Посвящаю всем интересующимся и себе

«Подавленные эмоции не умирают. Их заставили замолчать. И они изнутри продолжают влиять на человека.»

Зигмунд Фрейд

«Когда уничтожена человечность, нет больше искусства. Соединять красивые слова – это не искусство.»

Бертольт Брехт

«Человек – единственное животное, которое причиняет другим боль, не имея при этом никакой другой цели.»

Артур Шопенгауэр

«Последствия твоих дел оценят другие; ты же старайся только о том, чтобы сердце твоё сейчас, в настоящую минуту было чисто и справедливо.»

Джон Рексин

Предисловие

Жизнь начинается с боли. Молодая девушка лежит на твёрдой кушетке, тяжело дышит и выдавливает из себя душераздирающие крики. Большой живот и последние беззаботные толчки ногами в нём. Медсёстры суетятся, подбадривают, повышают голос для эмоциональной стабильности. Муж девушки так и не пришёл. Он обещал, но его поглотила работа. В воздухе были нотки лжи. Строгий начальник или нежелание видеть появление на свет нового человека? Минуты превращались в часы. Пот стекал с красного лица матери, усердно пытающейся тужиться. Суета исчезала. Уставшие люди сменяли друг друга и раздражённо переглядывались. Их вновь обещали отпустить пораньше, но глав. врач молча ушёл в восемь часов вечера, оставив проблемы на сотрудников. Никто не мог уйти без спроса, тем более, когда у кого-то начинались схватки. При этом все хорошо понимают, что такое могло продлиться до утра. Поддержка превращалась в возмущение и ворчание. Девушка чувствовала себя неловко, хотя от боли хотелось начать выдёргивать собственные зубы. Она успевала извиняться за такие поздние роды прежде, чем изо рта вылетали новые болезненные стоны. Медбрат улыбнулся и положил свою руку на руку роженицы. Такая помощь давала невероятные силы. Очередной крик раздвоился. Детский голос стал счастьем для всех, кто находился в помещении. Ребёнка положили на грудь матери, заплакавшей от переполняющих её эмоций. Имя мальчика шёпотом сорвалось с сухих губ.

