— Ну да, — не поверил Стас мне. — Может всё-таки по-моему? 

— Нет. Не хочу потом жить с оглядкой. Сделаем всё по-нормальному, чтобы в будущем без претензий.

Пришла очередь Егорова вздыхать.

— Если нашим детям хоть капля твоего упрямства передастся, миру хана, — прокомментировал он моё решение, на что я коротко рассмеялась и прижалась к нему ближе.

— Сказал тот, кто ещё упрямей меня.

Ответный смешок не заставил себя ждать. А потом я отстранилась. 

— Надо идти, — произнесла с сожалением. — Свадьба уже на следующей неделе. Не приходи на неё, ладно? Не уверена, что смогу в таком случае сказать «да» Илье.

Стас поморщился, как от боли.

— Да уж. Я и сам не уверен, что не прерву церемонию, если буду присутствовать.

— Вот и договорились, — поцеловала его на прощание. — Люблю тебя, мой дракон.

— Я тебя больше, принцесса. Я тебя больше.

Я улыбнулась и окончательно отстранилась. Поднялась на ноги. Стас последовал моему примеру и помог одеться. Сам застегнул пальто на все пуговицы и укутал шею шарфом. 

— Если что, звони. В любое время дня и ночи. Я тут же приеду и заберу тебя, где бы ты ни была, — дал наставление.

— Я знаю.

На этом мы всё-таки завершили нашу встречу и разошлись. Я сдержала порыв обернуться. Не была уверена, что не вернусь к нему в этом случае. Знала, что он смотрит вслед. Чувствовала его взгляд. Но упорно шла к выходу. И чем больше отдалялась, тем тяжелее становилось на сердце. Словно мне гири к нему привязали. Наверное, поэтому не услышала многочисленных криков предупреждения и визгов ужаса. Лишь ощутила боль во всём теле, прежде чем погрузиться в беспросветную тьму.

В себя приходить было трудно. Вязкая темнота никак не желала отпускать из своих липких сетей. Я слышала какие-то голоса, но они то отдалялись от меня, то снова приближались. Ухватиться за них сознанием никак не удавалось. 

Сколько я так промаялась, сказать не берусь, но когда открыла глаза, за окном было светло и солнечно. А ещё я находилась в больничной палате. Судя по почти домашней обстановке, платной. Вот и сорочка на мне далеко не застиранная, а явно новая. Жаль, рядом никого, чтобы узнать, почему я здесь. Хотя видимые гематомы на обеих руках не дают ошибиться в том, что произошло нечто нехорошее. А ещё вспомнились чужие крики предупреждения. И боль. Не такая, как сейчас, почти неощутимая. Куда сильнее. А может, это просто плод моего воображения. И всё же… что случилось?

Осмотревшись, нашла неподалёку пульт вызова медицинского персонала. Им и воспользовалась. Дежурная медсестра не заставила себя ждать, явившись почти сразу. Заметив, что я пришла в себя, ахнула.

— Погоди, я сейчас врача позову, — предупредила, прежде чем я снова осталась одна.

Впрочем, врача ждать тоже пришлось не так уж и долго. А вместе с ним в палату вошёл… Стас.

Весь бледный, осунувшийся, с заметной щетиной на лице, которая появляется через несколько дней игнорирования бритья. Впервые его таким вижу.

— Ты как пещерный человек, — пошутила.

Вышло хуже некуда. В том плане, что говорить и так получалось с трудом, так ещё и хрипота всё портила. Аж сама испугалась собственного голоса.

— Я что, орала несколько часов подряд?

— Нет, скорее, молчали долго, Арина Константиновна, — ответил за Егорова врач. — Меня, кстати, зовут Воронцов Родион Романович, я ваш лечащий врач, — представился, приблизившись. — Давайте, сперва я вас осмотрю, а после отвечу на все ваши вопросы, хорошо?

Едва заметно кивнула и тут же поморщилась от неприятных ощущений. Врач заметил и ободряюще улыбнулся.

— Чувствуете боль, значит, точно живы и идёте на поправку, — своеобразно поддержал он меня. 

— Что вообще произошло? Почему я здесь?

Помню, что он попросил повременить с расспросами, но я не могла ждать. Тем более, молчаливый и мрачный Стас навевал не самые хорошие догадки. Хотя он и пытался улыбаться.

