— Мне остаться?

— Я схожу, — Невилл хлопнул Гарри по плечу, и тот вздрогнул вместе с Драко от неожиданности. Малфой, соглашаясь, молча кивнул и выпустил руку Поттера. — Ну-ка, что и где мне искать?

Серьёзная оплошность, кажется, спасла Драко жизнь: то, что он так и не закрыл аппарацию на территории поместья, сейчас позволило Невиллу беспрепятственно проникнуть прямиком в нужный кабинет (после долгих объяснений; Драко в конце концов решил, что выйдет в разы проще, если Невилл заберёт все зелья из нижнего ящика стола, а не будет искать что-то конкретное).

Пока Невилл искал зелье, сопротивленцами было принято решение покинуть их дом. Встретить Пожирателя поблизости — плохой знак, особенно после вызволения Драко. Поэтому Гермиона, опасаясь, распустила половину команды уже после полудня и весь вечер паковала свои вещи. Поттер и Рон занялись обсуждением возможных вариантов развития событий: как безопасно добраться до убежища, не оставляя аппарационного следа, где лучше спрятать Малфоя и как наконец отыскать воскрешающий камень. Драко, в основном, в разговорах участия не принимал, лишь молча кивал, если ему задавали какой-то вопрос. Но он всегда находился рядом с Поттером, не выпуская того из виду. Так было спокойней.

Драко сидел на диване, поджав под себя ноги, упираясь плечом в Гарри, пока тот разговаривал с Гермионой, когда входная дверь открылась и Лонгботтом зашёл в дом, впуская внутрь ночной свежий воздух. Малфой подскочил, тут же подлетая к нему: Невилл выглядел растерянно.

— Как моё поместье? — напряжённо спросил Драко.

— В порядке. Вот только…

Входная дверь снова скрипнула, приоткрываясь, но в проходе никто не появился. Драко опустил глаза ниже, натыкаясь на шокированный полный слёз взгляд.

Хуки комкал в руках маленькую тряпочку; его губы почти скрылись из вида от того, как сильно он их сжал. Домовик содрогнулся и молча бросился к Драко, цепляясь за его ногу, как за спасательный круг. На лысой голове виднелись свежие раны — некоторые из них до сих пор кровоточили, — а кончики ушей потемнели, словно кто-то их подпалил. Эльф, никогда прежде не скрывавший своих эмоций, сейчас не произнёс ни слова и лишь бесконечно всхлипывал, вытирая мокрые глаза о штаны Драко. Малфой кое-как отлепил Хуки от себя и опустился на колени рядом с ним, рассматривая покрасневшее морщинистое лицо, отчаянно надеясь, что догадка, вспыхнувшая в его разуме, не найдёт подтверждения.

— Открой рот, — шёпотом приказал он, и эльф послушно разжал кривые зубы. Жгучая злость захлестнула Драко с головой. Он скрипнул зубами, вскакивая с пола, решительно направляясь к выходу из дома: он голыми руками придушит скотину, которая сделала это с его домовиком.

— Стой, — Гарри схватил Драко за запястье. — Не глупи.

— Они отрезали Хуки язык! — разъярённо взревел Малфой, дёргая кистью, но Поттер лишь крепче сжал ладонь.

— Он жив. Это главное.

В детстве Драко не жаловал домовиков, относился к ним с пренебрежением, иногда безжалостно подтрунивал над ними, тянул за уши и заставлял исполнять жестокие приказы. Но маленький Малфой лишь вторил поведению своего отца, до конца не осознавая, что эльфы — живые существа.

Решение забрать Хуки из Хогвартса далось легко, как только стало понятно, какое теперь отношение будет к домовикам в замке. Хуки всегда был рядом и в самые тяжелые моменты протягивал свою тонкую руку помощи, напропалую путая любые просьбы. Он видел отчаяние Драко и стоически поддерживал своего Хозяина. Хуки — не просто эльф, прозябающий в дальней комнате поместья; Хуки стал для Драко настоящим членом семьи, состоящей, по сути, из них двоих.

Драко ужасно злился. На Пожирателей, которые издевались над его домовиком; на себя за то, что оставил Хуки одного в поместье и даже не подумал, как его оттуда забрать; на Поттера, который крепко держал его за руку и смотрел на него до омерзения жалостливо. Драко захотелось ему врезать — только бы тот перестал его жалеть.

— Пусти меня, Поттер, — злобно процедил он, снова пытаясь вырваться из плена. Взгляд Гарри стал жёстче.

