Смерть всегда хохочет, блестя оскалом черепа.

  Смерть знает, как коротка жизнь. Как она быстротечна. Проживите её, смеясь и пируя, в любовных утехах, не отказывайте себе ни в чём, ведь каждый миг жизни лишь приближает вас к могиле.

  К трупным червям, к миру мёртвых.

  Кто же встретит вас там, на пороге? Тот, кто ждал вас - высокий, красивый, он протянет вам руку с улыбкой. Его улыбка - вечный оскал черепа.

  Это Барон Самеди, Барон Суббота, могущественнейший Лоа. Не бойтесь его, он всегда рядом с вами, как и сама смерть. Он придёт к ребёнку, к старику, к солдату, к блуднице и монахине, к императору и нищему. Его поступь легка, но неотвратима.

  Слышите? Он идёт. Он здесь. Если сегодня он прошёл мимо, то завтра непременно постучится в вашу дверь.

  Ждите его. И не бойтесь.

  * * *

  Проходит чуть больше суток с того момента, как полиция округа в очередной раз явилась в Мэнгроув Плейс. На сей раз - чтобы забрать в морг труп старого хозяина усадьбы Роджера Монтгомери, а в тюрьму - его сиделку Софи Кинселлу. Детективы отбывают вместе с полицейскими, вернувшись поздней ночью с копиями бумаг и диктофонных записей. Стив ждёт их в кабинете деда. Но в доме вообще мало кто спит, разве что дети.

  И вот наутро почти все члены семьи Монтгомери, подавленные и растерянные, собираются в парадной гостиной, чтобы выслушать отчёт новоорлеанских детективов.

  Незадолго до этого Лу, присев на корточки перед Самантой и Джеральдом, уставившимися на неё исподлобья, решительно им объявляет:

  - Сейчас в гостиной будет взрослый разговор, и я не хочу, чтобы вы его слышали.

  "Хочу, чтобы вы сохранили хоть какие-то иллюзии о мире взрослых, - мысленно добавляет она. - И о своей матери".

  - Вы вместе с Майклом и Феликсом пойдёте на чердак, - она переводит взгляд на Майка, который стоит тут же, небрежно привалившись плечом к стене, с ним она обо всём заранее договорилась. - Вот ключи от чердака. Вы можете лазить повсюду, где захотите, трогать что угодно... только постарайтесь ничего не сломать. Это настоящие музейные ценности... и ваше наследство. Договорились?

  Вопреки его ожиданиям, близнецы вовсе не вопят от восторга, но, переглянувшись друг с другом и с Майком, неохотно кивают.

  - Ладно, так уж и быть, - солидно заявляет Джерри, пожимая протянутую руку Лу, а потом забирает ключи.

  - Всё равно мама заставит нас идти в свою комнату и, может быть, даже запрёт там, - вставляет Сэмми, - а на чердаке хотя бы интересно! А на подземные ходы в стене нам можно будет посмотреть?

  - Подземные ходы в стене! - Джерри привычно закатывает глаза. - Подземные ходы под землёй, Сэм! А правда, можно?

  Его взгляд вспыхивает азартом. Кто-то уже проболтался детям о случившемся прошлой ночью - и Лу слабо надеется, что не обо всём.

  - Если ваша мама разрешит, - дипломатично отвечает она.

  - Ну коне-ечно... - разочарованно тянет Саманта. - Разрешит она, как же!

  Майк снисходительно и устало усмехается, слушая болтовню своих новоприобретённых маленьких родственников. Он явно расстроен, и Лу знает, чем именно. На рассвете мальчишке пришлось вместе со Стивом закапывать тушу аллигатора, Старины Монти, обнаруженного им в болоте за домом. Старик всплыл кверху раздувшимся буровато-жёлтым брюхом, тихонько покачиваясь в тине, а мелкие птицы и насекомые уже затеяли пиршество, добираясь до его дряхлой плоти.

  Душа этих мест, бессмертный великан наконец умер, и Лу готова поклясться, что знает, когда именно это произошло.

  Когда умер Роджер Монтгомери. Необъяснимо, конечно, но это было именно так. Ещё накануне, пока Майк и близнецы ставили у берега садок для крабов, никаких дохлых аллигаторов в болоте не обнаруживалось.

  Белинда, не проронившая ни слезинки, когда из дома выносили труп дедушки, плакала навзрыд, как маленькая девочка, над ямой, куда Майк и Стив осторожно опускали тушу аллигатора. Лу могла бы сказать им, что такое здоровенное чудище с восторгом и за немалые деньги купит любой музей, вплоть до нью-йоркских... но решила не рисковать. Вдруг Белинда выхватит у брата лопату и огреет её по башке за такие кощунственные предложения.

  Вздохнув, Лу провожает поднимающихся по чердачной лестнице детей почти завистливым взглядом. Потом разворачивается и идёт в гостиную. Предстоит нехилое шоу, но почему-то её вовсе это не радует.

  Члены семьи и домочадцы Монтгомери расположились кто где: Стив, Белинда и миссис Чемберс - за массивным круглым столом, Шерри и Долли - на диванчике у французского окна, Виктор - в кресле у камина. Он сутулится и кутается в клетчатый плед, будто старик. И выглядит соответственно - постаревшим и измождённым. К смертному одру Роджера Монтгомери он опоздал, накануне уехав из больницы в Чарльстон, и прибыл в усадьбу только нынешним утром. Тем самым он автоматически исключается из завещания. А вот Шерри вовремя привезли сюда на "скорой" парамедики - до того, как старик испустил последний вздох.

  Конни Чемберс тоже кутается в лимонно-жёлтую шаль и враждебно смотрит на каждого из присутствующих.

  - Докладывайте, босс? - Лу вопросительно смотрит на Зака, и тот поправляет очки. Ритуальный вопрос.

  - Предоставляю это вам, мисс Филипс, у вас гораздо лучше получится, - негромко распоряжается он.

  Что ж... Дождавшись, пока Зак усядется на стул рядом со Стивом, Лу демонстративно приосанивается, подражая телепроповедникам. Стоило бы надеть драную сорочку Квартеронки, но нет, она специально подобрала для предстоящего шоу яркую блузку такого же оттенка, как шаль миссис Чемберс, ослепительно белые слаксы, собрала волосы во французскую косу и накрасила глаза. Только глаза.