Вот и юный отпрыск семейства Клим, приснопамятный Митрофан, оседлал один из таких маршрутов, да еще и повесил несколько мобильных станций обнаружения, которые сигнализировали о том, что объект определенной массы движется по гипер-пространственному маршруту. Естественно, молодой командор знал, на кого можно лапку задирать, а кого лучше пропустить, на растерзание более «толстым акулам», что расположились дальше. Но и обломков кораблей, что можно было всласть пограбить, скопилось уже на пару средних транспортов. Сейчас они тихо остывали в ближайшем поясе астероидов, дожидаясь, когда их медленно и со вкусом разберут до последнего гнутого винтика и горелой микросхемы. К сожалению юного пирата, пленников с диверсионных и разведывательных кораблей им доставалось немного. Потому, что разведчики и диверсанты были флотской элитой, и вместо позорной капитуляции, предпочитали почетную смерть.

Хотя как смерть может быть почетной? Вот что-что, а понятие о том, что красивой и хорошей смерти не бывает, Федор Клим прочно вбивал в каждого своего потомка. И все инсинуации на эту тему — вранье политиков и армейских чиновников. Иначе как еще можно засрать голову молодежи? Если есть смерть, на которую люди идут охотно, так это защита земли для своих потомков. Такая смерть укладывается в инстинкты защиты потомства. На такую смерть часто идут даже дикие звери, а не то, что люди. За что умирают эти диверсанты, и почему взрывают себя вместе с кораблями, было непонятно. Но и тут было объяснение. В начальной школе Митрофану, и его одноклассникам показали подробный разбор информационных баз различных государств Содружества. Это были те самые базы, которые с улыбкой счастливых идиотов пихали себе в головы тупые дикари, со вновь открытых планет.

Так вот, в этих самых базах, ментальных закладок было больше, чем блох на дворовой собаке. Подобная демонстрация навсегда отбивала у детей желание совать себе голову издеилия Содружества, а если все же пришлось это делать, то дальше такого разумного ждал поход к опытному псионику-менталисту. Ответ на вопрос думаю ясен. Мысли плавно текли в голове юного Клима, но засада, оно дело такое, требует терпения. Парочка тех, кто этого качества был лишен, догорала в астероидах. Парню не было жалко идиотов, благо отклик системы спасения их шлемы давали, а значит можно будет воскресить. С единственной, правда, целью — дать пиздюлей. К боевой технике он их больше близко не подпустит, будут до конца жизни управлять мусоровозами! Митрофану до слез было жалко дефицитных кораблей. Еще не скоро он сможет добыть такие офигенные перехватчики.

Оставалось надеяться только на то, что следующая добыча окажется настолько хорошей, что полученных очков колонизации хватит на то, чтобы прикупить еще одну партию полюбившихся ему «Клоу», и, кто знает, может быть даже на парочку «Стилетто». Мечты имеют право сбываться. Вот только Митрофан прущему на него «счастью» не сильно обрадовался. Сигнатура движущегося к выходу в обычное пространство корабля соответствовала эсминцу, или легкому крейсеру. И такой корабль был вполне по силу эскадрилье «Клоу». Вот только излучение от гипер-двигателя, радара и прочих систем говорили о том, что гость принадлежит к поколению двенадцать, или даже четырнадцать. А это означает только одно, к ним пожаловали Аграфы! И, хотя Митрофан и был тем еще законченным отморозком, во главе с таких же отморозков, он понимал, что легкий крейсер этого народа ему не по зубам.

Все же разница в пять-шесть поколений даст о себе знать. Но и легко сдавать он не станет. Уже сейчас раскаченные и генетически модифицированный еще в утробе матери мозг, продумывал варианты атаки, в зависимости от категории добычи. В итоге победил не мозг, а стальное трехгранное шило в тощей жилистой заднице. Митрофан еще раз осмотрел построение своих подчиненных, и на виртуальной карте слегка подправил положение некоторых кораблей. Те, не снимая маскировки, легкими импульсами перенеслись на новое место. После чего начал отдавать команды:

— Так парни, добыча в этот раз будет зубастой! Видимо кому-то мы сильно на нравимся! — по каналу закрытой связи послышались тихие смешки.

