинул покои волшебника. Ждать, однако, юноше пришлось не долго. Тем не менее, несмотря на короткий срок отсутствия, лик рыцаря был мрачен, а взор суров.
— Два легиона движутся сюда.
— Братья твои жаждут привести тебя к справедливому суду, — кивнул Тит.
— За то мне держать ответ. Но город не должен пасть. Жители неповинны в том, что свершилось по моей вине.
— Я помогу!
— Не должно другим страдать за наши ошибки.
— Я сам волен распоряжаться своею судьбой. Кроме того, возможно удастся образумить твоих братьев. Уж они-то должны понять. Кто, как ни самые благородные из воинов способен оправдать правых и обличить виновных?
Улыбнувшись, Иоанн хотел было что-то сказать, однако был прерван ворвавшимся в покои юнцом.
— Господин! Имперцы уже под стенами!
Комментарий к Глава XIII. В плену друзей
1. Гавдион – единица измерения длины, равная 4400 м. или 3 мили.
2. Центурия – воинское формирование, состоящее из ста человек.
3. Банда – воинское формирование, состоящее из двух центурий.
4. Друнг – воинское формирование, состоящее из двух банд.
Дорогие читатели, надеюсь, Вам понравилась новая глава. Дело в том, что мне требуется помощь в корректировании продолжения этой истории. С предыдущим корректором мы плодотворно и прекрасно сотрудничали, однако, по личным причинам он не сможет работать над следующей моей работой. Поэтому, если среди читателей есть те, кто не боится больших объёмов работы, кто уверен в своей грамотности, напишите мне в личку. Там я объясню всё более подробно. Благодарю за внимание!
========== Глава XIV. Падение Ледограда ==========
Подошедшие силы империи появились словно из ниоткуда. Ни один следопыт, ни один проводник и соглядатай не смогли заранее предупредить о надвигающейся беде.
Смута, что началась в предместьях, быстро перекинулась в город, поразив его в самое сердце. Ныне не было у совета Северного княжества единства в решении, что же делать дальше. Ведомо им было то, что вёл турму не кто иной, как сам великий магистр Артемий Вран, который щедрой рукой усилил войско волшебниками из числа тех, кто входил в корпус боевых магов. То была сила, с которой нельзя было не считаться. В возникшем споре установилось равновесие между теми, кто был за сдачу города и мирное разрешение грядущей резни и теми, кто всей душой желал отстоять землю, что переняли в наследство от отцов. Лишь один голос мог перевесить чашу весов. Лишь голос Иоанна, что положил начало ухода славного княжества из-под драконьего крыла империи, обладал весом решить судьбу этой земли. Ответ рыцаря не заставил себя долго ждать и последовал без промедлений.
— Други мои, ныне обращаюсь я к вам не как вождь, что начал это сражение, но как соотечественник, как брат. Бывшие союзники нынче стоят под стенами стольного города — сердца нашей земли. Ведёт их близкий друг, что предал эту связь, обратившись ко злу. Горестно мне от того, что если не отворим врата, то непременно начнём кровавую бойню на потеху врагам нашим. Если б те войска вели мои братья по оружию, так одним из первых я бы отворил для них ворота, ибо ни у кого нет большей чести и доблести, чем у драконьего рыцаря. Однако ведаю я, что освободив проход в град наш, отдав сердца на милость Артемия, накличем мы ещё большие беды, ибо зло привечает лишь зло.
— Что же нам делать? — вопросил один из советников.
— Ныне должно нам закрыть покрепче двери, да запереть сердца. Пускай за ними сила великая, но за нами правда. Мы защищаем свою землю. Нам нужно лишь дождаться, пока братья мои подойдут. Тогда они смогут рассудить нас по справедливости. Ступайте же, возводите баррикады, да укрепляйте стены. Пущай круг друидов окружит стены барьером магическим, супротив которого ни один колдун не смог бы сработать сколь бы то ни было мощного заклятия!
