– Не следовало бы в центр с плохим оружием ставить, – раздался голос из строя. Бо́лли! Умника из себя строишь?

Фритьеф, мнение которого только что публично подвергли сомнению, скривился. Сигмунд наоборот, нахмурившись уставился на своего советника.

– Кого ты там в центр поставил?

– Помнишь Бьярни, что меня чуть не загонял, – хмуро ответил Фритьеф, – ему там самое место.

Сигмунд подошел вплотную к Фритьефу, о чем-то тихо переговорил. Потом добавил чуть громче:

– Нашел я тебе бойца для центра, знакомьтесь – О́йвинд.

Пришедший с ним малый кивнул.

– Я хольд из лида Шрама, – чуть замялся, с усмешкой поправился, – теперь уж из лида Сигмунда, – и тут же пояснил, – не смог вовремя добраться, вот Шрам с ребятами без меня и ушли. Теперь буду с вами.

– Чем владеешь, О́йвинд? – прогудел ветеран.

– Щит, копье. Есть шлем. Кольчугой пока не обзавелся.

– Хорошо, – кивнул Фритьеф, – вставай тогда на место вон того, с дрыном вместо копья. А ты, Бьярни…

Со спины приблизился Сигмунд. Что он там шептал было не слышно, но жест братца выдал, типа: «Сплавь его куда-нибудь с глаз долой».

– Бьярни, иди на левый край, – Фритьеф окинул нашу компанию, – Поменяйтесь с Синдри местами. Вот теперь ваши места.

– Кстати, у меня хорошая новость, – поделился Сигмунд, – О́йвинд знает хорошего кормчего, вечером приведет.

– Ну теперь можно и корабль забирать! – расцвел улыбкой во всю пасть Фритьеф, – Завтра тогда к Кроку и отправимся.

– Ну что, – я обвел взглядом стоящих справа и слева Бьярни и Синдри, – будем вместе воевать?

От Бьярни реально разило запахом давно немытого тела. Но каким-то образом отмечать это вслух я не стал.

– Будем, – неожиданно подал голос стоящий самым левым Снор, – а ты, парень какому богу славу возносил?

– Когда? – я удивился.

– Ну, когда только пришел. Сказал: «Слава богу». Какому?

Во дела! И что делать? Отшутиться? Но тут я вспомнил сагу, рассказанную давным-давно Эгилем, чуть ли не в одно из первых моих появлений у Гунара. Сагу о Вёлунде, боге-кузнеце.

– Вёлунду!

– Ты кузнец что ли?

– Нет. Я стрелок!

– А что тогда не Уль? Ну или Тор, или Один?

– Очень уж мне нравится, как Вёлунд отомстил семье обидчика: грохнул сыновей, обрюхатил дочку и улетел на крыльях, что сам сделал!

Снор, а затем и Синдри с Бьярни заржали.

На следующий день было решено забирать корабль. Еще с вечера, посмотрев в лихорадочно горящие глазенки Калле, Йорген пробормотал что-то про «третий день» и «ничего важного» и махнул рукой: «Езжай с братом».

Ну это-то ожидаемо, а вот увидеть буквально трясущегося от предвкушения ветерана я не ожидал. Нет, он, конечно, держался и старался не показывать виду. Но до самого отбоя его прямо распирало от кипучей деятельности. Будто и не гонял нас по песку пляжа до одури, будто и не носился чуть ли не быстрее нас, стараясь быть одновременно везде: спереди, чтоб углядеть щель меж щитами, с боков, чтоб контролировать линию, сзади… Ну не знаю, чтоб наверно видеть не сачкует ли кто?

То мы с воплями пытались изображать атаку, несясь по песку, прикрываясь щитами, выставив над головой копья. То сбивались в две и даже три шеренги, чтоб составленными щитами изобразить что-то в виде черепахи: нижний ряд щитов закрывал ноги, средний пояс и грудь, а верхний должен был прикрывать от стрел, падающих сверху. И потом еще, в таком вот виде быстрым шагом кидаться в атаку.

Впрочем, не удалось ни разу – строй сразу разваливался. То кто-то умудрялся наступить на край нижнего щита и брякнуться всем под ноги. То кто-то забывал удерживать щит над головами и кромкой шарашил по соседям…

Ну не давал мне Хельми таких тренировок, не давал! Пусть Синдри скажет спасибо, что щит у меня легче, чем у других! Да и не видел этого почти никто. А вот когда Бьярни, который должен был держать низ, грохнулся нам под ноги, из-за чего через него сначала полетел я, а затем сверху в нашу кучу малу присоединился Снор – это видели все. Строй грохнул хохотом. Фритьеф взорвался каскадами ругани, обзывая нас «ластоногими баранами», «беременными овцами» и еще чем-то экзотическим.

