Теперь из трубочек мастеров вылетали настоящие гиганты, похожие на арбуз, если бы арбуз был покрыт радужной оболочкой и колыхался в воздухе. Яркие, упругие, от прикосновения пальца они взрывались тысячами капель и орошали сцену. Малышня визжала от восторга. Алеся тоже смотрела зачаровано: вот такие ей никогда не удавались! У нее прямо руки зачесались самой обмакнуть трубку в зеленоватую жидкость, выдуть гигант и оказаться под его каплями… «Хоть бы со мной поделились! – думала она безнадежно. – Ну самым маленьким флакончиком!».

– Весело будет тому, кто станет это убирать, – заметили сзади.

Когда мастера начали фехтовать стаканчиками пенного «мороженого», очень похоже имитируя выпады, строгий критик сменил гнев на милость:

– Ну хоть это прикольно…

Тоном умственного превосходства он разоблачал брату все фокусы, чудовищно привирая, конечно, но кто бы его уличил? Замолчал и по-настоящему увлекся он, когда полетели матово-белые шары, которые не лопались, а буквально истаивали в воздухе.

«Никогда о таком не слышала», – думала Алеся. В интернете для праздных бездельников содержатся подробные инструкции, как сделать пузыри максимально яркими и долговечными, всунуть в них предмет, выдуть их на морозе, поймать на шерстяную варежку… Но вот как превратить их в дым – такого она не встречала!

Мастера жонглировали пузырями, катали их с горки, навешивали целые грозди, быстрым движением петель порождали радугу над головой – и все равно конец был один: пузыри лопались или истаивали… Никакой самый хитрый раствор не давал пузырю долгую жизнь!

Детвора с задних рядов толклась у сцены, тянула ручки к радужным сферам, лопала их и тянула снова… «Им ничуть не грустно – им весело, – думала Алеся. – Никого не терзают мои вопросы». А клоуны уже пускали пузыри прямо в зрительный зал, и даже взрослые тянулись к ним, чтобы лопнуть; даже тот противный мальчишка… Да какой он противный? Он просто стеснялся, потому что считал себя чересчур солидным для такого мероприятия… Напоследок в зал бросили золотое конфетти, и дети ловили его как утешительный приз: мыльные пузыри ведь не унесешь. А взрослые ругались: «Не бери эту дрянь!». Алесе никто не мог запретить, и три золотые штучки она взяла на память.

– У вас блестки в волосах, – сказал знакомый голос.

Естественным движением, словно уже много раз он касался ее волос, мужчина, не помнящий советского прошлого, протянул руку и убрал запутавшееся конфетти.

«Незатейливый жест, простой поступок изменяют мироощущение героев. Вместо ожидания страха неизвестного они начинают радоваться еще непознанному…».

– Спасибо, – ответила Алеся.

– Перед представлением я внимательно оглядел зал, – сказал мужчина. – Мы с вами – единственные взрослые, кто пришел сюда без детей.

– Вам интересны мыльные пузыри? – неловко спросила Алеся.

– Мне здесь все интересно, – спокойно ответил он и помог ей накинуть куртку.

Помолчав, он добавил:

– Еще мне интересно сразу переходить на «ты».

Алесе и в голову не пришло, что он к ней «клеится» (слово из лексикона Лучшей Подруги). Опыта в подобных делах у нее не было никакого, но женский инстинкт подсказывал: он не «клеится», тут что-то другое.

Может быть, она ему тоже интересна?..

К автобусной остановке они шли вместе. Глядя в его глаза, смеясь и обсуждая увиденное, Алеся выпала из Реальности. Он на миг вернул ее обратно:

– Посмотри-ка на этого мальчишку и его замечательную маму.

Мальчонка лет шести на карачках вез по грязи игрушечный самосвал, в то время как мать в дорогих сапожках дефилировала рядом по тротуару. Что же тут замечательного?!

– Малыш выбрал свой путь – не самый легкий и чистый, но самый важный для него. Все дети это умеют. Редко кому позволяют…

– Возможно, мать просто равнодушна, – сказала Алеся в смутном приступе ревности.

Человек, уже ставший Любимым, улыбнулся.

– Может быть. А кто придумал, что равнодушие хуже любви? Оно несет гораздо больше свободы. Я предпочитаю, чтобы ко мне были равнодушны.

И неожиданно добавил:

– Сегодня ночью я дежурю на складе. Хочешь – приходи.

Алеся пришла.

