Через пару часов вышли к знакомым наносам из кустарника и разломанных киосков. Крыса постояла пару секунд, прислушалась… Привычные легкие шорохи родного дома.

— Быстро. Мы подождем здесь. — Я присел на краешек плиты. Девушка молча нырнула в проход к норе.

Шест вопросительно поднял брови, отчего его лицо еще более обострилось.

— Пройдись вокруг, — потешил его недоверие.

— А если выйдет с чем и шмальнет за старого…

— Будет интересно. Пошел.

Тощий утопал, скрипя камнями. Затрещали ветки… Ладно, большой незаметности от него сейчас не требуется. Скорей наоборот — пусть спугнет потенциального агрессора, а там посмотрим.

Крыса вернулась без видимого довеска, чего бы не взяла, упаковала в рюкзак. Недоуменно оглянулась, не увидев Шеста, посмотрела на меня… Я ровно оттирал багор.

— Крысятам чпок, — заржали над завалом. Шест стоял на кромке сцепленных киосков, картинно закинув шмалабой на плечо. Мне чего-то аж поплохело…

— Сдохни! — Крыса ощерилась, потянулась к Малюте. — Сцежу!

Рванув, я перетек в полуприсед и вскинул шмалабой. Тощая цель дернулась… и не удержалась на краю. Хрустнули обломки.

— А мог бы выстрелить, да? — спросил ласково у бойца, возившегося в грязи. — Чтоб больше не выеб…! Я сказал обошел, посмотрел, доложил!

— Урод, — пискнули рядом тихо и в сторону.

— Командир, — Шест насупился. — Я ж так… просто…

Перевел прицел на Крысу, дождался, когда ухмылка застынет на ее лице, и продолжил:

— Условия я вам озвучил. Мне нужны бойцы. Те, о ком боятся говорить, а если говорят, то только крестясь… Те, кто жрет вражьи яйца на завтрак, а иногда и в обед…

Шест немного сбледнул:

— А обязательно?

— Что обязательно?

— Яйца жрать?

— Заткнулись. — Я выдохнул. Не ко времени выплеск. Пробрало с ерунды… странно. — Выдвигаемся. Я веду.

Бойцы обменялись хмурыми взглядами, но кой-какие выводы, вижу, сделали. Дурковать хорошо к месту, за безопасными стенами, цедя коктейль и щупая мягкую плоть… Шли молча. Пару раз забредали в тупик, чего, если верить пыхтенью Крысы, можно было избежать… но мне надо привыкать к изменившейся реальности. Чувствовать дорогу… Посоветовал мелкой не пыхтеть, а если есть, что сказать по делу и строго по делу — не стесняться. Она своей фирменной хрипотцой посоветовала сместиться в параллельный блок, дальше асфальт просел, много разломов…

— Молодец, — выдал «пряник».

Жилище Крысолова обогнули по периметру стройплощадки. Никаких изменений… Через несколько часов разумно сделать привал и побаловаться протеином. Не хочу, чтобы голод отвлекал рацио. И без того прогнозировать трудно… столько сучьих переменных, не учти одну и посыплется…

Все тот же памятный перекресток и одномоторный Бичкрафт, как символ постоянства в разломанной крыше. Тут и встряли, выйдя из-за торца здания… Я успел широким жестом пригнуть напарников, заставляя распластаться в укрытии кособокого блока.

У тела Крысолова, что просматривалось кучкой тряпья, топтались четверо. Двое мужчин, две женщины. На женщинах приталенные кожаные прикиды, на одном из мужчин серое безликое пончо. Знакомые образы, что промелькнули видением в дымном коридоре убежища Вальтера. Разорители, во плоти… Четвертый мужик щеголял в темном плаще до пят и тянул на загадку дня — чуть сгорбившись, нависал над трупом и медленно покачивался в скверном убаюкивающем ритме. С одной из женщин тоже нелады — она плохо контролировала моторику, периодически срываясь в резкое движение всем телом, переминалась, точно ей приспичило… Странности слагались в опасную картину. Выводы поверхностные, признаю, но копнуть глубже не получалось… только мураши покалывали затылок — опасность, сука, не лезь…

— Ой, ой… — Крыса выразилась совсем по-детски. В расширившихся глазах волна паники. Шеста накрыло острой угрюмостью — он готов к последнему родео… Охренеть группа, тактическая мечта.

— Отходим… медленно, плавно, без резких движений, — постарался сказать спокойно. Подавая пример, сдал назад, шурша галькой. Рюкзак великоват, но в общих завалах сойдет за холмик… Плохо, уже вру сам себе.