– Прохор…

Именно так зовут главного героя с тяжёлым детством. Его отец Гилберт, и он возненавидел собственное чадо ещё до того, как то стало дышать самостоятельно. Вступив во взрослую жизнь, мужчина живёт стереотипами и убеждениями, негативно относится к другим мужчинам, унижает, оскорбляет и сравнивает с собаками женщин. Его мама была бы сильно расстроена таким поведением, если бы могла это увидеть. Аксёнов живёт в доме, принадлежавшем отцу. ОКР сильно изменило обычную человеческую повседневность. Есть приходилось на улице, либо в кафе, чтобы не мусорить и не крошить в доме. Даже след от обуви на полу заставлял страдать и хватать все моющие средства под рукой. Жизнь не могла продолжаться таким образом без денег. Продавать ничего не хотелось. Пришлось искать работу, вот только директор оказался со своими странностями и скелетами в шкафу. Что же будет дальше? И какое очередное испытание подготовила судьба для стойкой выдержки мужчины с трещинами по бокам? Человеческая болезнь. Это не физическое отклонение, передающееся по наследству или воздушно-капельным путём. Психологическое бедствие, от которого нет спасения. Неизлечимая болезнь с разными стадиями развития. В чём же она заключается? В человеческой сущности. Не важно, как много зла ты совершил или не занимался таким вовсе, пока жил, твоё присутствие причиняет кому-то боль и усугубляет тысячи других жизней. Не веришь? Тогда я приведу пример. Рассмотрим наиболее невинного и преданного вере священника. Он помогает людям, духовно их наставляет, читает молитвы и слушает грехи в тесной будке. Казалось бы, где здесь можно найти зло? Даже если взять священника-вегетарианца, тяжесть его существования никуда не исчезнет. Выходя в сад, тяжёлая нога размазала по утренней траве божью коровку. В руках лейка, она поливает посаженные растения. На одном цветке сидела пчела, и сегодняшнее опыление стало для неё последним. Это случайности. А если взять более крупные происшествия? Священник оказался католиком, дал целибат и не уважал нетрадиционные ориентации. Такое часто встречается. К нему в будку пришёл подросток. Он оказался геем и искал утешения. Родители, узнав о наклонностях ребёнка, выставили его из дома, пока в голове не останутся одни девочки. А ведь кто-то считает, что подобные методы действительно работают. Священник назвал гея больным и неправильным человеком. Советы волшебного излечения разрушили последнюю надежду обычного мальчика, который отчаялся настолько, что обратился в церковь за поддержкой и пониманием. Он вернулся домой, поссорился с родителями. Его избил гомофобный отец, целующий по ночам икону «Святая Троица» и просящий прощения за грехи, пока его сын тихо захлёбывался в слезах в соседней комнате. Подросток сбежал из дома, но не для того, чтобы попытаться жить самостоятельно. «Ты – ошибка природы! Бог жестоко накажет тебя.», – твердили родители перед уходом, когда «больной» отказался лечиться. И что здесь самое ужасное? Он поверил. Мальчик, любящий жизнь и своих родителей. Мальчик, любящий мальчика. Его нашли повешанным на старом дубе с запиской в руках. «Мне жаль, что Бог подарил вам не нормального ребёнка, а ошибку. Я очень сильно люблю вас. Мне тяжело осознавать свою уродливость и жить с этим дальше. Я устал плакать каждый день и чувствовать невыносимую боль в сердце. Бог правда жестоко наказывал меня, но у меня не получилось пройти это испытание. Надеюсь, что вы будете рады моей смерти больше, чем жизни.» Теперь тема человеческой болезни хорошо раскрыта: что бы ты не делал, кому-то от этого будет плохо в той или иной степени. Так о чём же сам рассказ? О повседневности, в которой последствия могут значить больше, чем поступок или слова. Психологический кошмар наяву или кошмарная реальность? Это обычная жизнь.

Человеческая болезнь

– Вы Прохор? Не так ли? – Тёмный силуэт проскользнул в тёмный переулок, в наслаждении выпрямляясь от прохладного воздуха. В таких местах душе приятней, не только телу. Спокойствие, тишина, уединение, если только это не переулок с баком, в котором будет копаться дурно пахнущий бомж. Но это была приятная встреча. Никаких лишних глаз и ушей. Даже грязи под ногами было меньше, чем обычно. Погода умеет удивлять: после ливня, длившегося двое суток, она устроила настоящую Сахару, только людей на улицах не стало меньше. Тараканы и только.

– Не так ли, – второй мужчина бросил догорающий бычок в небольшую кучку грязи, а затем смачно вдавил его поглубже. Это была привычка завершать начатое без любви к природе или заботе о ней. Если бы этот человек имел такие наклонности, то перед тем, как выбросить этот бычок, он бы несколько раз плюнул на него, втоптал в грязь и ещё после этого внимательно всматривался бы в то, что от него осталось. И это при том условии, что желание курить вообще появлялось бы в его мыслях после такой неизмеримой любви. Но увы. В кармане находилась почти целая пачка сигарет «Kent». Только начатая. – Как Вы меня нашли? Мы договорились встретиться в кафе.

– А знаете, Прохор Григорьевич, – Смирнов добродушно улыбнулся, заметив это движение ногой, – я передумал. Вы видели, сколько там людей? Становится сразу же неуютно. Все толпятся, повышают тона. А мы можем обсудить всё наедине. «Более приватно». – он протянул руку, ожидая, пока её пожмут в ответ, но этого не случилось. Дёрнулся глаз, но добродушие не исчезло. До этого случая было достаточно грубиянов и необразованных людей, терпение вырабатывается с годами. Прохор Григорьевич принял закрытую позу, скрестив руки на груди. Лёгкий прищур, а затем глаза стали ползать по мужчине, буквально трогая все его доступные и недоступные места.