Внезапно она снова пошевелилась – выгнув бровь вместо ответа, – когда выпрямилась на диване, и тогда он отчетливо осознал, как ее бедра теперь обхватили его талию, когда она поднялась, чтобы посмотреть на него.

О, милая гребаная Цирцея – она собиралась стать его погибелью!

Она открыла рот (чтобы сказать что-то, что он, вероятно, все равно не стал бы слушать, так как он казался более рассеянным, чем когда-либо), но прежде чем она смогла даже начать говорить, их обоих прервал громкий вой, доносившийся с края дивана.

Одним прыжком Грейнджер соскочила с него, чтобы поставить ноги обратно на пол, в то время как он переместился туда, где был, чтобы отвлечься от того факта, что он чуть не сгорел на месте из-за нее.

- Мяу! - Этот зверь в облике толстого кота повторил с легким раздражением, когда они повернулись, чтобы посмотреть на него. Упаси Мерлин, чтобы он не был в центре внимания все это чертово время.

- Верно- , - Драко невольно приподнял губы. – И тебе доброе утро, Живоглот.

Кот моргнул в его сторону, лениво подошел, чтобы прыгнуть к нему на колени с мурлыканьем, которое можно было перевести только как прямой приказ погладить – что, конечно, Драко с радостью выполнил, вызвав у него еще больше мурлыканья.

- Ты только посмотри на это – ты ему нравишься.

Победоносная ухмылка появилась на губах Драко, когда он смог насладиться тем, как она уставилась на него (слегка приоткрыв рот и дразняще приподняв бровь), в то время как Живоглот мял его бедро через брюки.

- Конечно, я ему нравлюсь, Грейнджер, - он легкомысленно пожал плечами. - Он мой кот!

- Он не твой, - фыркнула она, скрестив руки на груди. - И даже если бы он был – это, по-видимому, почти ничего не значит. Живоглот у меня очень много лет и он почти никогда не позволяет мне так его гладить.

- Я полагаю, я просто нравлюсь ему больше. Он довольно умный кот и все такое.

- Так оно и есть, - задумчиво произнесла она с блеском в глазах, который почти заставил его сердце пропустить удар. - Ты знаешь… Полукровки довольно хорошо разбираются в людях.

- Так ли это? Тогда твой, должно быть, каким-то образом вышел из строя, - усмехнулся он с мальчишеским смехом. - Он, кажется, довольно увлечен мной, Грейнджер. И я бы сказал, что я далеко не самый добродетельный человек в городе.

Он увидел, как уголки ее губ слегка приподнялись в ее собственном легком смешке, но так же быстро он стих, когда она склонила голову набок. Между ними повисло короткое молчание, но прежде чем он успел спросить ее, что случилось, она внезапно выдохнула. - Малфой – прости меня.

Из всего, что он ожидал от нее услышать, он определенно не ожидал этого.

- Ты… Прости? - Он растерянно моргнул. - Зачем?

- Ну, - продолжила она после паузы, нахмурив брови и застенчиво улыбаясь. - Я прошу прощения за то, как я отреагировала тогда в кафе. Я… Когда я увидела тебя… Я просто не должна была…

- Грейнджер, пожалуйста, меня это не волновало, – солгал он.

- И все же ты так и не вернулся.

- Я просто не хотел ставить тебя в неловкое положение. Я не узнал тебя тогда, но я все еще мог заметит, что ты не была… Довольна моим присутствием в кафе.

- Ты не должен был чувствовать необходимость уединяться из–за меня - Лотти была убита горем из-за этого.

Он сжал губы в тонкую линию, отказываясь комментировать тот факт, что ему было наплевать на чувства Лотти.

Вместо этого Драко решил посмотреть ей в глаза и сосредоточиться на всех вещах, которые преследовали его так много лет – вещах, о которых он так долго хотел ей рассказать.

Вещи, о которых он хотел поговорить много лет, он не набрался достаточно смелости, чтобы рассказать прошлой ночью, когда они были слишком счастливы, чтобы притворяться, что они всего лишь старые школьные друзья, просто делящиеся жизнями друг друга.

– Грейнджер… - начал он, но вынужден был подавить стон, когда понял, что и она, и рыжий зверь у него на коленях смотрят на него любопытными карими глазами.