— Да ладно, Босс, чай оно не в первый раз! — это был Рои Масс, бессменный помощник Митрофана.

— Сейчас к нам пожаловали Аграфы! — зловещим тоном проговорил юный командор.

— Аграфы, не аграфы, какая в жопу разница? — сообщил еще один из альтернативно одаренных, то бишь, особенно отважных пилотов.

— Вот они тебе сейчас и покажут! — злобно ощерился Митрофан, — В общем так, братва! Слушай тактику! После выхода движки в перегрев и микроварп-ускорители тоже! Похер, что сгорят! Главное, это подобраться как можно ближе к борту! Подлетаем вплотную, выключаем перегрев, но ускорители продолжают работать, и в таком виде встаем на орбиту! Вплотную, чтобы прям касаясь брони! И отстреливаем все торчащие детали вместе с движками! Красный, ты с твоей тройкой — движки! Зеленый, ты — антенны! Золотой и Синий — снимаете пушки! Сделаем все быстро — пойдем на абордаж! Всем сразу одеть боевые скафандры! Я постараюсь вскрыть люк! Как только откроется — влетаем по одному и сразу покидаем кабины и рассасываемся по ангару! Всем ясно!

— Так точно, босс…! — послышались дружные крики.

За что уважали Митрофана бойцы, так это за то, что команды он отвал всегда конкретные и четкие. Каждый солдат точно знал свой маневр, а если ситуация в бою резко менялась, то голос командира, ровный, спокойный, четкий, без грамма паники и неуверенности, всегда приводил их к победе. Такому командиру хотелось верить. А уж про то, что местные деньги регулярно звенели в карманах бравых пилотов, об этом и говорить не стоило. Уж что-что, а деньги Босс не зажимал. Что же еще солдату надо, только врага потолще, да побогаче, ведь мародерку никто не отменял и не запрещал. Наоборот, ограбление тел противников было введено в культ воина на Тортуге! И ввел его сам Великий Вождь. А все что ввел Клим Самый Старший, было правильно! Было хорошо! Вот показалась рябь открытия окна гипер-перехода и командор скомандовал:

— Ну что, господа! Поработаем! Движки перегрев! Вперед…!

Митрофан с интересом рассматривал безжалостно раскуроченный ангар. А посмотреть тут было на что. Ведь все, что делали аграфы, даже подобную штуку как обычный эсминец, они делали неповторимым произведением искусства. Юный командор этого не очень понимал. И нет, это не говорило об отсутствии у него чувства прекрасного, с наличием оного у молодого человека, отлично справились его матери. Поэтому оценить красоту он мог, чем неоднократно занимался на Нирване, уж великолепные сады, что разбили вокруг дворца жены вождя, никого не могли оставить равнодушным. Поражало наличие огромного количества различных растительных орнаментов, что были непонятным образом вырезаны, вытеснены, выбиты, отлиты, на каждом свободной от какой-либо функции детали корабля.

И вся эта мешанина рисунков не смотрелась аляповато, нет, все было очень гармонично, и даже к месту. Как уже говорилось, не корабль, а произведение искусства. Митрофан не понимал того, зачем все это нужно было устраивать на ЭСМИНЦЕ. Ведь любой корабль, до линкора включительно, как это не прискорбно, является расходным материалом. Да-да, именно расходным материалом. И чем легче класс корабля, тем чаще такой корабль расходуется. Особенно это касалось фрегатов и корветов. Но долбанные аграфы летали так, как будто считали, что их корабль неуязвимый, а сами они бессмертные. Стоп. А ведь действительно, они привыкли, что перед старшими расами все преклоняются. И в Содружестве тронуть аграфа, это все равно что на Земле прилюдно перднуть в церкви.