— Я провожу Хуки к Хагриду, — почти неслышно протянул Невилл.

— Явишься туда, и Волан-де-Морт не заставит себя ждать, — спокойный тон Поттера взбесил ещё больше: будто бы Драко и сам этого не понимал. Он поморщился, дёргая рукой со всей силой, и Поттер поддался, выпуская запястье. — Не глупи, — снова повторил тот, удерживая Малфоя одним только взглядом. Драко передёрнул плечами.

— Я не идиот.

— Драко… — и снова этот жалостливый взгляд.

Малфой скрипнул зубами и вскинул подбородок, разворачиваясь и направляясь в спальню. Мысли Драко сбивались под натиском неконтролируемой ярости. Он искал поддержки, помощи в конце концов, но не этого.

Гарри возился с Малфоем, потому что ему его жаль. Глупый мальчик ввязался во взрослые игры, совсем не понимая устройство этого мира. Поттер спустился с небес, пышущий благородством, чтобы спасти несуразного ребёнка, потерявшего родителей — и всё, что у него было; обречённого на вечные муки в ближнем кругу безносого монстра — или, чего хуже, на смерть. А может, Поттер лишь искал прощения за раны, разбросанные по телу Драко, гонимый чувством вины, вечно плескающейся в глубине зелёных глаз.

Драко ненавидел, когда его жалели.

Он ворвался в комнату, хлопая за собой дверью, направляясь к окну. Ему нужно успокоиться: взять себя в руки, выдохнуть, сконцентрироваться на важных вещах. Но злость и вспыхнувшая обида затапливали его разум, отражаясь нервной дрожью в руках.

— Драко! — Гарри распахнул дверь, и Малфой, не оборачиваясь, сложил руки на груди, скрывая трясущиеся пальцы.

— Отвали, Поттер, — рявкнул Драко быстрее, чем подумал. Но Гарри не поддался на провокацию. Он сделал несколько осторожных шагов вперёд.

— Я понимаю, Хуки тебе очень дорог…

— Ты не понимаешь! — Драко взмахнул руками, злобно щурясь, и обернулся на Поттера, застывшего в метре от него.

Гарри нахмурился, беспокойно разглядывая его лицо.

Всё в его жизни было неправильно. С самого начала. Никчёмный сын вечно недовольного отца. Отвергнутый звездой Магической Британии на глазах у друзей. Позорно проигравший каждый свой квиддичный матч. Что он видел? На что потратил отведённое ему время? Одинокие вечера в промозглых подземельях, а затем — метка на руке; Дамблдор; проигранная Битва за Хогвартс; казнь родителей; убийство Джастина Финч-Флетчли. Блейз. Хуки. Крестраж.

Драко невыносимо себя жалел.

— Послушай.

Малфою хотелось забыться. Очистить мысли хотя бы на мгновение, оставить позади всю свою жизнь и сбросить с себя груз сожаления и страха, как будто с новой силой навалившегося на него. Драко сглотнул, чувствуя, как сжались мышцы его горла под стойким чувством безысходности. Он ненавидел свою жизнь и вряд ли теперь мог что-то исправить.

А вот забыться мог.

Драко моргнул, смахивая выступившие слёзы, и сделал один уверенный шаг вперёд, впечатываясь в Гарри жадным поцелуем, комкая ворот белой рубашки пальцами, надавливая на поттеровскую шею, чтобы притянуть ближе. Гарри удивлённо выдохнул, поддаваясь Драко, позволяя тому отчаянно кусать его губы, зарыться ладонью в тёмные волосы и сжать их, потянуть на себя, чтобы причинить Поттеру боль — хотя бы отдалённо напоминающую ту, что собралась в душе Драко.

Малфой сделал ещё один шаг вперёд, и Гарри ухватил его за талию, чтобы удержаться на ногах.

— Драко…

Меньше всего Малфой хотел сейчас говорить. Тем более, что жар поттеровского тела, запах его одеколона и мягкие податливые губы сносили голову, действительно помогая отбросить навязчивые мысли в сторону.

Драко углубил поцелуй, сражаясь с Гарри языками, и, обхватив его за шею, толкнул на кровать, падая на подушки вместе с ним. Руки Поттера скользнули под футболку, обжигая кожу, и Драко застонал, прижимаясь к Гарри ближе. Драко безумно хотелось чувствовать Поттера: его горячий язык во рту, его тяжёлое дыхание на губах, его руки, блуждающие по спине, его возбуждение, его желание быть рядом. Отчаянно хотелось чувствовать хоть что-нибудь, кроме боли.