— Мои извинения, мистер Поттер, но у меня сложилось впечатление, что вы живете со своими родственниками-маглами.
Глаза Гарри сузились. — Какое это имеет отношение к вам, мистер Люпин?
Люпин вздохнул, боясь, что разрушил свои отношения с Гарри, не успев их начать. — Мои извинения, но я случайно знаю вашего крестного отца.
— Откуда вы его знаете? — спросил он с искренним любопытством. Этот человек выглядел слишком старым, чтобы ходить в школу с его отцом и Сириусом.
— Когда-то мы были друзьями. По крайней мере, я так думал.
Сириус рассказывал Гарри бесчисленные истории из своей жизни в Хогвартсе — истории о Джеймсе, Сириусе, Римусе и Питере. Его крестный отец старался свести к минимуму роль крысы в большинстве своих историй, но не всегда мог обойтись без ее упоминания. Джеймс Поттер, Сириус Блэк и Питер Петтигрю. Полное имя предателя он знал только потому, что Сириус использовал его под Сывороткой. Он попытался вспомнить фамилию второго друга. Он опустил взгляд на кейс мужчины. Р.Д. Люпин. Может ли это быть Ремус? спросил себя Гарри.
— Мистер Люпин, существует очень распространенное заблуждение о прошлом моего крестного отца. Возможно, вам стоит расспросить директора о его истории, когда у вас будет возможность.
Глаза Люпина расширились, когда он услышал, как Гарри защищает предателя. Что происходит? Неужели Дамблдор что-то знает об этом? — Я сделаю это, как только мы приедем в Хогвартс.
Остаток пути прошел быстро. Гарри и Гермиона пытались завязать разговор с человеком, который, как они утверждали, был их новым профессором Защиты, но Гарри решил держаться от него на расстоянии, пока не узнает о нем больше. Профессор был очень впечатлен телесным Патронусом Гарри.
Гарри вместе с Гермионой подошел к каретам, на которых они поедут в замок. Их тянули, как он заметил, скелетные крылатые лошади. Его необычное прибытие в замок на втором курсе означало, что он впервые поедет в одной из карет.
Его изучение магических существ было несколько ограниченным, поскольку они с Гермионой решили отказаться от Ухода за магическими существами и Прорицания, и он никогда раньше не видел таких животных. — Что это за штуки тянут кареты, Гермиона?
— Это фестралы. Это удивительные существа, но они пугают большинство людей. Ты не сможешь их увидеть, если не видел, как кто-то умирает.
— Квиррелл, — сказал он, зная, что они оба видели его смерть.
Она слегка наклонила голову. — Да.
***
Дафна сидела в конце стола Слизерина во время Пира в честь начала нового учебного года. В этом году никто не пытался сесть рядом с ней. Ей доставляло особое удовольствие видеть, как Драко Малфой быстро проходит мимо нее, избегая смотреть в глаза. Она с трудом подавила смех, когда мальчик испуганно избегал ее. Она полагала, что он принял близко к сердцу их последний разговор.
Она вздохнула, размышляя о предстоящем учебном годе. Она решила, что сегодня вечером посетит Зеркало. И, возможно, сможет увидеть его завтра вечером, если пропустит Астрономию.
========== Глава 12. ==========
Гарри и Гермиона решили выбрать Арифмантику и Древние руны в качестве факультативов. Хотя они не считали эти предметы своими любимыми, они находили их приятными. Гермиона оценила интеллектуальный вызов этих курсов, а Гарри — то, что их можно было практически применить в других предметах.
Древние руны, в частности, позволили ему лучше понять, как на самом деле функционирует магия, и эти знания могли сделать его более могущественным.
Первый урок Гарри с Филиусом был гораздо более интенсивным, чем его предыдущие занятия с веселым мастером чар.
— В связи с последними событиями директор попросил меня усилить твое обучение, — сказал он, слегка нахмурившись. — Готов ли ты к этому? — Гарри кивнул. — Боюсь, ты не понимаешь, что это значит. Я больше не буду учить тебя приемам дуэли или даже чему-то из программы Хогвартса. Я буду учить тебя драться — как калечить или, если понадобится, убивать. Справишься ли ты с этим?
На лице Гарри застыла мрачная решимость. — Да, сэр.
— Поппи будет наблюдать за всеми нашими уроками, так как мы будем использовать друг против друга все, кроме смертельной силы.
