— Никак решил, наконец, занять своё законное место? — в конце коридора, ведущего к площадке с левой стороны, показался стремительно приближающийся Страйт.

— Как ты здесь оказался? — Майлз прищурился, вытирая рукавом катившийся градом пот со лба.

Страйт усмехнулся:

— У Департамента свои секреты. Итак?.. Ведь это ты по тра…

Майлз огрызнулся:

— Да катись ты к чёрту со своим Департаментом к своим обожаемым бумажкам! Ещё одно упоминание об этих чёртовых традициях и я взорвусь! От них одни сплошные проблемы и лишняя головная боль! Плевать я хотел на все эти традиции, наследие и обычаи с высоты шпиля столичной ратуши!

В глазах Страйта заплясали озорные огоньки:

— Ой, главный нарушитель заговорил! Так ты точно не будешь оспаривать моё право?

Майлз махнул рукой:

— И в мыслях не было. Наш уговор в силе. Лучше не мешай, дай дело Торна завершить. Тут и так непонятная бесовщина творится. Если бы меня привлекала бумажная работа, я бы не предложил тебе тогда ту авантюру. Мне нравится то, чем занимаюсь, ты в восторге от медленного зарастания мхом и покрывания плесенью в своём кабинете, заваленном докладами, доносами, отчётами. Какие ещё могут сомнения?

Страйт пожал плечами:

— Но ведь изначально это было ведь твоё право…

Право… Это проклятое право сильнейшего мага…

Отец до сих пор считает Майлза полным неудачником и позором семьи. Не оправдавшего возложенные на него надежды, поправшего честь Семьи… Ведь по традиции самые сильные маги в каждом поколении семьи Вердинг шли служить в Департамент. И, как правило, это были старшие сыновья. Волею судьбы Майлз являлся одновременно и тем, и другим. Вот только душа тянулась к иной работе. Менее всего он желал просиживать целыми днями в кабинете и копаться в различных письмах и документах от рассвета до самого заката, а то и до следующего восхода солнца. Другое дело — быть постоянно в движении, в поисках, общаться с разнообразными людьми и бывать по долгу службы в разных концах королевства. Зато его младший брат Страйт предпочитал тишину и спокойствие. И служба в Департаменте ему подходила как нельзя лучше. Понимая, что властный отец никогда не позволит ему сделать выбор профессии по душе, Майлз решил рискнуть. Он нашёл артефактора, который за немалые деньги изготовил браслет-блокиратор магии, настроенный так, чтобы при ношении оставаться невидимым и при этом не давать возможности определить своё влияние на измерение магического потенциала никакими способами. Страйт же с радостью согласился поступить на службу в Департамент. Чтобы получить желаемое, братья Вердинг пустили в ход все возможные уловки, потратили все свои сбережения, брались за любые подработки, конкурсы и соревнования, в которых было обещано денежное вознаграждение. В конечном итоге каждый из них получил то, что хотел, ко всеобщему неудовольствию отца. Но ведь это его личные проблемы, что его мечты не совпали с чужими желаниями. Единственное, теперь гордостью и опорой семьи считался Страйт, а не Майлз. Про последнего старались лишний раз не вспоминать. Не то, чтобы старшего из братьев Вердинг отлучили от родового гнезда, но каждый раз при личной встрече всячески намекали, что не стоит лишний раз попадаться на глаза отцу. И Майлз перестал бывать в родительском доме. Совсем. Даже с родной матерью всегда встречался либо у себя дома, либо на нейтральной территории.

