– Не волнуйтесь, мы прибудем в Лондон вовремя, – сказал капитан.
Запыхавшийся чиновник принес капитану Джадсону его документы на рейс, прежде чем мистер Бэббингтон успел вставить еще одно слово, и мы все направились к пассажирскому лифту. Рукопожатие, прощальный взмах, и мы вдвоем помчались вниз по стальной трубе.
Я вышел в хорошо освещенный коридор, когда капитан Джадсон, следуя за мной, нажал сигнальную кнопку на двери лифта. Это транспортное средство без пассажиров поднялось и исчезло в шахте. Какой-то невидимый механизм заставил тяжелые стержни и направляющие бесшумно скользнуть по стене, и большой люк медленно поднялся на петлях, закрывая отверстие над нами. Прежде чем последовать за своим проводником в носовую часть, я услышал скрежет и лязг металла над закрытым люком, когда цилиндр снимали с крючков замков.
– Капитан, – сказал я с некоторым благоговением, – предположим, что из-за ошибки один из этих телескопических цилиндров будет извлечен, прежде чем вы закроете люк, мы утонем как крысы?
– Такого не случиться, – коротко возразил он. – Замки не откроются, пока люк не захлопнется.
Мы вышли в помещение, которое капитан назвал мостиком. Напротив нас я мог видеть огни канала сквозь длинную узкую стеклянную дугу окна, протянувшегося от балки к балке. За штурвалом, окруженный многочисленными циферблатами и индикаторами, стоял матрос. Капитан Джадсон присоединился к нему и, когда над нактоузом загорелся зеленый огонек, передвинул дроссельную заслонку вперед.
Я выглянул и увидел, как гладкие стены канала скользят мимо в ярком свете наших фар. Через определенные промежутки времени в поле зрения появлялись светофоры, и тени мелькали на наших носах, когда мы приближались и проходили мимо них. Дважды я видел, как подводные аппараты загружались из цилиндров, подобных тем, через которые я спустился.
Вдалеке появился быстро мигающий красный огонек. Я заметил, как рука нашего шкипера потянула дроссельную заслонку, и почувствовал, как гудение корабля уменьшилось до едва уловимого. Мы полностью остановились под красным заревом, и, когда я напряг зрение, вглядываясь в иллюминатор, огромный подводный корабль неуклюже двигался поперек нашего носа.
– Грузовое судно "Юнайтед Тобакко, – пробормотал Джадсон. – Самые большие из построенных подводных аппаратов – 800 футов, но очень медленные.
Светофор, висевший над нами, загорелся зеленым, и 352-й вырвался вперед. Мы вышли к небольшому озеру, где руль был повернут так, что луч нашей фары осветил другой канал, ведущий в открытое море.
Прошло пятнадцать минут, когда вошел молодой человек.
– Это мистер Ларкин, мой первый помощник, – проворчал капитан в качестве представления.
Мы поклонились и улыбнулись друг другу, а наш командир продолжил.
– Те два огонька, которые мы только что миновали, обозначают вход в канал, – сказал он, обращаясь ко мне. – Видишь этот зеленый огонек по левому борту? Это путеводный свет Рокавей. Вон там канал на Манхэттен-Бич, да, тот самый, сверкающий. Через несколько минут вы увидите огни Сэнди-Хук по правому борту.
Я вспомнил, что читал об этом фонаре – самом мощном из использовавшихся. Он был изобретен Готтове, который, проведя свою жизнь в исследованиях, предложил результаты своего труда правительству. Но хотя самый сильный подводный фонарь, известный в то время, нельзя было увидеть с расстояния восьми миль, эта замечательная лампа была отвергнута. Готтове умер подавленным и разочарованным человеком, но его открытия и изобретения, объединенные в его лампе, жили после него, освещая затопленные берега главных портов мира.
Ларкин прервал мои размышления, подойдя, чтобы занять место капитана на мостике, но капитан Джадсон покачал головой.
– Я буду держаться до тех пор, пока мы не отойдем подальше от этих огней и буев. – он сказал. – Ты проведешь нашего друга по кораблю.
Ларкин, улыбаясь, повел меня по коридору.
