Когда вылез из капсулы, и направился приводить себя в порядок, а после ужинать — на автомате продолжал представлять выпускание маны, с последующим вытягиванием в нить и закручиванием в сужающуюся спираль. Понятно дело, что уже без визуального сопровождения; но даже так, я в деталях представлял себе этот процесс. И вот раньше, никогда бы не подумал, что могу так увлечься. Теперь же — умываюсь, представляю создание спирали; держу кружку с чаем, представляю на месте пара клубящуюся ману, и сразу же вытягиваю в нить, закручивая в спираль… Даже засыпая, представлял этот процесс. И кажется, что во сне, я тоже продолжил этим заниматься…

Утром проснулся не сам, звонил Егор, предупредил, что заедет через час.

Час на сборы. Чертовски обидно было забыть о том, что не мог из головы выкинуть поначалу. Как можно скорее оделся, попутно залез в холодильник, ухватил бутерброд, и помидор. И уже минут через сорок пять, был у подъезда.

Утро было свежим, бодрящим. После ливня и пасмурной погоды, с дождиком, судя по небольшим остаточным лужам, сейчас было немного зябко. Но при этом, выглядывающее из-за дома напротив, солнце — уже заявило, что день будет жарким. Закрыв глаза, я повернул лицо так, чтобы солнце светило прямо в него. Солнечные лучи моментально начали прощупывать, как пробиться под плотно закрытые веки; попутно согревая своим вниманием, всё лицо. А лёгкий ветерок, что сначала показался зябким, сейчас бережно обдувал откуда-то справа; периодически колеблясь, то чуть вперёд, то чуть назад…

Улыбнувшись этой игре стихий, на моём лице, представил — как солнце, магией света атакует меня. И лучи, на самом деле не лучи вовсе, а конструкция из нити маны, спираль, несколько спиралей, даже несколько десятков тончайших спиралей из нитей маны света, что стремятся ослепить и обжечь… А ветерок — это защитный барьер, из нитей маны ветра, что сплетены в тончайшую сеть, и кружатся вокруг, стремясь защитить; и это кружение, создаёт небольшой ветерок, обдувающий сейчас меня.

Вот так, блаженствуя и фантазируя, дождался приезда Егора. Машину слышно было заранее, но мне не хотелось прерывать этот момент; поэтому, глаза свои, открыл только после остановки автомобиля.

— Доброе утро! — Бодро приветствовал меня Егор.

— Ага! Доброе утро. — Я улыбнулся, и подъехал ближе.

Это был минивен, с боковой дверью; марку машины, на вскидку сказать не смогу, не интересовался никогда. Если так разобраться, то я вообще никогда и ничем не интересовался настолько, чтобы хоть как-то разбираться. Может, потому и девушку нашёл себе с трудом; и то, за несколько месяцев до аварии…

— Я подумал, что на этом, нам будет удобнее. — Прервал мои размышления Егор. — Поедешь в своём кресле? Или на переднее сядешь, а кресло тут закрепим?

Пока говорил, Егор открыл боковую дверь, и я заглянул в салон. Кажется, на такой же мы ехали тогда, с Ларисой. Или даже на этой. Пару месяцев прошло всего, а такое ощущение, что не менее пары лет.

— Если можно, то лучше на переднем. — Определился я с выбором.

Так и сделали, я перебрался на переднее место, Егор помог мне, а кресло он потом загнал в салон и там закрепил. Ехать решили не по кратчайшей дороге; оказалось, что Егор не завтракал, это я ухватил на ходу немного. Поэтому заехали в "кофе в дорогу", и прихватили с собой перекусить.

По дороге особо не разговаривали, я снова начал переживать… Что я там буду делать, зачем еду, что увижу там, и так далее. А Егор не знаю, просто молчал — может не выспался, а может вошёл в моё положение и просто старался не мешать.

За окном, городской пейзаж сменился, и замелькали редкие деревья, и ещё более редкие придорожные кафе. Чуть дальше будут садовые домики, и после них, если правильно помню, начнётся кладбище. Такое себе соседство, и вроде бы как с этим хотели что-то сделать, но только не понятно, что — захоронения переносить, там с законодательством какой-то затык; а дачи убирать, многие старики пошли на принципиальный отказ. Не захотели бросать то, во что вложено столько труда. Никогда не понимал такого отношения: тебя же не просто так просят отдать, а за деньги, возьми и продай.

