Это был ад, мой персональный ад. Съедаемый заживо, снова и снова, когда уже даже в мыслях только эта накапливающаяся боль. Но даже к боли привыкнуть можно. Её можно полюбить… Полюбить боль…

Сколько времени так прошло, мы не знаем. В смысле я не знаю. Я уже ничего не знаю. Нужна ли была мне эта Нелли? Зачем я полез к пиявкам. Но я снова и снова и снова возвращался к пиявкам. Пытки каплей воды? Крысами в животе? Так ли это страшно, как быть съеденным заживо комарами? А съеденным десять раз подряд? А сто? Может уже тысячу? Я потерял счёт сразу же. Просто некогда было считать. Смерти на второй или третьей, пожалел, что полез сюда. На какой смерти перестал вспоминать о Нелли, не помню, но наверное на сотой вспомнил о ней, как о чём-то очень далёком и пустом. Кажется, что наше общение состоялось в прошлой жизни. Я уже хотел сдаться, но снова отказывался от безопасной зоны. Мечтал, чтобы всё прекратилось, но жаждал продолжения. Пытался сбежать от пиявок, но снова и снова оказывался в их гуще.

Останется только один!

Я лежал и смотрел вверх. Я смог. Я… Долбанный долбоёб. Но зато сейчас я понял, что Нелли, нищета, одиночество и прочая хуйня — всё хуйня. Вот такая тавтология. Как часто мы все говорим эту фразу, даже не понимая, на сколько правы. Упал я сразу же, как убил последнюю пиявку, прям там, где стоял. А когда отдышался, у меня случилась истерика — я начал хохотать, без причины и без остановки, на протяжении минут десяти; происходи эта истерика в реале, мог бы и задохнуться. По мере того, как смех начал стихать, он как-то плавно перетёк в рыдания; и только спустя минут пять, я наконец-то успокоился. Зато, я прям чувствовал, как в процессе этой истерики, меня начало отпускать нервное напряжение, что образовалось ещё с аварии.

Я люблю вас, Мама, Папа!

Двое суток длилась битва, двое суток постоянной боли и смертей. Эх. Под конец, даже, появились очень жирные пиявки, которых получалось убить только с пятого удара. Но это так, к слову…

— Умка, пусти их. — Попросил я своего друга. Да, теперь только так.

Неподалёку от места, где состоялась моя битва, в одном из проходов нагромождения, стояло два литорга. Умка что-то рыкнул и отошёл в сторону, Серый сделал тоже самое.

— Литорги подошли на расстояние двух метров.

— Первый! — Прижали кулак к груди.

Эх, полежать спокойно не дают, придётся вставать. Выполнил процедуру приветствия, после чего они заговорили.

— Первый, портал готов! Ждём твоего прибытия.

— А зачем?

— Ты первый, и тебе встречать народ и старейшин, Первый.

— Странно, и почему я не удивлён?

— Первый? — Похоже литорги не поняли моего спича.

— Проехали. — Махнул рукой. — Мне добираться туда почти два дня, или около того.

— Первый, можно призвать голема, что послужит транспортом для тебя.

— Для меня? А вы? — Такой постановке вопроса я удивился.

— Мы быстрее голема, Первый.

— Понятно, чёрт… — Я направился на выход из этого нагромождения. — И давно вы тут ждёте?

— Почти с начала твоей битвы, Первый.

— Чего тогда не вмешались, раз я нужен вам?

— Это твоя битва, Первый. И твои питомцы показали нам это.

— Понятно. — Получается, как я и хотел, убивался один. Ну в принципе да, иначе бы их тоже съели.

— А чего ваши волки до сих пор такие мелкие? — Только сейчас обратил на это внимание.

— Тут нет противников для них, Первый. Только пиявки, но тогда они умрут.

— А вы? Чем вы не противники? — От простоты решения, даже удивился, почему раньше не догадался. Интересно, прокатит?

— Первый? — Не поняли они.

— Я тут подумал, что если натравить вам волков, твоего на него. — Разжевывал им на пальцах… — А твоего на него. То они, возможно, смогут быстро расти.

— Но Первый? Направить оружие на друга?