Помимо удачной рокировки с работой, благодаря своим махинациям братья сорвали джек-пот и в личной жизни. Наследнику Вердингов ещё в детстве присмотрели невесту из не менее древнего и уважаемого рода. Если существует любовь с первого взгляда, то у Майлза с Каллистой возникла неприязнь с первого взгляда. Но только в плане перспективы супружества. Впоследствии они вполне себе спокойно общались и даже поддерживали друг друга. И со Страйтом у них сложился весьма удачный брачный союз. Как заметил однажды дед, «двое эмоционально отмороженных» нашли друг друга, а потом добавил, что у Каллисты с Майлзом ничего путного бы не вышло, кроме развода. Мудрый был старик, проницательный. Хотя, в одном моменте старший из братьев поспорил бы с ним: судя по довольному и цветущему виду невестки, насколько может быть «цветущей» сосулька в морозный день, со Страйтом у них было всё отлично во «всех» отношениях. Майлз же получил возможность жениться на любимой девушке. Ему было плевать, что Эль из простой семьи и, как маг, особыми талантами и силой не отличалась. Как и следовало ожидать, его отец проигнорировал свадебную церемонию старшего сына. Даже записки с поздравлениями не последовало. Мать и Страйт вместе с Каллистой тайком тогда пробрались в Храм Всех Богов, чтобы поприсутствовать во время обряда, потому что данный союз глава семейства посчитал недостойным и порочащим традиции семьи Вердинг.

Пару лет назад Майлза и Эль неожиданно пригласили на семейный ужин в особняк родителей на оглашение согласия Палаты Родов по поводу изменения порядка наследования рода Вердинг. Отец тогда с нескрываемым злорадством, приводя в пример успехи младшего сына и на службе, и в семейной жизни, заявил, что долго ждал с паршивой овцы, хоть шерсти клок, но, видимо, уже никогда не дождётся, а Майлз, так и не расторгнув по прошествии стольких лет «пустой брак», окончательно потерял шанс сохранить полагающееся ему положение. И так многозначительно посмотрел на троих сыновей Страйта.

Но это ничего. Всё это пережить проще, чем ежедневную тошноту от нелюбимой работы, сопровождавшую бы его до конца дней, и жизнь с нелюбимой женой, без шанса на развод. Расторжение брака с Каллистой не одобрил бы не только отец, но и общество, в которое были вхожи Вердинги по праву древности рода.

— Инспектор Вердинг! Какая сила, какая мощь, какая аура! Но почему?! Почему Вы это скрывали? И Вы до сих пор просто начальник Третьего отдела, а могли ведь быть одним из глав Управления! С Вашим потенциалом… — от неожиданности Старший секретарь Управления выронил стопку бумаг, которые держал в руках.

— Да чтоб тебя! — застонав, выругался Майлз. — Сервин! Мне совершенно нет никакого дела до прыжков по карьерной лестнице! Я просто хочу работать в своём отделе и заниматься именно тем, чем я хочу. И всё!

Активировав портал, Майлз перенёсся к Роберту Леннарту.

Ровно через двадцать минут взъерошенный Майлз шагнул на портальную площадку Третьего отдела, очищая бурые пятна крови с мантии. За это время он успел снова посетить Леннарта, Картера и Сайлса. Все трое к этому моменту были мертвецки пьяны и практически ни на что не реагировали.

Вот это странное пристрастие к алкоголю среди бывших практикантов насторожило Майлза. Во время первого визита он не заметил, чтобы кто-то из этой троицы был склонен к регулярным «возлияниям», в отличие от тех четверых. Более того, по информации, собранной стажёрами, и Леннарт, и Картер, и Сайлс всегда отличались максимальной собранностью и ответственностью по отношению к работе. За годы службы не было получено ни единого замечания от их нанимателей. А уж чтобы к началу смены они пребывали в полной отключке… Ведь ночь — время некромантов, самый разгар работы. К тому же, все трое целый день провели на ногах, несмотря на то, что должны были отсыпаться после ночного выхода. Они вообще мало спали, исходя из отчётов всё тех же стажёров. Тем более было странно видеть их под воздействием алкоголя.

В голове у Майлза не вязались концы с концами. Кто будет «надираться» по самые уши перед ночными обходами, валясь от усталости с ног ещё до окончания дня, и при этом иметь репутацию ответственного работника? Никто. Предположить, что работодатели лукавили в своих отзывах? Сомнительно. Неужели на бывших практикантов так подействовал его визит и расспросы? Маловероятно. С того момента, как он расстался с каждым из них, прошло не так уж и много времени. А если учесть природную повышенную сопротивляемость организма у любого некроманта к алкоголю, нужно было выхлебать, как минимум, бочку самого убойного пойла, чтобы оказаться в таком состоянии.