— Я не настолько жесток, как ты думаешь, Поттер, — фривольно протянул Драко в забыто-свойственной ему манере, нарочито медленно растягивая каждую букву. Руки на затылке замерли. Гарри и без того слишком долго возился с тканью; он ведь мог просто стянуть её на шею, но почему-то этого не сделал. Поттер тихо усмехнулся и докрутил узелок. Чёрный лоскут спал с глаз, оставаясь в поттеровской ладони, и Драко наконец открылся вид немного смущённого Гарри в сумраке ночного Малфой-мэнора.

— Я словно вернулся в школу, когда ты это так сказал, — признался Поттер, вызывая слабую ответную улыбку. Луна сегодня казалась необычайно яркой, не меньше солнца освещая Большой зал поместья и кончик носа Гарри. Лунный свет очень подходил его уверенному облику, мягко кутая в прозрачные объятия, и Драко вдруг почувствовал, как закололо подушечки его пальцев.

— В школе всё было проще, — печально сказал он. Поттер молчаливо кивнул, какое-то время задумчиво исследуя взглядом лицо напротив, и сделал шаг назад.

— До завтра, — Гарри так стремительно исчез в камине, что Драко не успел у него уточнить, на кой чёрт тот собрался приходить на следующий день.

***

Малфой начинал нервничать. Возможно, из-за предстоящего посещения поместья Селвина. Но скорее всего в душе закрутилась остаточная тревога из-за личной встречи с Тёмным Лордом, которая завершилась всего пару часов назад. Тот с напускной благодарностью принял список Грейнджер, напряжённо его изучая, и гневно оскалился, более не скрывая намерений. Он яростно прорвался сквозь выстроенную блокаду в голову Драко, и Малфой почувствовал адскую боль в переносице, еле успев припрятать секретные сведения от Волан-де-Морта.

— Они переходят в наступление, — прошипел Тёмный Лорд, прожигая Драко свирепым взглядом и заставляя того испуганно содрогнуться. — Мне нужно больше информации. Не вынуждай меня усомниться в тебе.

От этой встречи внутри клокотало. Драко собственной макушкой ощущал, как чёрные тучи сгущались над его головой, готовясь вот-вот разразиться колючими молниями. Он устало вздохнул, пережевывая уже остывший стейк, и одним движением проткнул мясо вилкой, оставляя её торчать из куска. Острая тошнота подкатилась к основанию горла. Малфой взглянул на камин: Поттер вот-вот должен прийти; он всегда приходил в это время.

Драко передёрнуло внезапной волной холода и тут же отпустило, когда камин засветился ярким светом.

— Привет, — Гарри подошёл к нему. — Готов к тренировке?

— Тренировке? — Драко в изумлении выгнул бровь, оглядывая Поттера. Сегодня тот не захватил с собой мантию, что довольно опрометчиво, даже если Гарри не показывается на улице — холод стоял жуткий. — Мы же вроде добились результата.

— Прости? Продемонстрируешь своего телесного Патронуса?

Драко фыркнул, тошнота отступала.

— Уймись, Поттер, мне достаточно стандартного исполнения.

— Стандартное заклинание не способно достаточно долго тебя защищать. Да и если ты не можешь вызвать телесного Патронуса, значит, я плохой учитель, — убедительно сказал Гарри. Драко закатил глаза: он сегодня слишком устал.

— Значит, ты плохой учитель, — подтвердил он. Но Поттера это не остановило: он ухватил Малфоя за предплечье и вытащил из-за стола в центр зала. Драко поддался машинально, хотя больше всего на свете он хотел бы сейчас оказаться в своей постели. С другой стороны, компания Гарри помогала избавиться от тягучего чувства страха. Малфой вяло повёл рукой, доставая палочку из кармана. Поттер ободряюще хлопнул его по плечу.

— Мой телесный Патронус — олень, — сказал он, отойдя на пару шагов.

— Это не секрет, — пожал плечами Драко. — Только ленивый не обсуждал это в Хогвартсе. А сколько шуток было на этот счёт.

— Ты-то, разумеется, обсуждал?

— А я похож на ленивого человека, Поттер?

Гарри тихо засмеялся, принимая за шутку эту беззубую перепалку, и Драко выпрямил спину, выставляя волшебную палочку перед собой.

