3. Конфликтная сепарация. Если в противоречивой сепарации ребенок совершает непоследовательные поступки, колеблется, сомневается в правильности выбора поведения в семье, то здесь отношения находятся уже в горячей конфликтной фазе. Ребенок агрессивно протестует, отстаивая свою независимость и самостоятельность; чтобы зафиксировать свою отделенность, он делает татуировки на своем теле; он недоволен своей жизнью и готов немедленно убежать из дома.

1-й уровень – недифференцированность «Я».

Это полное слияние собственных чувств и мыслей: «я чувствую» = «я думаю»; чувства и мысли неразделимы. В отношениях целиком зависимая позиция: «залипание» на отношениях; все сфокусировано на партнере – поиске его любви, одобрения. Личность неспособна ставить конкретные цели. Воспроизводится родительская модель поведения. Зависимость от родителей сохраняется на всю жизнь.

2-й уровень – умеренная дифференциация «Я».

Начало дифференциации эмоциональной системы от интеллектуальной: чувства уже отделяются от мыслей. По-прежнему сильна зависимость от партнера, имеется сверхчувствительность к его состоянию, поведению, однако запущен колебательный процесс: вслед за слиянием с партнером идет дистанцирование от него, а затем снова поиск близости и слияние. Очередное дистанцирование может привести к депрессии и отчуждению, к поиску нового слияния в другой системе отношений.

3-й уровень – хороший уровень дифференциации «Я».

Интеллектуальная и эмоциональная системы дифференцированы, а значит, в стрессе преобладает уже логическое мышление, здравый смысл. Ориентированность не только на отношения с близким человеком, но и на собственные цели. Сформировано умение успешно справляться с трудностями. На этом уровне человек умеет строить равноправные отношения со значимыми людьми, в первую очередь с родителями и членами своей семьи.

4-й уровень – высокая дифференциация «Я».

По мнению М. Боуэна, это скорее гипотетический уровень, чем реальный [4].

Маргарет Малер вводит термин «сепарация-индивидуация» для обозначения осознания ребенком его идентичности, отдельности от матери (внешняя сепарация) и индивидуальности (внутренняя сепарация). Развитие каждого человека в этом направлении уникально и включает именно этот процесс индивидуации, т. е. динамичную и эволюционную интеграцию многих противодействующих внутриличностных сил и тенденций. Этот процесс следует за симбиотической стадией, когда доминирует взаимно подкрепляемая связь между матерью и ребенком.

Стадии сепарации ребенка от родителей (М. Малер):

1) дифференциация;

2) ранняя практика;

3) возобновление дружеских отношений;

4) постоянство объекта.

Первая стадия – дифференциация. Сепарационную тревогу ребенок переживает особо остро в возрасте от 4 до 5 месяцев, когда начинается стадия дифференциации. По завершении дифференциации (в 11 месяцев) у ребенка начинает складываться представление о своей отдельности от родителей или лиц, их замещающих.

Вторая стадия (10–16 месяцев) – ранняя практика – нарастание двигательной активности ребенка. Он встает на ноги, начинает самостоятельно ходить, удаляясь от родителей все дальше и дальше. На этой стадии ребенок должен развить собственную автономность посредством надежной родительской обратной связи, заключающейся в чуткой поддержке его исследовательского поведения.

В течение третьей стадии (15 месяцев – 2 года) ребенок постепенно «открывает» мать и отца как отдельных личностей. Он начинает осознавать свою отделенность и чувствует себя уязвимым. Сепарационная тревога побуждает его не отходить ни на шаг от родителей, он стремится к совместной с ними деятельности.

Четвертая стадия (2–3 года) – постоянство объекта – кризис психологического рождения. Ребенку необходимо устойчиво балансировать между стремлением к симбиозу с матерью и столь же сильной потребностью в автономии от нее. Борьба этих тенденций в его психике может завершиться мирным урегулированием конфликтующих сил только при осознании себя и других людей в качестве отдельных объектов, обладающих как хорошими, так и плохими качествами.