Вот так, за различными размышлениями, то личными переживаниями, то мыслями об окружающем, мы и добрались до ворот кладбища. На въезде на территорию, Егор буркнул что-то типа я щас, и скрылся в офисном здании. Не было его минут десять, после чего, вернулся с небольшой распечатанной картой кладбища, на которой стояла пометка.

— Всё в порядке. — Сказал он, садясь за руль. — Тут рядом, скоро будем на месте.

— Хорошо. — Согласился я.

Автомобиль пришлось оставить немного не доезжая, метров за сто — там специально сделали карман, для парковки.

— Я пойду, немного пройдусь. — Проявил тактичность Егор, когда мы были уже на месте.

Отвечать ему я не стал, да этого и не требовалось. Когда остался один, эмоции, что так долго копились — хлынули наружу, и я заплакал.

Продлилось это не долго, и через пару минут я был спокоен, тогда уже мог спокойно, без эмоций, рассмотреть могилу. Она ухоженная, кладбищенские службы следят за порядком, тут никаких вопросов не возникло. Но первое, что меня удивило, это простенький памятник; видать тётка поставила, в перерывах, между попытками квартиру отобрать. Памятник небольшой, с табличкой, на которой сказано, кто здесь покоится, и совместной фотографией, с которой смотрели мама с папой. Второе, что меня по началу удивило, это размер — он такой же, как и соседние, где по одному человеку похоронено. Однако, вспомнив, что хоронили их одновременно, пришёл к выводу, что действительно, нет особой необходимости, увеличивать размер.

Немного посидев, и наконец попрощавшись с родителями, я поехал искать Егора. Правда ехать куда-то далеко не пришлось — он сидел на лавочке у дороги, и ждал. Просто сидел, и смотрел на могилы по ту сторону дороги.

— Тихо так… Даже не привычно. — Сказал не поворачивая головы Егор. — Первый раз на кладбище, раньше только мимо проезжал, не было необходимости.

Ничего не отвечая ему на это, просто не знаю, что можно ответить на это, остановился у лавочки и тоже посмотрел на ту часть кладбища. Так мы просидели минут пять, прежде, чем Егор снова заговорил.

— Вчера хотел посмотреть, о каком договоре, на замок, ты говорил. Потратил много времени на его поиски, но так и не нашёл. — Вдохнув и немного поерзав на лавочке, принимая удобное положение, он продолжил. — И это может иметь два взаимоисключающих значения. Либо ты обманул, говоря про договор и замок… — Тут я встрепенулся, и хотел возразить: что никого не обманывал, и сказал чистую правду! Но видя, что он ещё не закончил, промолчал. — Либо договор имеет место быть, но не является чисто игровым событием, а привязан к аккаунту.

— Как это? — Тут уже я не выдержал.

— Если договор игровое событие, то при заключении, указывается только персонаж. В этом случае, при удалении персонажа, договор тоже разрывается, без каких-либо последствий для сторон. Такой договор, кстати, может увидеть любой человек, имеющий определённый допуск, у меня он сейчас есть. — Повернулся ко мне Егор. — Однако, в случае, если помимо персонажа, указывается ещё и сам аккаунт, то договор считается заключённым между хозяином аккаунта и самой компанией. В таком случае, удаление персонажа не является причиной, не исполнения договора. — Чем больше говорил Егор, тем сильнее открывался мой рот от удивления… — Ну или наступают последствия, если сохранение персонажа, было обязательным условием. И вот этот договор может увидеть, только очень высокопоставленное лицо, и только после запроса через юридический отдел. Скажи, в том договоре указан твой аккаунт, со всеми паспортными и прочими данными?

— Д-да… — С трудом сглотнув, подкативший ком к горлу, запинаясь ответил ему.

— Что ж, теперь всё понятно. — Немного помолчав, посмотрев на кладбище и повертев по сторонам головой, Егор заговорил снова. — Скажи, а сохранение персонажа есть в обязательных условиях?