Не помню, как добралась до машины, слезы просто заливали глаза. Я и сама понимаю, что в таком состоянии ни в коем случае не сяду за руль, но мне нужно успокоиться. Обмануться дважды в любимом человеке - это чертовски больно. Сердце навылет, и нет лекарства от этой боли.

И тут мой живот просто скручивает от боли, что я даже вскрикиваю. Только не это! Нельзя, нельзя допустить, чтобы моя беременность закончилась как в прошлый раз! Я просто не переживу этого. Ведь я так люблю этих крошек! Они - смысл моей жизни. Именно они не дают мне тронуться умом.

Трясущимися пальцами набираю номер своего врача и объясняю ситуацию. Хорошо, что я в самом начале беременности приняла решение наблюдаться в частной клинике: можно позвонить в любое время и по любому вопросу, что неимоверно облегчает жизнь и позволяет протекать беременности спокойно.

Игорь Вячеславович сказал мне (да-да, мой врач – мужчина. Почему-то впервые взглянув на него, я испытала полнейшее спокойствие и доверие, чем и был обусловлен мой выбор доктора), чтобы я вызывала скорую их клиники, после чего он подъедет и лично меня осмотрит.

В ожидании «неотложки» я пыталась расслабиться, как меня учили и разговаривала с детьми:

- Мои хорошие, держитесь, пожалуйста, сейчас мы поедем к доктору, он нас посмотрит, все будет хорошо. Простите вашу маму, вам сейчас плохо из-за меня, мама перенервничала из-за папы, я его очень люблю, но мы, мои золотые, к сожалению, не можем быть вместе… Но ничего страшного, мама справится, мама все для вас сделает, главное, чтобы вы были здоровыми, а все остальное мама вам даст… - таким нехитрым разговором пытаюсь отогнать непрошенные воспоминания о прошлой беременности, но удается мне это с трудом, а, вернее, вообще не получается…

ГЛАВА 16

… Беременность с Олегом мы не планировали. Но случилось то, что случилось: и в один прекрасный день я поняла, что что-то не так, когда отнесла весь свой завтрак белому другу. А потом и полдник. Перекусы отправились туда же. Из-за слабости я побоялась выйти из дома, в связи с чем в аптеку отправила Олега. Только позже я понимаю, что на просьбу купить тесты на беременность у него промелькнул испуг в глазах.

- Может, все-таки угля? – осторожно спрашивает любимый (на тот момент я действительно любила его: со всеми недостатками и странностями).

- Давай все-таки тесты. У меня задержка, Олег. Из-за сессии и работы я замоталась и упустила свой график, а сейчас поняла, что месячных нет довольно давно, - извиняющимся тоном пробормотала я.

- У тебя же и до этого бывали сбои, может, и в этот раз что-то такое?

- А тошноту и рвоту куда деть?

- Отравилась? – с надеждой предполагает Олег.

- Нет, Олеж, боюсь, что причина в другом. Да и ты в тот раз накосячил, помнишь?

- Да я немного не успел! И ты говорила, что у тебя безопасные дни! Могла бы и выпить таблетку и все бы было нормально! – неожиданно взрывается Олег.

Я не придала этому значения тогда. А зря. Только «повзрослев», я поняла, сколько ошибок совершила, сколько позволила Олегу. Но «цена» этого урока была непомерно высока. На тот момент я была слепа, растеряна и уставшая. Мне было не до анализа.

- Олег, давай не будем паниковать раньше времени. Надо просто сделать тест. Может, мы действительно зря волнуемся. Будем решать проблемы по мере их поступления, - и слабо улыбнулась.

Волновалась я не зря. Все три теста были положительными. Олег смотрел на меня как-то странно: с ужасом, отстраненностью и…разочарованием?

- Скажи что-нибудь…Ты не рад? – шепчу со слезами на глазах.

- Ну что ты, зайка, я просто не готов был к такой новости. Мне надо осознать, обдумать…- а у самого на лице фальшивая, натянутая улыбка и во всем сквозит желание сбежать куда подальше. Потому что ребенок не входил в его планы. Потому что для Олега он был бы обузой. Потому что это ответственность. Смена разгульного образа жизни. Потому что ему бы пришлось содержать семью. Но всего этого я не вижу и не понимаю из-за розовых очков на моих глазах.