Упырь в плаще встрепенулся и начал медленно пригибаться, поворачиваясь в нашу сторону. Как, сука?! Столь же медленно поднял одну руку, указывая на цель, затем вторую… На бледном пятне лица никаких эмоций, хотя за дальностью расстояния мог не разглядеть. Еще немного, отползем за угол и можно ускориться… И тут разоритель завизжал… нет, сказано слабо — человеческое горло не могло издавать подобные звуки. Урод тыкал в нашу сторону пальцами, приседал, словно хотел снести яичко, и звучал цепной пилой, вгрызающейся в металл… Женщины мгновенно выдвинулись вперед — точно две смазанные тени, движения синхронные и почти красивые. Пригнувшись, жадно вгляделись… Сверкнули ножи. Разоритель в пончо попытался разглядеть источник тревоги… Двигался медленней и человечный, как успел я отметить.

А счет-то на секунды…

За поворотом узкая улочка, заваленная обломками, провалы стен, норы и переходы. Догонят на раз… Если занырнуть в дом, проживем еще пару минут, но скорость противника сведет на нет плюсы укрытия…

Крыса содрогнулась всем телом… Накрыло, знаю…

— Они чуют, никто не уйдет… — жалкий голосок на пороге воображаемой смерти.

— Как только выстрелю, Шест в полный рост рывком за угол. Крыса туда же, но кубарем. Через тридцать метров ждете.

— А… — Тощий растерянно моргал. Помнит алфавит, уважаю…

— Собрались! — рыкнул в полную силу, давя голосом. Две мягкие кучки говна мне не нужны, с ними не выжить… — Единственного, кого вам надо бояться, это меня!

И не давая им опомниться, засадил из шмалабоя в сторону противника. Целиться не пытался, лишние секунды, да и бесполезно, помнится… Напарники послушно сорвались — Шест ободрался об угол на повороте, Крыса укатилась полураком. Акробатка хренова. Но есть шанс, что ее не срисуют…

Выстрел чуть придержал рвение разорителей — на крохотные секунды, за которые необходимо сделать многое… Догнал бойцов, одобрительно кивнул на их бегающие взгляды.

— Крыса, лезешь в ту норку. — Я рывком перезарядил шмалабой. Ну до чего ж поганая система… — Держи. Чтобы выстрелить нажмешь здесь… Затихарись, не дыши. Если… я повторяю, если мужик в пончо пройдет мимо тебя и будет один — стреляй. Если сучки будут рядом или черт в плаще, лежишь ровно. Ошибешься, душу вытрясу. Выполняй. Пошла! — подтолкнул ее рвение. Она успела заглянуть мне в глаза и нырнула в провал, расколовший стену.

— Шест, бежишь к тому завалу, встанешь так, чтобы к тебе не могли подойти с фланга. Забудь о своем «размахнись рука». Берешь в две и короткими рубящими крест на крест перед собой — на максимальном темпе. Тебя порежут, не сомневайся, но ты руби… Не целься, не смотри за противником, просто руби. Пошел!

Тощий сглотнул и попрыгал к позиции. Шансов немного…Я перехватил багор и отступил к намеченной позиции.

Ведьмы выметнулись из-за угла, как не в себя — стелились тенями, двигаясь легким зигзагом. Качали «маятник»? Однако, раз, два, три — как сказал бы Годри. Первая разорительница, та, у которой беда с моторикой, метнулась ко мне, вторая к Шесту…

Я сделал пару выпадов, перекинул оружие в левую и крутанул пародию на мельницу… Слабо, совсем слабо. Нестерпимо хотелось схватиться за пистолет и насрать на скорость противника… Вблизи ведьма потеряла ореол мистичности и выглядела просто яростным, скалящимся питбулем — лицо искажено до полного безобразия. Нож порхал бабочкой — тусклыми бликами отмечая траекторию… Хрен уследишь. Но и не надо…

Усиленно затыкал багром. На, смотри — такая сладкая конечность, по которой удобно ударить лезвием. Обезоружь врага и насладись игрой в доминанту! Дамочку походу учили азам ножевого боя, показали общие принципы…

Нож вошел мне в предплечье. Боль… Пальцы готовы выпустить багор. Чуть довернул руку, не позволяя противнику вытащить оружие, и ведьма послушно склонилась в сторону, на мгновение сорвав бешенный темп… И мне хватит.