– Старик одержим идеей, что все эти огни сбивают с толку кого угодно, кроме него, – добродушно пробормотал первый помощник. – Правда в том, что он полон предубеждений относительно нашего поколения. Он часами болтает о тех временах, когда навигация на подводных лодках осуществлялась только с помощью фар и компаса.
Мы спустились по короткому коридору в машинное отделение, где мощные механизмы гнали нас вперед со скоростью девяносто узлов в час. Сразу за дверью во всю ширину комнаты располагались батареи огромных вакуумных ламп, катодные лучи которых испускали характерные фосфоресцирующие отблески.
– Каждый из двигателей способен развивать 500 лошадиных сил, – обыденно заметил Ларкин.
Но для меня настоящим чудом был газ, который под действием магии катодных лучей обладал непостижимыми свойствами расширения. Большая трудность в его использовании заключалась в том, чтобы использовать всю его огромную мощь, то есть контролировать расширение. Ларкин сказал мне, что человек, который сможет это сделать, получит состояние даже большее, чем у Карпентера, первооткрывателя газа.
Я наблюдал за огромными жужжащими турбинами и задавался вопросом, смогут ли созданные человеком машины когда-нибудь выдержать всю мощь расширения. Я слышал, как газ со свистом вырывается из камер тройного расширения и, все еще находясь под действием катодных лучей, ударяется о лопасти турбин только для того, чтобы с визгом вырваться на дальнюю сторону и умереть естественной смертью в холодильной системе.
Мы начали осмотр вентиляционной установки, где чистый кислород, полученный из трюмной воды, распространялся по каждому дюйму четырехсот двадцати футов длины нашего корабля. Я уже собирался надавить на Ларкина, чтобы узнать подробности, когда на стене яростно зазвонил тревожный звонок.
– Всем занять свои посты! – крикнул Ларкин. – Пойдем на мостик и выясним, в чем дело.
Мы ворвались внутрь и обнаружили капитана Джадсона, склонившегося над руководством по столкновению.
– Мы опять задержимся! – простонал он. – Придется идти на помощь бродяге. Увалень был слишком близко к поверхности и поцарапала дно айсберга. Что ж, посмотрим, что можно сделать. Ларкин, обойди корабль и убедись, что все стоят наготове. Затем вы можете остаться в машинном отделении, пока я буду на мостике.
Когда помощник ушел, я взглянул на индикатор глубины. Стрелка перемещалась по циферблату довольно быстро. 450, 460, 470, 480 – читал я. Указатель предупреждения столкновения теперь тянулся прямо к нашему носу.
Нервный голос прокричал из рупора коммуникатора:
– Эй, 352, вы меня слышите?
Джадсон прорычал подтверждение через микрофон своего коммуникатора.
– Ради бога, поторопись! Моя электростанция издохла, и я не могу больше поддерживать давление в своих защитных баках. Мы расколемся, как яичная скорлупа, если вы не доберетесь до нас в ближайшее время. Мы сейчас на глубине 600 футов и все еще снижаемся.
– Я буду у борта через пять минут, – ответил Джадсон в микрофон. – Сколько воды ты принял?
– Я не знаю. Я думаю, что я полон до середины корабля, – последовал ответ. – Мой инженер только что осмотрелся. Он говорит, что вода быстро просачивается внутрь.
На короткое время воцарилась тишина, нарушаемая только звоном в моих ушах, впервые подвергшихся воздействию увеличивающегося давления воздуха в компенсационных баках.
Капитан Джадсон внезапно заговорил в коммуникатор.
– Эй, Бристоль, – крикнул он. – Можете ли вы создать достаточное давление вокруг клапанов вашей впускной трубы, чтобы подсоединиться к нашей насосной станции?
– Господи, нет! – последовал ответ. – У тебя нет никаких шансов на прокачку. Мое давление не продержалось бы и десяти минут.
Джадсон стиснул зубы.
– Ну, и что ты хочешь, чтобы я сделал, утонул вместе с тобой? – он на мгновение замолчал, а затем продолжил. – Ты отвергаешь все, что я предлагал. Теперь это мое последнее слово. Я не собираюсь пытаться спасти твою ванну. В любом случае, она пропала. У тебя нет энергии и мало воздуха, и ты быстро наполняешься водой. Я сниму с нее команду, и это все.