— Вызвать телесного Патронуса проще, чем кажется на первый взгляд, — Гарри обошёл Малфоя со спины. — Гораздо легче, чем впервые успешно реализовать заклинание. Тебе нужно позволить пробудиться твоему «я». Возможно, представить существо, которое могло бы быть твоим Патронусом. И не стоит переживать, если им окажется мелкий зверёк. Это не значит, что твой Патронус слаб.

Драко снова закатил глаза: наверняка, Поттер считает, что его Патронус – хорёк. А будь и так – Малфой просто хочет, чтобы Гарри побыстрее от него отвязался.

— Я могу начинать?

— Пробуем.

Драко провозился с заклинанием больше сорока минут, безрезультатно взмахивая своей волшебной палочкой то тут, то там: заклинание работало, но ничего похожего на телесный Патронус не выходило. Поттер терпеливо раздавал советы, настойчиво запрещая Малфою ретироваться. Драко шумно выдохнул, складывая руки на груди.

— Не бесись, — добродушно сказал Гарри. Ему чудесным образом повезло, что за всё это время Драко не потерял своего самообладания и не проклял его. — Может, что-то в твоём воспоминании поможет выйти на это существо?

Малфой покачал головой. Вряд ли его телесным Патронусом мог оказаться Гарри Поттер. Это было бы слишком. Да и люди, насколько знает Драко, не могли выступать в роли Патронуса.

— Хоть что-то, — не унимался Поттер. — Шерсть, запах, волосы, — начал перечислять он, — звуки, щебетания, крылья…

— Крылья, — повторил Драко, хмурясь: перед глазами ясно возник золотистый снитч. — Крылья можно попробовать.

Малфой в очередной раз взмахнул палочкой, сосредотачиваясь на воспоминании и размашистых крыльях, трепещущих на ветру. Жгучее ощущение свободы захлестнуло с головой, и Драко уловил едва слышимый треск перьев. Из кончика палочки полился серебристый тонкий свет, заворачиваясь клубком, заставляя Малфоя в удивлении распахнуть глаза. Гарри замер позади него, боясь спугнуть проглядывающийся образ. Сначала возник острый клюв, а дальше дым закружил вниз, вырисовывая длинную шею, и в мгновении разлетелся в стороны, очерчивая высокие пушистые перья хвоста.

Павлин.

Точно такой же белый павлин, прах которого Драко развеял с южной башни поместья в день казни своих отца и матери.

— Вау, — раздалось сзади, и павлин, словно испугавшись тихого звука, мгновенно растворился в воздухе. Малфой продолжал смотреть на пустоту, где только что левитировал его личный телесный Патронус. Невероятно. Он ощутил спиной, как Гарри подошёл ближе и осторожно коснулся его плеча. — Как ты?

— Нормально, — Драко повернул голову, встречаясь с изучающим взглядом Поттера, и изобразил подобие улыбки. — Павлин — это хорошо?

— Нет хорошего или плохого Патронуса, — Гарри отстранился. — Всё зависит от твоей силы и яркости воспоминания. Но это большое достижение. Теперь ты сможешь самостоятельно отработать это заклинание и довести его до совершенства.

Драко молчаливо кивнул, снова покосившись на пустоту. Малфои держали павлинов столько, сколько Драко себя помнил. До его спальни постоянно доносились павлиньи крики со двора, хотя Нарцисса называла это пением. Несмотря на докучающие звуки, Драко искренне любил этих птиц — горделивых, вальяжно вышагивающих на заднем дворе, голосистых и, конечно же, потрясающе красивых.

— Ну, я пойду, — неловко пробормотал Поттер, направляясь к камину. Драко снова на него посмотрел.

— Патронус Северуса — лань, как у твоей матери? — неуверенно спросил он.

— Верно, — Гарри остановился у камина, развернувшись.

— И он любил её. Но… почему?

— Почему он её любил? – непонимающе переспросил Поттер.

— Да, он же… — Драко хмуро посмотрел в окно. — Насколько я знаю, чтобы Патронус изменил облик на Патронус того, кого любишь, это должно быть… что-то невероятное? — с сомнением протянул он, возвращая взгляд на Гарри. — Это ведь было не взаимно?

— Нет, — согласился Поттер. — Моя мама предпочла ему Джеймса. Снейп… болезненно оскорбил её в школе, и они перестали общаться. Северус защищал её, даже будучи Пожирателем Смерти, и из-за неё он и стал тайным агентом. Пытался её защитить, — Гарри невесело хмыкнул. — А потом защищал меня.