Литмир - Электронная Библиотека

Следующее правило (№ 14) касается случаев, когда священники и клирики, запутавшись, сами выступают чародеями и обаятелями, то есть «волшебством бесов привлекают на свои хотения, и зверей связуют и гадов, чтоб не было вреда скоту». Это положение отсылает к 36-му канону Лаодикийского собора, который предполагает двойное наказание ослушников: не только лишение сана, но и отлучение от Церкви. В связи со строгостью взыскания и сложностью идентификации проступка законы эти часто сопровождают выписками и пояснениями о существе свершения – чародействе. Соборное правило указывает на случаи, когда клирики выступают «волшебниками» (в древнеслав. переводе – «волхвами», что соответствует греч. «маги»), обаятелями (в древнеслав. переводе – «пагубниками»), числогадателями (в древнеслав. переводе – «навыкающие», что соответствует греч. «математики»), астрологами («звездочетами») и теми, кто делает амулеты («предохранилища, которые суть узы душ»)[5]. Далее поясняется, что чарование – это когда, памятуя псалмы Давыдовы, имена мучеников и даже Богородицы, слагают бесовским наущением заклятия, призывающие силы «бесов затворных», «окрест гробов» обитающих. Обаяние – это когда «обаванием и призыванием бесов творят некое деяние, каковое любо на вред иным». К тому же относятся отравы, прорицания и волхвования. Все это бесовским призывом происходит. Волхвы в данном случае – все, кто «благотворные бесы призывают», используют бесовские возможности во благо себе[6].

Далее правила определяют епитимии за различные формы чарования, в том числе за приглашение волхвов домой, создание талисманов, гадание, разведение костров на новый месяц и прыганье через них (№ 15–20, 23–24). В основном это постановления Анкирского (№ 24) и Трульского, состоявшегося при императоре Юстиниане (№№ 60, 61, 65), соборов[7]. В текстах упоминаются следующие колдовские акции:

1. Приручение и вождение медведей, чаще всего медведиц. Кроме бесовского вразумления зверя, водители грешат раздачей клочков шерсти или просто элементов украшения (лент, цветов) этого животного в качестве амулетов от болезней и сглаза.

2. Облакогонители, которые управляют тучами, а также совершают предсказания по виду облаков, особенно на закате.

3. Вера в судьбу, добрые дни, а также в родословие, то есть астрологические предсказания.

4. Гадание «на письменном оракуле», то есть зачастую на Святом Писании, Псалтыри и Евангелиях, когда случайно открывают книгу и читают ответ на первом попавшемся месте. Древнейшая форма предсказания, к сожалению, слишком надежная, а потому близкая к искусам.

5. Изготовление и ношение амулетов, представляющих навязи («наузы»), привески и проч. Наиболее известную традицию навязывания красной нитки новорожденным и другим упоминает уже Иоанн Златоуст (IV в.). Также известны такие приметы, как ношение змей за пазухой, протирание глаз и губ их чешуей, протыкание серьгами ушей в Великий четверг, завязывание узелков по числу 12 евангелий, читаемых в Великую пятницу.

6. Использование заговоров с призванием бесов знахарками, ворожеями, кликушами и «прибегающими к их помощи».

7. Обращение святынь в орудие волшебства духовными лицами. Гадание «на письменном оракуле» особенно распространено у клириков. Также распространена практика обличения вора по «четверговому хлебу», спеченному в Великий четверг. Совершивший кражу, как известно, не может проглотить такой хлеб, как и освященную просфору[8].

Отдельное правило (№ 21) уделено запрету сложившихся норм обращения с телами убитых вурдалаков. Принято было их трупы сжигать и обкуриваться этим дымом, дабы предотвратить иные бесовские атаки: «глаголемыя вурдалаки сжигают, а от них курятся». Уличенный в этом подлежал отлучению от причастия на 6 лет. Под вурдалаками понимают вампиров, оживших мертвецов, вставших из своих гробов и бродящих по знакомым прежде местам. Обычно таковыми становятся особенно порочные люди, преступники, умершие без покаяния или проклятые. Их тела не гниют, напротив, «делаются твердыми, как металл». В связи с этим, бродя, вурдалаки «издают на ходу резкий и сухой звук, наподобие тимпана». Принято считать, что единственный способ избавиться от них – вырыть труп и сжечь, обкурившись этим дымом. Это суть суеверия, поскольку власть над бездушным телом вне человеческого разумения, а на суд душе явиться должно. Потому пред нами искус бесовский, а являются людям не тела заговоренные, а только привидения[9].