- Я так рада, Олеж, хоть мы и не планировали. И ты знаешь, мне нисколечко не страшно: и доучусь, и работать буду, сколько смогу, крыша над головой у нас есть, в конце концов, можно репетиторством заняться, дипломы и курсовые писать. Главное, чтобы малыш родился здоровеньким. А если что, ты поможешь и поддержишь, ведь правда, Олеж?

Неправда.

С новостью о беременности Олега словно подменили. Он и до этого был далек от идеала, а тут и вовсе с катушек слетел. Перебивался случайными заработками, но ни копейки с них я не видела: все деньги уходили на алкоголь и сигареты. Все чаще Олег стал заливаться алкоголем, пропадать на студенческих тусовках в клубах или на очередных пьянках у друзей. На мои робкие попытки сказать, что нам нужно задуматься о «приданом» для малыша, всегда отвечал, что времени полно и успеется. Никакой помощи по дому, когда я мучилась с токсикозом, к плите он близко и до этого не подходил, с наступлением беременности тоже ничего не поменялось. На мои тихие просьбы помочь с обедом/ужином говорил, что не приучен и максимум, что может - купить пельмени в магазине. Если я денег дам.

Дальше – больше. Олег стал пропадать по несколько дней непонятно где. Но неизменно возвращался ко мне, потому что так удобно: всегда готова какая - никакая еда, бесплатное жилье и чистые вещи.

Почему я не выгнала его? Как сказал мой психолог, после смерти родителей появился психологический страх одиночества. И мне нужен был кто-то, пусть не поддерживающий, пусть плевавший на меня с высокой колокольни, но все-таки чтобы фактически он был. И я знала, что не одна. Но при этом ощущала такое острое одиночество, которого не было даже после его ухода. Вот такой жизненный парадокс.

Двадцать недель беременности. Половина пути пройдена. Не самого простого пути: потому что я была измучена токсикозом, потеряла около четырех килограмм в весе, постоянные недосыпы, потому что я набрала курсовых и дипломов, чтобы из заработанных денег отложить дочке на кроватку и коляску. Потому что свою учебу никто не отменял, надо посещать занятия и семинары, чтобы не набрать «хвостов».

Да, мне непросто, но внутри меня живет маленькая жизнь, моя девочка, которую я безумно люблю и с которой я с нетерпением жду встречи. Ради нее я должна свернуть горы, захватить этот мир, лишь бы у нее все было и малышка была счастлива.

Олег не появлялся вот уже почти неделю. Не отвечает на звонки, его друзья не могут сказать, что с ним и где он. Я давно уже знала, что между нами нет любви, а у него ко мне банального уважения, но я максимально абстрагировалась от этого, чтобы не мотать себе нервы и дала себе слово разобраться с этой ситуацией потом. Сейчас у меня другие приоритеты.

Что на меня нашло в тот злополучный день, я и сама не знаю. Может, навалилось все разом, может, гормоны «скакнули». У меня нет ответа на этот вопрос. Но я жалею о содеянном и по сей день, во всем случившемся виню себя. Да, безусловно, Олег тоже виноват, но моя вина в том, что я допустила такое его поведение и отношение к себе.

Время около двух часов ночи. Мне не спится, дочь решила, что сейчас самое время устроить показательные выступления по ча-ча-ча у мамы в животике. И вдруг слышу звук проворачивающегося ключа в двери. Топот. Трехэтажный мат пьяным голосом. Загорается свет. Тяжело вздохнув, я встаю с кровати и иду в коридор. А там картина маслом: пьяный Олег в распахнутой куртке пытается расстегнуть ботинки.

- О, Лилек! Приветик, родная. А есть что пожрать? А то скоро желудок к спине прилипнет, ха-ха, - и противно так ржет.

Как же я раньше не видела всего этого дерьма в нем? На что повелась? Что зацепило? Но это просто риторические вопросы, ответы на которые известны только высшим силам, но никак не простым смертным вроде меня.

- А что, там, где наливали, не кормили? – устало спрашиваю я, облокачиваясь на косяк двери, ведущей в гостиную.