«Мне борьба мешала быть поэтом,
Песни мне мешали быть бойцом…»
Что это, как не признание «сына лежащего» Родине («Мать-отчизне!») и любящей его, преданной Зине.
А каким величественным и родным предстаёт Волошин, словно сошедший с античных ваз бог (по описанию Марины Цветаевой – Зевс). Кажется, он сам полон гомеровских дум… Однако – одеяние библейского покроя (его парусиновый балахон), меняя времена, моим воображением переносит поэта на грандиозное полотно Александра Иванова…
Конечно, и в XXI веке волошинские стихи излучает земля Киммерии, его обетованное убежище – место, притягивающее художников, писателей и музыкантов: площадка для джазовых фестивалей, пленэров и выставок. Его дом, завещанный союзу писателей, многие годы оберегала его вторая жена – верная помощница, писатель и медсестра – Мария Степановна Заболоцкая (1887–1976). И поныне в «Доме Поэта» волошинская смелость пробуждает творческий отклик и зазывает его почитателей:
«всей грудью к морю, прямо на восток
Обращена, как церковь, мастерская,
И снова человеческий поток
Сквозь дверь её течёт, не иссякая».
Да, Волошин сострадал любому в нужде и горе – всем предлагая кров и заботу: отдавал всего себя и свой «Дом Поэта», что «памятью насыщен, как земля», где и
«Весь трепет жизни всех веков и рас
Живёт в тебе. Всегда. Теперь. Сейчас».
И в наше время, переживая противоречивые итоги очередного этапа перемен, мы склоняемся перед писательским мужеством классика Серебряного века Максимилиана Волошина и чувствуем беспредельную жертвенность в стихах Николая Алексеевича Некрасова:
Кто, служа великим целям века,
Жизнь свою всецело отдаёт
На борьбу за брата-человека,
Только тот себя переживёт…
Пушкин дал слову жизнь, Некрасов ощутил песенную природу русской речи – писал за народ и от имени народа. В его поэтическом голосе проявилось загадочное единство с той, заповедной – не прорвавшейся в печать и существующей столетиями – народной жизнью. Кажется, и по-некрасовски точно говорит нам о России Волошин! И его «земля взыскующей любви» – «подводный Китеж» – живёт как «наш неосуществимый сон»; его Русь Святую и грешную волнуют русские вопросы Н. А. Некрасова середины XIX века! И по-новому звучат строчки Николая Алексеевича:
Русь не шелохнется,
Русь – как убитая!
А загорелась в ней
Искра сокрытая…
Продолжая исторический вывод Некрасова, с кроткой самоотдачей верующего Волошин, будто обращаясь к потомкам, пишет в 1922 году:
Доконает голод или злоба,
Но судьбы не изберу иной:
Умирать, так умирать с тобой
И с тобой, как Лазарь, встать из гроба.
Так преодолевает искушения и смуты Россия Волошина – его знак в истории человечества и судьба русского поэта в его эпоху. Так – не случайно и мои стихи тоже описывают его зримое присутствие на крымской земле и в нашей культуре:
… Там в землю лечь, где с горизонта
Глядят миры античных драм
И крымской пристани дремоту
Поэт познал как Авраам.
И полон звуков жар палящий,
И голосит поющий горн —
И наказаний Глас разящий
Доходит эхом в затишь гор.
– Распятый век! Пути и бездны
На виражах кровавых дней.
С каких утрат возводят стены
В мир одиночества идей?
Речам во след волнами моря
Играют нити вещих струн…
Там свой оплот ковчегом Ноя
Волошин высмотрел в миру.
Поэта дух – так лепит Лира:
Пророк гласит из уст его,
И жизни дань – как тост для пира,
Где Слова звук – любви вино!
Волошин и Некрасов! – Объединены братством, не подразумевающим прямого родства – связаны темпераментом протеста и надмирным ответом художника. Один – через отчаяние и неизбежные беды I-ой мировой войны, незаживающую рану революции; другой – через тяжкую ношу сочувствия народу и непереносимые страдания болезни… Каждый в свой час – они пригубили чашу невзгод человеческих и в своём творчестве оставили нам поэтическую боль и бессмертие любви. Можно ли устоять, не написать свои стихи, посвящённые Н. А. Некрасову? – молчать в присутствии наших поэтов?..
Когда на место Слово встанет —
Его не вынуть из строки:
Оно откроет мира грани
Резцом провидческой тоски.
Тоска по чуду сердце ранит,
Печаль мелодию дарит…
О, так Некрасов нам не странен,
Коль сердце ноет и болит.
Легко в толпе спешащей —
Привычно жить в своём ряду,
Но рифмы путь рукой дрожащей
Продолжит знавший нищету.
Несправедливость так терзает
И муза голос подаёт:
«Кто рабской доле сострадает —
От барской воли устаёт.
Крестьянство так природой дышит
И тыщи лет хлеба растит,
И там, где боль, из гулкой тиши
Слезой, как Словом, говорит.
Ведь муза влюбчива по-своему,
Её платок запомнил Блок
И власть красы узнал по звону
Переходящих в песню строк.
Звучит мотив! Века шагают,
Режимы рушатся вдогон,
А строки время побеждают,
Как веры праведный поклон.
А вокруг, как и тогда – в их творческое время:
Плеск волн и черноморский ветер,
Тепло полей и щебет птиц…
Свежи как жизнь преданья эти! —
Им нет конца в пути страниц.
Так неразрывно живут, развивая диалог, европейское и русское, университетская планида и народная воля, философские приключения и крестьянский задор, исповедальное чаепитие в Коктебеле и зелёный Шум в Карабихе…
Некрасов и Волошин – два поэтических мира, как две летящие планеты, встретились в одной тайне, соударились в грозном открытии «страшных лет России», столкнулись и разошлись: каждый – на своё законное место в русской литературе. Так в бесконечных просторах Руси велик путь ХУДОЖНИКА СЛОВА, ведь краски и музыка, заключённые в строки, нам и через столетия говорят о любви к Отечеству и вере в достойное будущее России, прошедшей свою Голгофу.
