После завершения настроек, посмотрел, что же случилось с питомцем, но только и смог понять, что он погиб практически сразу же, как я вышел, и получаса не прошло.
Пока разбирался со всем этим, в какой-то момент призвал Умку, и сейчас он сидел передо мной, смотря на меня. А я, соответственно, смотрел на него, на его виноватую морду. Умка сидел, повесив свою морду, всем своим видом показывая, что он раскаивается, изредка поглядывая на меня исподлобья. И я вижу, что он весь такой виноватый, и что он больше так не будет — но я упорно не понимал, в чём он виноват, и чего не будет.
— Ну давай, братец-акробатец, жалуйся. — Это было любимое выражение моего покойного отца. — Где бывал, чего натворил?
Умка виновато посмотрел на меня, чего-то там не внятно поворчал, впрочем, если он поворчит внятно, то понятнее от этого не станет, и повернувшись пошёл к краю поляны. Я так понимаю, что он идёт показывать, потому я пошёл за ним.
Умка шёл всё время оглядываясь на меня. Дойдя до края поляны, он начал углубляться в лес. Я проверил направление, в котором мы двигались, по мини карте — оно было закрыто, так называемым, "туманом войны" — скрывая не разведанные территории. Значит разведку питомцем провести не выйдет, тем более, пока сам офлайн. Хотя в будущем, возможно появятся какие-нибудь навыки, но это не точно.
Пока так размышлял, мы вышли к очередной поляне, на этот раз, совсем маленькой. Умка остановился на самом её краю и посмотрел на птицу, сидящую на дереве с другой стороны этой самой поляны.
Я, наверное, уже надоел — но, если к местной растительности я уже по привык немного, и даже в глазах стало, как будто, меньше рябить. То вот эта живность, — это явный перебор, геймдизайнеры перебрали с наркотиками, когда всё это рисовали.
Птица была похожа на сову, но только в тот момент, когда её крылья сложены. Голова её так же, как и у совы, крутилась на все триста шестьдесят градусов. Периодически, она расправляла крылья, и что-то с ними делала, будто перья чистила. Вот только перьев на крыльях не было, они были скорее кожистые, как у летучих мышей, ну или птеродактилей, какими тех изображают. Тело птицы, как и голова, да и крылья тоже — было прозрачное, но внутри как будто горел огонь. Хотя нет, слово клубился, подойдёт гораздо лучше. Всполохи огня, внутри птицы, имели цвета от жёлтого, почти белого, до ярко красного; отдельные всполохи имели зелёный оттенок. Но таким были только тело и голова этой птицы. Крылья же были абсолютно прозрачные, кроме тех моментов, когда она их расправляла и начинала что-то делать с ними, — тогда они начинали переливаться радугой, как… Как плёнка масляная на воде, да — думаю, что это правильное сравнение.
Радужный стихийник????
Вот теперь думаю, стоит ли вообще с ним связываться, ведь если он такой же, как те грызуны, то это будет жесть жестокая. Но если, как тот мишка, то можно будет что-нибудь придумать, и по бодаться с ним. Главное узнать, каким образом, он наносит урон, и на сколько он у него высокий.
— Так, Умка, сейчас сделаем так, — начал я говорить, немного отойдя от дерева, вглубь. — Я сейчас пойду подставлюсь под его атаку, а ты иди, жди меня на поляне возрождения. Договорились?
Медвежонок ничего не ответил, да я от него и не ждал. Только посмотрел на меня, каким-то долгим и унылым взглядом, но в итоге, он развернулся и побежал на поляну с привязкой. Ну а я, соответственно, пошёл на поляну с птицей.
Подойдя к тому месту, где стоял в прошлый раз, задумался. Как так сделать, чтобы спровоцировать его на атаку, но самому не подставляться под неё. Не верится мне, что эта птичка проста, ой как не верится. Долго я думал, оглядывал поляну раз за разом, но так и не придумал ничего лучше старого доброго вызова огня на себя.
Выйдя из-за дерева, я тем самым привлёк внимание стихийника. Он резко закричал, раскрыл крылья, и без взмахов этими самыми крыльями взлетел. Выглядело это так, будто он был подвешен за верёвку, и кто-то дёрнул за эту верёвку. Не двигаясь никуда, не приближаясь и не отдаляясь, он продолжал верещать, как какая-то старая хрипящая и дребезжащая сирена — противно аж зубы заныли. При этом, пока он верещал, огонь внутри его тела, устремился к его голове, всё уплотняясь и наливаясь цветом, становясь всё темнее и темнее. Я, завидев такую картину, решил отступить обратно за дерево и выглядывал из-за него, наблюдая за ним оттуда, дерево однозначно очень крепкое, а значит сможет защитить меня, в случае чего — ну его нафиг, этого радужного, с его огнём, подозрительный он больно.