В тот вечер в общежитие вернулся избитый Гарри Поттер. Школьная целительница залечила большинство его многочисленных ран, и он был рад видеть, что мастер чар не намного лучше. Его занятия с Сириусом действительно принесли свои плоды.
На следующий день у него был первый урок с профессором Люпином. Тот не разговаривал с ним с момента их разговора в поезде, и Гарри стало интересно, поговорил ли он с директором.
— Доброе утро, класс, — сказал Люпин с доброй улыбкой. — Уберите свои перья. Мы начнем с практического занятия. — Класс разразился возбужденным шепотом, гадая, будет ли это похоже на первый и единственный практический урок Локонса. — Если вы последуете за мной.
Класс собрался в комнате, которую Гарри еще не посещал. Люпин прошел в переднюю часть комнаты и встал возле ветхого сундука. — Кто-нибудь из вас знаком с боггартами?
Он рассказал им, что в сундуке находится боггарт и что они должны делать, когда он его выпустит.
— Кто первый?
Большая часть класса бросилась вперед, но Гарри остался стоять в раздумье. Чего я боюсь больше всего? спросил он себя. Он вспомнил свой опыт общения с дементорами в начале года. Были ли его худшие воспоминания также его худшими страхами? Он ненавидел эти воспоминания, даже презирал их, но нет, он не боялся их. Прошлое было неизменно — не было причин бояться его. Он задумчиво потер подбородок, пытаясь определить, чего он боится больше всего.
Его мысли были прерваны, когда его толкнул вперед один из его товарищей по Когтеврану — Бут, как он полагал.
Боггарт, который в данный момент находился в форме астрала со свинцовыми крыльями, устремил свой взгляд на Гарри и начал меняться.
Результат плавной метаморфозы привел Гарри в замешательство. Боггарт принял облик Гермионы. Почему он думает, что я боюсь Гермионы? Он присмотрелся к боггарту-Гермионе внимательнее и увидел на лице своего лучшего друга выражение, которого никогда прежде не видел — выражение чистой, нескрываемой ненависти.
Он отпрянул назад, и боггарт снова переместился. На месте кустистых каштановых волос и карих глаз его лучшего друга появились темно-черные локоны и кобальтовые глаза Дафны Гринграсс. Она смотрела прямо на него, и в этом взгляде не было ничего игривого. Эта Дафна презирала его.
Он сделал еще один шаг назад, и боггарт снова изменился. Он принял форму его крестного отца, который уставился на него сверху вниз. В его взгляде не было ненависти, но было безразличие. Это был тот же взгляд, которым он смотрел на Дурслей на протяжении более десяти лет. Этот взгляд говорил о том, что его крестному отцу на него наплевать и он никогда не сможет его полюбить.
Увидев, что боггарт принял форму Сириуса Блэка, профессор Люпин прыгнул к Гарри. Сириус исчез, а на его месте появилась полная луна, которую он быстро победил. — Хорошо, класс. На сегодня это все.
Люпин шел рядом с Гарри, когда тот выходил из комнаты. — Гарри, ты не мог бы задержаться на минутку?
Гарри рассеянно кивнул, безмолвно проклиная себя за свое бездействие. Он знал, что боггарт оживит его худшие страхи, но он не был к этому готов. — В чем дело, профессор?
Люпин неуверенно положил руку ему на плечо. — Тебе нечего стыдиться, Гарри. Волшебники, гораздо более опытные, чем ты, были сведены к нулю перед лицом боггарта.
— Да, сэр, — сказал Гарри без энтузиазма.
— Я серьезно, Гарри. Я верю, что ты мог бы победить это существо, но я не мог рисковать, давая остальным членам класса время узнать твоего крестного отца.
Гарри поднял глаза на мужчину. — Значит, вы все-таки знаете Сириуса?
Люпин невесело усмехнулся: — Конечно. В конце концов, мы были лучшими друзьями.
— Ты — Римус, — заявил Гарри.
— Да, это я. Я говорил с директором о том, как ты будешь жить. И о Сириусе. — Гарри кивнул, чтобы он продолжал. Впервые Римус выглядел нервным, но было и нечто большее. Ему было стыдно. — Когда ты снова увидишь его… Скажи ему, что Лунатик сожалеет о том, что не верил в него.