Наконец взвыли даже хольды, заявив, что «консильери» увлекся, и что когда засвистят стрелы народ и так собьётся в строй плотненько и как миленькие заячьим скоком домчаться до противника. Ибо жить хотят все, а на тренировке, как ни крути, отсутствует основной фактор – противник, жаждущий нашей крови. Короче все это чушь, и не взаправду.

В итоге пришлось даже Сигмунду вмешаться, объявив, что для первого дня достаточно. До этого наш вождь с независимым и гордым видом возвышался в сторонке, наблюдая как бегают его бойцы. Не знаю, как ведут себя другие форинги, но что-то мне подсказывало: когда засвистят стрелы даже предводителю придется накрыться щитом, прижаться к другим бойцам и переть вперед молясь, чтоб сосед не приоткрыл «окошко», в которое может прилететь. А не стоять в сторонке с наполеоновским видом.

Но я, естественно, придержал свои мысли при себе. Да и умотался так, что, когда после ужина, не находящий себе места, Фритьеф предложил прям сейчас сходить к «этому кормчему» и выяснить что он за фрукт, решил что данное действо может обойтись и без моего участия.

Сигмунд оказался того же мнения.

– Зачем? Ойвинд обещал, что его завтра с утра приведет прямо на пристань.

– Сын, насколько я понимаю, кормчий – это важно, – подал голос Йорген, – может тебе стоит все же сегодня сходить?

Фритьеф кивком показал, что разделяет мнение старшего в семье.

– Пап, я поспрашивал опытных людей на счет этого «Щербатого», – лениво отмахнулся Сигмунд, – говорят хороший кормчий, свое дело знает крепко… Чего спешить? Завтра и увидим его в деле.

– А что за орк? Каков он в жизни? – не унимался одальбонд. – Помнишь, что я тебе всегда говорил: нанимаешь работника, узнай не только что умеет, но и каков он в остальном! Может он вор? А может слишком любит пиво? А может будет на женщин чужих сверх меры засматриваться, рискуя разжечь ссоры с другими мужчинами? Тебе с ним не только в поле работать, но и зиму пережидать… В твоем случае, на корабле одном плыть, – поправился Йорген. – зачем лишние проблемы?

– Пап, ну какие на корабле женщины? … Да мне вот еще по лавкам надо пройтись, припасов в дорогу закупить.

– Это тоже правильно, – согласился дядя, – сходи. Вон, Асгейра с собой возьми, Хрут говорил он торгуется хорошо.

Сигмунда перекосило.

– Можно подумать я плохо торгуюсь! Фритьеф, пойдешь?

– Может все-таки к этому Кнуду сходим? – на всякий случай уточнил ветеран, но посмотрел в лицо форинга и видимо мысленно «махнул рукой». – Ладно, пойдем провиант закупать. Калле, ты с нами?

Этого можно было не спрашивать, подорвался как собачонка гулять.

Ну а я спать завалился, благо дел у меня никаких не намечалось. Тем более после сегодняшнего «боевого слаживания» ноги просто отваливались.

***

За то, что выспался, я себя похвалил уже утром, когда выяснилось, что до Дубовой гавани мне с парнями топать пешком. Конечно, можно было бы и на лодке, по воде туда час-полтора, но за перевоз нужно платить. Так что на лодке отправятся лишь Сигмунд, Фритьеф и наш новый кормчий Кнуд Хольмсон по прозвищу «Щербатый». Который к тому же опаздывал.

– Ну и хорошо, – успокаивал Ойвинд, протежировавший кормчего, – все равно нам туда по берегу пол дня топать, а без нас корабль даже на воду не спустить. Вы нас на месте ждать устанете. Так что можете не сильно торопиться, а отплывать ближе к полудню. Как раз и Кнуд подойдет.

Фритьеф взглянул на только-только розовеющий нижний край облачности над холмами, потом куда-то через залив, сморщился, махнул рукой.

– Ладно, топайте. Ну смотри, Ойвинд, – погрозил он хольду, – если твой кормчий не появится…

– Да появиться он, слово даю!

– Не прообещайся, – сурово вымолвил Сигмунд, смерив хольда взглядом.