Особо Номоканон оговаривает сокрытие колдовских практик духовником, который узнал о случившемся, но не доложил архиерею (правило 183): «или разбойник, или был звездослов, или волхв, или чародей, или воск льяше и олово, или превязоваше зверя, или волка, или женомужие, или отвержеся когда Христа, или ино нечто сотвори от отреченных да не смееши свидетельствовать ему быти попу: ибо сожжен будешь и ты и он»[10].

* * *

Те же нормативы, которые были развиты Номоканонами, сразу – уже вскоре после Крещения Руси – перекочевали в русские церковные уставы. Устав Св. князя Владимира предусматривал право духовенства судить дела о «ведовстве, потворах, чародеяниях, волховании, зелейничестве и еретичестве», всех видах злого колдовства[11]. Те же положения были отражены в уставе о церковных судах новгородского князя Всеволода Мстиславича (XII в.), а потом и в других документах, например послании владимирского епископа (XIII в.)[12]. Устав князя Ярослава Мудрого предусматривал право мужа казнить жену, которая оказалась «чародеица, наузница, или волхва, или зелейница». За эту расправу он должен был уплатить митрополиту 6 гривен[13].

Ответы митрополита Иоанна (1080-е гг.) на вопросы монаха Якова предполагали меры против язычников (которые «жрут бесом и болотом и кладезем»), а увлеченных «волхвованием и чародеянием» рекомендовали не наказывать телесно, но накладывать церковные взыскания[14]. В XIII в. они были включены в качестве законов в кормчие книги.

Из вопрошания Кирикова новгородского епископа Нифонта видно, что в XII в. обычным было обращение к волхвам, к которым носили детей для гадания. За это полагалось покаяние: «А еже детей деля жены творят что-либо; а еже възболят, или к волхвам несут, а не к попови на молитву? То 6 недель, или 3, еже будут молоди»[15].

* * *

Позиция Церкви в отношении бесовских искусов ясна и не менялась тысячелетиями, а вот со светскими властями все сложнее. Казалось бы, не для мирян эта война – для духовенства. Но укрыться за чужими спинами не получится. Это бой каждого. И если Церковь на передовой, то враг готовит фланговый удар.

Можно сказать, что вплоть до XV в. удавалось справляться. Далее сатанинская злоба перешла в наступление. Считается, что основы «ученой магии», вобравшей астрологию, алхимию и некромантию, начали оформляться в Европе в XIII в. на фоне освоения древнегреческого и римского наследия, переводов с арабского и иврита, развития собственных духовных практик. Однако настоящий всплеск интереса к глубинам трансцендентного произошел в XV в., когда появилась научная концепция колдовства. Фактически – это порождение Ренессанса. Чем больше познавали человека, тем шире становился его внутренний мир. Ведьма теперь не просто посвященная раба, но инициативный участник зловещих практик демонических сил. Кроме того, эти достижения стали доступны многим читающим – через развитие книгопечатания.

вернуться

5

См.: Павлов 1897. С. 125; Бенешевич 1906. С. 274. Ср. правило № 196: Павлов 1897. С. 344.

вернуться

6

Павлов 1897. С. 126–128.

вернуться

7

См. древнеславянский перевод: Бенешевич 1906. С. 182–183, 185, 237.

вернуться

8

Павлов 1897. С. 139–145.

вернуться

9

Павлов 1897. С. 145–151.

вернуться

10

Павлов 1897. С. 331.

вернуться

11

Устав сохранился в десятках изводов, где выражения и их сочетание чуть разнятся: ДКУ. С. 15, 18, 20, 21, 23, 31, 38, 43, 47, 56, 60, 63, 67, 71, 77, 83. См. также: Голубинский 1901. С. 623–624.

вернуться

12

ДКУ. С. 155–156; РИБ, 6. Стб. 118.

вернуться

13

ДКУ. С. 89, 97, 102, 105.

вернуться

14

РИБ, 6. Стб. 4 № 7; С. 7 № 15.

вернуться

15

РИБ, 6. Стб. 60 № 18.

3
{"b":"796645","o":1}