— Вот мы и остались вдвоем, красавица. — На лице фэй снова заиграла радость. — Присаживайся, Лисандра. У меня не так уютно, как в гостинице, но я могу обещать, что приставать не буду.

Лисандра почувствовала, что заклятие спало. Тем не менее колдовать она по-прежнему не могла. Аура существа буквально душила всю магию в пределах этой комнаты, и чутье подсказывало, что фэй вполне мог закрыть от магии весь город, если бы пожелал.

— Надо же, а я уже хотела тебе врезать. Нет, все еще хочу…

— Чего ты хочешь? — перебил ее эльф.

Девушка не сводила с фэй взгляда, пока существо усаживалось напротив. По его удивительному терпению и умению перерезать на время каналы магии, она предположила: перед ней крайне могущественная, умная, коварная и очень, очень старая сущность. Более молодые фэй обходят людей стороной, воспринимают их как животных, не способных оказать отпора. Лисандра не понаслышке знала об этом, ведь когда-то и сама была такой: высокомерной, жестокой, глупой.

— Мне нужен ребенок, — повторила Лисандра. — Прошу, отдай мне его. Какой смысл от младенца?

Фэй прищурился.

— Отдать? Мой приз? Ты ведь знаешь — мы не отдаем честный выигрыш. Этот младенец в будущем может стать прекрасным слугой. Скажем, шпионом или воином. Это лучшая судьба, чем прозябать в этой помойке, — с отвращением добавил он. — Ничем не могу помочь.

Лисандра в панике прикусила ноготь на большом пальце. Малышку в Доме Фэй не ждет ничего, кроме издевательств. Что бы это существо ни говорило, все его слова либо ложь, либо, в лучшем случае, полуправда. «Магией его не побороть, в ближнем бою и подавно, разговоры сделают только хуже. Стало быть…». Девушка сурово взглянула на древнего фэй и сказала:

— Давай сыграем.

— Очнись! — прозвучал отчаянный крик Эгона. — Очнись, болван!

Веко Никса задрожало, следопыт застонал от пульсирующей боли на затылке. Первым делом, он попытался пошевелить руками.

Дзынь!

Кто-то старательно обвязал их цепью и подвесил Никса над потолком в сырой и темной комнате, где от промозглого запаха у него засвербело в носу. «Что за черт?».

— Мы в полной заднице из-за твоей дурной идеи!

Никс несколько раз дернул звенящие цепи.

Дзынь!

Кроме новой вспышки боли он ничего не добился. Никс еще раз оглядел комнату. «Каменные стены, грибок, — следопыт принюхался, — запах испражнений и сточной воды. Мы в канализации».

— И как это поможет нам выбраться, умник? — осадил Никса Эгон. — Разорвешь оковы? Сделаешь бомбу? Используешь магию?

«Хватит ныть!».

— Это не ты тысячелетия прозябал в пустоте, где была всего одна забава — наблюдать за никчемной семейкой. Я не хочу подохнуть после всего, через что мне пришлось пройти!

Слова Эгона возмутили Никса.

— Тебе пройти? — вслух спросил следопыт. — Это я шеей рискую уже два десятка лет, а ты просто злобный придаток, из-за которого одни проблемы!

— С кем ты там болтаешь? — рыкнул голос за дверью. — Яннис, открой дверь, походу наш красавчик очнулся.

— Дерьмо, — прошипел Никс.

Уставший, без оружия и скованный Никс мог только надеяться, что ему удастся либо заговорить врага, либо разорвать железные браслеты.

Благодаря умению видеть в темноте следопыт рассмотрел вошедшего в комнату детину в потертом стальном доспехе. В ножнах у него покоился меч, а на груди воина красовался герб Ликеи.

Никс попытался приветливо улыбнуться. Получился, как всегда, оскал.

— Поллукс…

— Хайло закрой, приблуда! — раздалось в ответ. — Капитан скоро вернется и займется тобой, а пока повиси чуток и не мешай.

«Ну что за идиотов набирают в армию».

— Я пришел помочь, — продолжил убеждать стражника Никс. — Поллукс сам меня сюда отправил.

— Царь Поллукс, ублюдок, — зарычал воин. Он подошел к следопыту. — Еще раз вякнешь и мы с парнями, — он кивнул в сторону выхода, — заткнем тебе пасть.