Увидев это, "радужный стихийник" заверещал ещё громче и бросился на меня в атаку. Для этого он поднялся свечкой ввысь и оттуда, пикируя как старые, ещё винтовые истребители в фильмах. Метров с пяти, он выпустил чёрный огненный луч. Такого я от него никак не ожидал, думал плюнет огнём или ещё что-то в этом роде, но никак не лучей. Спрятавшись от этого луча за деревом, я понял всю глубину ошибки решения связаться с ним. Попав в дерево, луч не отразился и не иссяк — как я надеялся; но и не прошёл сквозь дерево — как я всё же немного опасался; а распался на два ревущих потока пламени всех оттенков, что раньше были в теле этого "радужного стихийника" — вот кто мне объяснит, как тонкий, не толще нескольких сантиметров, как мне показалось; как тонкий луч, разбился на два потока пламени, очень похожих на изрыгаемое пламя у драконов, в "землях магии" (Эта одна уже старенькая стратегия, некогда очень популярная, в которую я играл раньше)???
Луч бил в дерево всего пару секунд. Не, конечно же он бил в меня, но я-то был за деревом. И я так подозреваю, что если бы не дерево, то я уже ушёл бы на перерождение. Потому что, как только огонь кончился, я выглянул посмотреть, что делает этот радужный гомосек и сразу заметил, что дерево стало меньше, гораздо меньше. А значит я вообще сразу испарюсь — это будет больно. Как бы сбежать от него теперь.
Ах да, я же выглянул посмотреть, что он делает, а он пошёл на разворот, или точнее на второй заход. И пока он разворачивался для следующего захода, я со всей доступной мне скоростью перебрался за другое дерево. И в принципе, сделал это вовремя, так как практически в тот момент, когда я уже заходил за дерево, этот птиц выпустил луч, правда уже не чёрного цвета, а только тёмно-красного. Наверное, чем дольше копит выстрел, тем темнее луч, и, наверное, сильнее урон. Это дерево справилось с моей защитой, и даже уменьшилось не так сильно, как предыдущее, но чёрт возьми, что мне дальше делать? Ну перебегу я за следующее дерево, потом ещё за одно и так до тех пор, пока стихийник в меня не попадёт. А после всё равно смерть.
Что-то этот "радужный стихийник" затих. Я аккуратно выглянул, его нигде не было.
— Что? Улетел? Да ладно? — Выходя из-за дерева, я внимательно всё оглядывал вокруг. И на верх, тоже посматривал, он же летающий.
— Да бля! — Этот гад, тихо сзади подкрался.
Не знаю, как он это сделал. Точнее, не знаю, как он додумался до этого. Ведь убил он меня чёрным лучом, а что это значит? Значит это то, что он сначала подкопил заряд, после облетел тихонько кругом и вынырнул из-за крон деревьев совершенно внезапно. Ему ещё и повезло, ко всему прочему, что в тот момент я повернулся в другую сторону и выискивал его не с той стороны, откуда он прилетел. Короче, итог один, я умер и сейчас на точке респауна, сижу и смотрю на своего медведя.
— Нда, не по зубам нам эта птичка, дружище, не по зубам. — Потрепал я своего медведя по холке, прежде чем встать. — Ну, пойдём дальше, чё тут сидеть.
Мы направились дальше, к той непонятной штуковине. Путь получался довольно прямой, так как мешающего подлеска и буреломов, как на верху, не было. Но быстро идти всё равно не получалось — как оказалось, таких полянок с различными противниками тут понатыкано уйма, и чем дальше мы продвигались, тем чаще они попадались. Поэтому, чтобы не вляпаться, приходилось двигаться очень осторожно. Чаще всего встречались грызуны, всё так же сидящие и жующие что-то своё. Наученный горьким опытом, я уже не лез к ним, был соблазн попробовать бросить в них что-нибудь; но, во-первых, у меня в инвентаре не так много мусора, чтобы им разбрасываться, а здесь, в этом лесу, его вообще нету. А во-вторых, куда же без него, если есть «во-первых». Так вот, во-вторых — опасаюсь, что они расценят это как посягательство на свою священную тушку, или тушки. Ещё встречались "радужные стихийники" разных стихий — так я подумал, когда встретился стихийник с чем-то похожем на снег и лёд, внутри тела. Ещё один был с водой внутри себя; а ещё встретился с камнями в теле, по крайней мере я так подумал — ведь раз они стихийники, то значит должны быть только со стихийной магией, так ведь?
