Подавив вздох, Кларий легко поднял мальчика – живого, но спящего – и направился прочь из пещеры. Взгляд Вейланы, полный признательности, приятно согрел сердце. Дурное настроение куда-то испарилось. Он больше не злился на мальчишку, из-за которого попал сюда и едва не погиб. Ведь благодаря ему темный рыцарь узнал, каково это – когда кто-то защищает твою жизнь, рискуя собственной. Кто-то, очень важный для тебя. И это все еще пьянило.

- Сэр Кларий, мне жаль, что вы подверглись такой опасности, - чуть смущенно призналась девушка.

- Готов признать, что в этом случае одна ты бы справилась куда лучше, - поморщился он.

- Правда? – в синих глазах читалось искреннее изумление.

- Почему ты не сбежала, когда поняла, что не справляешься? – вместо ответа задал он мучивший его вопрос. - Ты не могла знать, что я сумею сбросить паралич.

- Да, – не стала отрицать Вейлана. - Не могла. И бросить вас не могла тоже.

- Что, рассчитывала все-таки спасти мальчишку? – Кларий слегка встряхнул посапывающего у него на руках ребенка.

Девушка вздохнула:

- К своему стыду, о мальчике я как-то забыла…

- Как-то? – с недоумением покосился на нее юноша. - Он же валялся рядом со мной.

- Я его не увидела, в темноте. Слишком много колдовства, я заметила только вас, сэр Кларий.

Ему приходило в голову, что самоотверженность Вейланы объясняется исключительно заботой о незнакомом мальчике. Но только что она развеяла его сомнения. Вейлана действительно хотела его спасти! Его, темного рыцаря… Почему же для него это так важно? Почему он словно сам не свой при одной только мысли об этом? Откуда это ощущение счастья, прежде никогда не испытываемое? В этот момент Кларий даже порадовался, что несет ребенка, и можно отвлечься от собственных, таких странных чувств. Посмотрел на мальчишку – простоватое лицо, на щеки вернулся румянец, дыхание ровное и спокойное. И не скажешь, что еще недавно никто не признал бы в нем живого. То ли закончилось действие яда, то ли помогло колдовство Вейланы.

Нет, не колдовство – магия.

Когда отец объявил Вейлану беспомощной, у Клария не нашлось ни единого повода усомниться в этом. Именно поэтому она и сдала свое королевство без боя. Кларий полагал, что она не умеет заклинать совершенно, даже не задумываясь, как ей удалось спрятать своих подданных. Да и после, видя свидетельства того, как она владеет колдовством, он по-прежнему полагал ее слабой, не видя разницы между ведьмами и колдунами. Но ошибался, не понимая, насколько велико это различие. Да, Вейлана – непробужденная ведьма, и как ведьма – слаба. Но это не мешает ей быть сильнее многих колдунов. И считать ее беспомощной весьма опрометчиво.

- Где ты научилась так владеть мечом? – поинтересовался он.

- В Цитадели, - откликнулась она. - Меня там многому научили. Сэр Кларий, сегодня вы поступили благородно, спасая этого мальчика.

- Не обольщайся, я думал исключительно о тебе, – поморщился Кларий.

- Разве вы не горды собой? – девушка улыбнулась.

- Нечем гордиться, - скривился он.

- Разве? Вы спасли меня и еще одну жизнь, да и освободили окрестности от угрозы темной колдуньи. Вы молодец. Это подвиг, хочу заметить. На случай, если вы не в курсе, что такое подвиг.

- Весь Азеил будет смеяться, узнав, что темный рыцарь совершил подвиг, - Кларий усмехнулся.

Но Вейлана смотрела на него так, что невольно он чувствовал это. Гордость за то, что сделал. За то, что вызвался помочь мальчику, путь даже в попытке уберечь девушку от опасности. За то, что сумел вовремя справиться с заклятием темной колдуньи и спасти Вейлану. И никогда прежде он не испытывал подобной гордости.

Клария никогда не хвалили за успехи. Некому было. Главной похвалой для него оставалось выживание – и гибель врагов. Поэтому слышать слова одобрения для него непривычно. И приятно.

Быть может, потому что говорит их Вейлана?

- Не будет, - улыбнулась она беспечно. - Потому что никто не узнает. Мы ведь стараемся спрятаться, не так ли?

- И довольно успешно, - кивнул Кларий и покосился на девушку, в странной надежде услышать еще что-нибудь приятное.

Она его не разочаровала:

- Исключительно благодаря вам, сэр Кларий.