На самом деле, оглядываясь назад, он был сукой, теперь, когда понял, что выбрал едва ли не самое худшее имя из возможных для этого долбаного кота.

- Гермиона, - попытался он снова, прочищая горло. - Я… Ну, мне кажется, что глупо так говорить, Но мне жаль. Мне действительно жаль.

- О, Малфой, - Ее брови сошлись вместе, когда солнечный свет отразился в ее блестящих выразительных глазах так идеально, что он мог видеть красивые карие глаза в радужной оболочке. - Тебе не нужно этого делать.

- Я знаю, Грейнджер, - вздохнул он, почти как от боли. - Я прошу прощения за – к черту – все! За те ужасные вещи, которые я наговорил тебе и твоим друзьям. За те ужасные взгляды, которые у меня были на магглов и магглорожденных. За то, что мучил тебя при каждом удобном случае, когда я возвращался в Хогвартс. Я прошу прощения за ужасную войну и за то, что сражался не на той кровавой стороне.

- Да ладно, сейчас – ты же не можешь поверить, что я привлеку тебя к ответственности за целую войну, не так ли?

- Пожалуйста, дай мне закончить, – усмехнулся он, закатив глаза, игнорируя то, как она смотрела на него, как будто он был какой-то бедной потерянной душой. - Как я уже говорил… И я прошу прощения за то, что нарушил твой покой здесь, когда ты просто пытаешься залечить свои раны вдали от всех остальных.

Он остановился всего на секунду, наблюдая, как она качает головой и открывает рот, готовая не согласиться с ним (или, может быть, просто назвать его мерзавцем, он не был уверен), но он поднял руку, умоляя его продолжать.

К его счастью, даже Живоглот, казалось, был готов помочь ему с извинениями, так как кот с недовольным мяуканьем прыгнул к ней на колени, пока она не закрыла рот и не позволила ему продолжать.

- Я знаю, что это вряд ли было запланировано. Поверь мне, если бы я знал, что ты выберешь этот город для жизни, меня бы здесь не было… Эээ… Подожди, это прозвучало неправильно – Это не значит, что я избегаю тебя, потому что ты мне не нравишься, хотя! Я просто… что ж, я хочу избегать тебя, чтобы дать тебе пространство. От меня. Э–э… от таких людей, как я, то есть. И я предполагаю, что я.. Ах, черт возьми, я выставляю себя полным идиотом, не так ли?

- Немного, - засмеялась она, как будто только что услышала самую веселую шутку в своей жизни. Но через секунду ее улыбка смягчилась и стала более чистой, когда она продолжила. - Ты закончил со своими извинениями?

- Почти. Слушай, я ужасен в этом, ладно? Я просто хотел сказать, что мне действительно жаль, Грейнджер.

- Я верю тебе, - просто сказала она с теплотой в глазах, которой он почти не заслуживал. - И я простила тебя давным-давно, Малфой. Я думаю, что войну следует оставить там, где ей и место, – в прошлом.

Он невольно почувствовал, как уголки его губ приподнялись при ее словах. Да, ему очень понравилась идея оставить войну позади. Если бы он этого не сделал, он, вероятно, все равно не оказался бы в маленькой маггловской деревне.

- Итак, Драко, - снова начала Грейнджер, придвигаясь немного ближе к нему на диване, чтобы она могла протянуть ему руку с блеском в глазах, от которого у него перехватило дыхание. - Как насчет того, чтобы попробовать еще раз? Давай назовем это перемирием.

- Перемирие? - Он медленно повторял, как попугай, глядя на ее протянутую руку с некоторым недоверием, оставшимся в его сознании.

Конечно, это не могло быть так просто, верно? В конце концов, это была Гермиона Грейнджер! И он был… Ну, Драко Малфой!

Тем не менее, он подавил вздох и пожал ей руку с искренней улыбкой на губах. - Полагаю, это меньшее, что я мог сделать. Значит, перемирие.

То, как она улыбнулась ему, почти заставило его поверить, что все это время он мечтал. Это было что-то настолько чистое и искреннее, что сразу же вызвало в нем глубокое желание снова начать рисовать. И даже тогда он знал, что никогда не сможет по-настоящему запечатлеть ее красоту в полной мере.

(Но, черт возьми, если он не хотел хотя бы попытаться!)