Он был не такой как все – как и она. У него были детские вкусы, его мечты дерзко зеленели, ему нравилось то, что у его ровесников вызывало усмешку и недоумение. Он не признавал узы брака, не считал, что детей непременно нужно «заводить» и «тянуть на себе», чтобы не остаться без «стакана воды в старости» – того самого стакана, к которому столько раз уже приложились, что давным-давно осушили… В первый же вечер он сказал ей, что бояться надо только двух вещей: умереть мучительной смертью (сама по себе смерть не страшна) и не пройти Своим Путем.

На жизнь Любимый зарабатывал сторожем при строительной фирме. Зарплата – в два раза меньше, чем у нее. Алеся как-то спросила (на полном серьезе, ибо была восхищенным его слушателем), считает ли он, что это и есть Его Путь. Тогда можно примириться со своим местом в банке и забыть о том зуде, что манит куда-то…

– Нет, – ответил Любимый. – Это временное пристанище. Я должен был как-то устроиться в вашем мире.

Конечно, Алеся давно уже догадалась, что он – не от мира сего; но до этой минуты не воспринимала сей факт буквально. Не поверить Любимому она бы не смогла, даже если бы очень старалась. Избегая напрасных усилий, она поверила сразу…

– Когда влюбляются, всегда говорят, что он не похож на других, – поделилась она с Лучшей Подругой. – Но он действительно не похож!

– Вы уже переспали? – спросила Подруга.

– Мы даже не целовались, – призналась Алеся.

Подруга закатила глаза.

– Так ты все еще девственница? В твои-то годы?

Алеся почувствовала себя униженной. От девственности принято избавляться почти столь же рано, как от молочных зубов. То, что потаенное местечко в ее теле до сих пор запечатано, почему-то выводило из равновесия всех осведомленных подруг. А вот знакомых парней ее физическая целостность оставляла в олимпийском спокойствии. Ее это тоже мало волновало, пока не волновали парни. Но теперь у нее появился Любимый. Этому мужчине она хочет раскрыться вся, развернуть свои лепестки, как цветок навстречу пчеле. А пчела жужжит вокруг да около, да что-то не садится…

– Чем же вы занимаетесь, когда вдвоем? – продолжала допрос Подруга.

– Мы… мы разговариваем, только это не обычная трепотня… и не только словами, а как бы… образами, – закончила она шепотом, чувствуя, что Подруга ее не понимает, понять не пытается, и каждое слово будет использовано против нее.

Да и как расскажешь о таком?..

В мире, который был родиной ее Любимого, все люди носили цепи. Добровольно. Цепи свисали с шеи до самых пят, бренчали на запястьях, лязгали на лодыжках, волочились по земле… Больше цепей – более высокое положение в обществе. Самые уважаемые граждане носили цепи из благородных металлов, с затейливым плетением, инкрустированные драгоценными камнями, модные цепи сезона, цепи от эксклюзивных дизайнеров, цепи на заказ… Они нанимали специальных носильщиков из люда попроще, и те в придачу к собственным железякам таскали цепи своих господ. За это им могли пожаловать… еще одну цепь.

– А дети?

Алесе представился младенец в люльке, поверх которой – златая цепь с соской.

– Маленькие дети, лет до пяти-шести, избавлены от цепей, – пояснил Любимый. – Хотя некоторые продвинутые родители уже в три года умудряются защелкнуть первый браслетик… Но обычно обряд Первой Цепи совершается в пять лет. Это очень красивый праздник, ребенок ждет его с нетерпением. Потом каждый год добавляют понемногу. Прыгать, бегать, играть становится все трудней, но если какой-то несознательный отрок вздумает жаловаться, родители объясняют ему (разными способами), что игры – это пустяк, свобода – вольнодумство, главное – занять достойное положение в обществе. «Глупый, кто же будет уважать тебя без твоих цепей? Учись, старайся, делай карьеру, и тогда цепи твои будут не железными, а золотыми – не это ли предел мечтаний?!» По крайней мере, мне родители говорили именно так. И я верил… Пока не узнал, сколько несчастий бывает от собственных цепей. Кто-то ими душится, кто-то наступает на цепь соседа и душит его… Не всегда нечаянно. В школе у нас есть предмет «Жить с цепями легко и радостно». Это элементарная техника безопасности плюс массированная идеология. А в вузах изучают предмет «Как выжить с цепями». Чувствуешь, меняется акцент? Теперь все по-взрослому. Ибо с цепями нельзя жить, тем более «легко и радостно», – можно только выживать. И основы этого искусства старательно вдалбливают в молодые головы…