— Не направить оружие, вам-то самим не нужно драться! А устроить, как её? Тренировку в полный контакт, вот.

— Как это, Первый?

— Пускай волки атакуют вас, тем самым вы сами станете им сильными противниками. И если всё получится, то они начнут очень быстро расти.

— Мы попробуем, Первый. — Переглянулись литорги между собой, после чего натравили своих волков друг на друга.

— Ну что скажете, получилось?

— Да, Первый. Они начали расти.

— Хорошо. Теперь следите за этим процессом. — Решил я поумничать маленько. — Произойти может следующее: внезапно этот быстрый рост может прекратиться, это будет значить, что мир против такого способа тренировки.

— Мы поняли, Первый. — Синхронно ответили литорги.

— И конечно же, когда начнут наносить существенный урон, то тогда тоже хватит… Нам же не нужно, чтобы тренировка переросла в битву?

— Не нужно, Первый. Мы поняли, Первый.

Как же чертовски приятно, чувствовать себя главным и важным. Улыбка до ушей, грудь колесом, нос по ветру… Иду весь такой важный… Я Первый, расступились все! Прям представил себя таким. И правда начал улыбаться. А после вспомнил Ларису: распустил сопли-слюни… Н-да — это всё что я смог сказать сам себе сейчас.

Вышли из нагромождения, и литорги призвали голема. Думал это будет что-то похожее на человека, с руками и ногами. А оказалась масса камней, не скрепленных между собой, отдалённо напоминающих то ли червя, то ли змею.

— Вот голем, Первый. Он наиболее подходит для твоего передвижения.

— А где здесь сидеть? Тут же нет ни одного статичного места… — Удивился я.

— В пасти, Первый. — Немного помолчав, литорг говоривший сейчас со мной, решил пояснить. — Мы использовали этого голема для доставки важных грузов. Передвигается он под землёй, где из противников были только элементали земли.

— А что, элементали земли не трогали его? — Удивился я.

— Нет, Первый. Элементали земли с нами не конфликтовали. Ещё, голем разрабатывался родственным элементалям.

— Родственным? Это как?

— Элементали считали этого голема за своего.

— Эх… — Никаких мыслей, одни эмоции. И те матом. — Ладно, поехали. Стойте, а мои питомцы?

— Могут с тобой, Первый, места хватит.

— Хорошо.

Это было интересно. Правда интересно.

Голем этот, пускай будет черво-големом, не сильно крупный; за исключением головы. Голова достигла размеров двухэтажного дома; при теле, лишь немногим выше меня. Этакий головастик. И пасть во всю башку. Точно, головастик! Головастико-голем? Не, не звучит, пускай остаётся черво-големом.

Как же выглядело само перемещение — внутри пасти образовалась статичная площадка, я бы сказал, что это язык голема. Так вот, сидишь на этой площадке — круглой, метров пяти в диаметре; а вокруг тебя хоровод камней, образующий полусферу. Их даже можно было потрогать, камни эти, что я и сделал. Камни как камни, ничего необычного, кроме их постоянного броуновского движения, ну то есть, хаотичного. Один из камней, что поменьше, я выдернул из этого хоровода и положил рядом с собой, так он сразу же как я его отпустил, вернулся обратно. Прикольно в общем, ничего не скажешь…

Дорога заняла час, что просто колоссальный показатель, в сравнении со мною. По выходу меня встречала вся семёрка литоргов. Совершив очередное приветствие, уже начал привыкать к этому ритуалу, заговорил старший группы.

— Первый, портал готов.

— Хорошо. А что мне-то делать?

— Встречать народ, Первый.

— Да бля! Я понял, что встречать! — Достали уже, постоянно приходится уточнять и переуточнять. — Ты же помнишь, что я переродился и ничего не помню?

— Да, Первый! — Кажется, мой спич его… Несколько огорошил.

— Так будь добр, объяснять более подробно, что от меня требуется, что сделать, что сказать и всё такое! — Бесит бля…

— Я понял, Первый. — Спустя пару секунд, собравшись с мыслями он начал говорить. — После того, как мы запустим портал; сюда войдёт старейшина рода, это старейший из ныне живущих литоргов. Ты должен приветствовать его, и ждать, когда он ответит на приветствие.