Ярость обуяла Никса. Его время на исходе, а вместо исполнения клятвы, он вынужден висеть в смердящей отходами дыре глубоко под землей и слушать болтовню туповатого стражника. Следопыт едва удержал порыв придушить стражника ногами.

— Давай успокоимся и поговорим. Последний раз прошу.

Ликеец не внял предупреждению и латным кулаком врезал Никсу по животу. Тот согнулся пополам. Он не издал ни звука, кроме скрежета зубов. «Паскуда!».

— И что ты мне сделаешь? — с кривой усмешкой спросил воин.

Никс, что есть сил, ударил коленом по лицу ликейца. Воин отшатнулся и чуть не грохнулся навзничь.

— Ты мне нос сломал! — промычал он, прижимая ладонь к окровавленному лицу. — Яннис, тащи свой зад сюда!

«Да, Вэл, видимо, плохо я уроки усваиваю».

По первому зову товарища в комнату вбежал второй амбал. Он оказался чуть ли не шире первого.

— Йоргос?

— Утихомирь его и отнеси в комнату допросов, — продолжил Йоргос. — Капитан поймет.

Никса били до тех пор, пока он безвольно не повис на цепях. Изо рта вперемешку с кровью стекала густая слюна, ухо от особенно жесткого удара горело огнем, лоб рассечен.

— Умерил пыл, бродяга?

Следопыт сплюнул под ноги ликейцу. Зуб шумно покатился по полу.

Разозленные стражники сняли его с крюка и поволокли в комнату для допросов.

Как и предполагал Никс, его держали в старых канализационных тоннелях под городом. Мельком он успевал замечать как из круглых проходов то и дело выбегали братства* ликейцев, перемазанных грязью и илом, в одном из таких бойцы Поллукса соорудили лазарет, в котором на прогнивших койках лежали раненые и умирающие бойцы. На пути также встретились столовая, где мрачные и изможденные солдаты в молчании ели скудный обед, арсенал и что-то напоминающее казармы. Несколько ликейцев ставили заграждения с острыми кольями посредине тоннелей.

Никса затащили в точно такую же комнату, в которой он очнулся, с тем отличием, что тут стояли стол и два стула.

— Яннис, постой у двери, пока я учу этого бродягу уважать нашего короля.

Воин кивнул и закрыл тяжелые двери.

Йоргос как следует ударил пленника и грубо усадил за стол.

— Пора преподать тебе урок, а капитану, — он размял плечи, — скажем, что ты попытался сбежать.

«Эгон? — позвал Никс. — Эгон, ты где?».

Массивный кулак выбил весь дух из следопыта, и он слетел со стула.

— Аргх, — прорычал Никс, ударившись лицом о пол. «Эгон, пес ты шелудивый, помоги!».

Стражник входил во вкус. Йоргос снял шлем с нагрудником и злорадно зубоскалил побитому пленнику. Он крепко сжал цепь на руках и рывком заставил Никса подняться.

— Я еще не закончил, — кровожадно сказал он и снова ударил. На этот раз коленом в живот. — Грязный шпион, я научу тебя бояться Ликею! Получай! — Новый удар обрушился на Никса.

«Эгон, я… — В голове боролись благоразумие и гордость. — Слушай, прости меня!».

Йоргос поднял пленника над собой и швырнул через стол прямо в стену.

«Твою ма-а-ть! Чем их кормят? — Следопыт с трудом сел и прижался затылком к холодному камню. — Эгон, ты не злобный придаток».

— Да? — ехидно спросил Эгон. — Признай, без меня — ты просто одинокий старый дурак.

Никс закатил глаз. «Да, я одинокий старый дурак, и ничего не стою без твоей помощи, — протараторил он. — А теперь сделай что-нибудь».

— Я не могу.

«Не могу?! Сам же трещал о силе!».

— Ну, — Эгон замялся. — Это я так, тебя припугнуть.

«Ах ты…».

Стражник ногой пнул Никса в живот и того вырвало.

— Скотина, — прохрипел Никс.

Ликеец нагнулся.

— Что ты там провякал, слизняк?

— То, что от тебя смердит дерьмом. — Никс боднул стражника головой, резко вскочил на ноги и сзади обхватил шею Йоргоса, вдавливая ржавый металл в глотку солдата. Он тянул изо всех сил, пока не услышал хруст. Тело Йоргоса обмякло, и Никс облегчено выдохнул. Будь проклята его доверчивость!