— Егоров, не вымучивай улыбки. Тебе такие не идут.

На этот раз шутка удалась. Он усмехнулся. Краешком губ, но зато искренне. Но заговаривать так и не спешил. Отошёл к окну и принялся следить за манипуляциями врача. А тот уже считал пульс, глядя на наручные часы. После чего измерил давление, послушал сердце, изучил все мои многочисленные гематомы, попутно задавал стандартные вопросы, на которые я отвечала, как положено хорошей больной. Мне даже воду дали, смочить горло! Всего пару глотков, но и это лучше, чем ничего.

— Ну, всё не так уж и плохо. Вообще вам крупно повезло, Арина Константиновна. Многие шедшие рядом с вами пешеходы пострадали намного сильнее. Одна девушка вовсе скончалась по итогу. А у вас всего пара трещин рёбер, да многочисленные ушибы. Самым серьёзным диагнозом было сотрясение. Но раз пришли в себя, дальше уже можно не волноваться. Хотя задержаться на пару недель у нас всё равно придётся. Всё-таки в вашем положении лучше перестраховаться.

— В моём положении? — напряглась, покосившись на Стаса, но по виду того не понять, что имелось в виду.

— Ах да, вы же ещё не в курсе. Поздравляю, Арина Константиновна, вы беременны. И на ваше и наше счастье, произошедшее обошлось без последствий для плода. 

— Б-беременна? — переспросила сдавленным голосом. — Я беременна? 

— Что вас так удивляет? Шесть недель, между прочим. Странно, что вы не заметили этого раньше.

— Шесть… — повторила за ним всё так же непонимающе. — Но я делала тесты. Четыре. Все отрицательные. И месячные… 

Врач на мои слова только усмехнулся.

— Бывает, — только и сказал. — У некоторых месячные весь период беременности идут. Организм у всех разный. Реагирует на изменения тоже по-разному.

Что тут скажешь… а нечего. Только кивнуть. Снова на Стаса покосилась. Хотелось поскорее остаться с ним наедине и узнать, что он об этом всём думает. Нет, я не сомневалась, что он рад беременности, но мне нужны были ответы. Много ответов. Поэтому, как только Родион Романович ушёл, а медсестра сменила одну капельницу на другую и тоже оставила нас одних, я набросилась на Егорова с расспросами. Правда, он хоть и приблизился, взял за руку, но что-то говорить не спешил.

— Я не видел аварии, — произнёс, наконец, устало потерев лицо ладонью. — Услышал многочисленные крики, на них и выбежал. А там… ты… посреди дороги… вся в крови… рядом ещё тела… — замолчал, сжав кулаки до хруста, глядя мимо меня.

— Стас? — позвала его осторожно, сжимая его ладонь в своей. — Всё закончилось, слышишь? — улыбнулась ему со всей нежностью. — Со мной всё хорошо, видишь? И не только со мной, — усмехнулась. — И да, мне очень интересно, как это я могу быть беременна уже целых шесть недель. Не поведаешь? — решила перевести тему на безопасное.

И это сработало. Стаса будто подменили. На любимых губах расплылась хищная улыбка. 

— Тебя что-то не устраивает, Егорова? — задал встречный вопрос.

— А это зависит от твоих ответов, — сказала как есть, лукаво прищурившись.

— То есть, если мой ответ тебе не понравится, то… что ты сделаешь, кстати? — склонился надо мной ниже, скатившись на шёпот.

— Ты в курсе, что у меня сейчас всё тело болит? Не стыдно так дразнить? — укорила этого совратителя.

Конечно, упрёк ушёл в пустоту. В смысле, адресату было на него фиолетово.

— Скажем так, я знал, что ты что-то задумала. А к концу выходных уверился. Поэтому в наш последний раз… немного смухлевал.

Смухлевал он, ага. Теперь это так называется? Будем знать. И ведь по всей логике я сейчас злиться должна на такое самоуправство. Очередное! И явно не последнее в нашей общей жизни! А если бы реально не любила? И такая подстава. Вот только злиться не получалось. Ну, просто сложно злиться на того, кого на самом деле зацеловать от счастья хочется.

— Вот и кто ты после этого? — поинтересовалась для вида. — Точно дракон, — постановила с наигранным вздохом обречённости.

Ответом мне стал смех. Всё ещё немного нервный, но уже с долей облегчения.