Ребенку необходимо развить постоянство объекта, чтобы он смог сохранять положительный образ родителей, независимо от контекста ситуации. Когда постоянство объекта не сформировано, ребенок может считать родителя «хорошим», если он находится рядом, и «плохим» – в случае его отсутствия. Переживание константности себя и родителя дает возможность овладеть речью, усвоить образцы поведения взрослых, выражать свои желания и фантазии в символической игре, что важно для завершения психологического рождения.

Внутренняя и внешняя сепарация ребенка в возрасте двух-трех лет зависит от того, насколько полно завершена более ранняя стадия развития – соединение [19].

Механизм компенсации в юнгианской традиции интерпретируется как один из принципов связи между сознанием и бессознательным. Например, сновидение в одном случае может перенести человека на следующий этап развития, ставя его в позицию более взрослого и компенсируя тем самым его сознательную неуверенность в своих силах, знаниях, умениях, а в другом случае, наоборот, преуменьшает во сне то, чего человек достиг, показывая ему тем самым, что его гордыня и самомнение безосновательны.

По К. Левину, человеческая психика имеет высокий уровень пластичности и компенсация – один из механизмов, который позволяет уменьшать напряжение не только прямым, но и обходным путем с помощью замещающей деятельности. При нарушениях сепарационного процесса наиболее выражен механизм замещения.

Компенсаторные механизмы сепарации в детстве менее разнообразны по сравнению с другими возрастами. Наиболее значимым и эффективным компенсаторным механизмом для ребенка является наличие взрослых-заместителей, способных в той или иной степени выполнить родительскую функцию. Здесь, как и в других случаях замещения, важно условие схожести объекта и его заместителя, а также наличие у заместителя ресурсов для восполнения дефицита привязанности ребенка ко взрослому.

У подростка возможности компенсации значительно возрастают по сравнению с ребенком. Это обусловлено расширением репертуара социальных ролей и круга общения подростка. Специфическими для этого возраста являются попытки гиперкомпенсации в виде принятия на себя взрослых ролей. Колебания и неустойчивость развития механизмов сепарации, которые характерны для пубертата, проявляются, с одной стороны, в регрессе к более ранним стадиям развития, а с другой, в стремлении к сверхсуверенности, к конфликтной независимости. Кроме идентификации с ролью взрослого, подросток склонен компенсировать недостатки сепарации группированием со сверстниками в различных неформальных объединениях, которые имеют особый социальный статус. Склонность к риску, экстремальные развлечения, манипуляции со своим телом (шрамирование, татуирование и др.) – это тоже разные опыты компенсаторной сепарации [17].

Н. Е. Харламенкова пишет о новом ресурсе для взрослеющего ребенка – это чаще всего неосознаваемый поиск зрелого партнера, в контакте с которым возникает возможность компенсации своих проблем личностного роста. Наличие эмоциональной и физической близости между партнерами, являющейся на первых этапах общения значимым мотивом сохранения отношений, «питает» этот компенсаторный ресурс. Подобное партнерство может устраивать обоих, и тогда расставание не является реальной угрозой для этой пары. Возможность регресса к более ранним детско-родительским отношениям также способна уменьшить переживания по поводу своей автономности, но лишь на какое-то время, поскольку компенсация естественного процесса сепарации недолговечна. Взрослость – продолжительный этап жизненного пути человека. Она пользуется всеми возможностями сепарации и ее компенсации. В период взрослости существенно расширяются социальные связи человека и одновременно изменяется соотношение процессов внешней и внутренней сепарации в сторону внутренней, которая начинает предвосхищать внешнюю. Профессиональное становление, семейные отношения – это и пути развития собственной сепарации, и возможности ее компенсации при затруднениях и неудачах. Не всегда удается развести естественную и компенсаторную сепарации; у взрослого они могут быть взаимно переплетены и в принципе неразделимы. В итоге механизм компенсации – сильное подтверждение принципа развития, заложенного в природе и в человеке соответственно [30].