Кларий же, очутившийся в своей стихии, и сам казался порождением магии – сильный, неуязвимый и смертоносный. Воплощенная опасность. Вейлана глаз не могла отвести от него, и не только потому, что держала вокруг него щит. Кларий был прирожденным воином, и это не могло не восхищать. Даже сейчас, когда на кону стояла ее жизнь.

У него действительно получалось. Големы словно таяли под его мечом, и экипаж довольно быстро освобождался из плена колдовского завала. Но главным здесь все равно оставалось время – чем дольше они стоят на месте, тем больше опасность. Пока колдун играл с ними, демонстрируя лишь малую толику своих сил, показывая, что ему нет нужды марать руки, чтобы разобраться с беглецами. Но если он поймет, что жертвы вот-вот убегут из ловушки – тогда им не поздоровится.

Но пока самоуверенность колдуна играла им на руку.

И, когда с натужным взвоем экипаж выбрался из завалившей его земли, она почти поверила, что у них все получится. Оглянулась на Гвидо – и его перекошенное от страха лицо заставило ее похолодеть от дурного предчувствия. А спустя удар сердца экипаж вдруг развернулся и на полной скорости помчался обратно, прочь от Цитадели.

Никто не ожидал от Гвидо такого предательства. Все четверо они замерли, глядя ему вслед, растерянные, ошеломленные… И колдун этим воспользовался.

Земля восстала големом, и тяжелый его кулак обрушился на голову Трилла. Пэн испуганно бросился к другу, забыв даже о своей королеве – и упал, не успев отреагировать на вздыбившуюся под ногами землю. Вейлана оказалась беззащитна перед метнувшимся к ней големом, и Кларий не успел совсем чуть-чуть.

Падая в беспамятство от тяжелого удара, Вейлана еще успела увидеть, как он, лишившись ее щита, падает, оплетенный чужой магией.

Пробуждение вышло неважным. Голова болела, тело будто бы онемело, нещадно мучила жажда, а еще безжалостно терзала мысль о поражении. Затем ее голову приподняли, и губ коснулась прохладная вода. Вейлане казалось, она никогда не утолит свою жажду, но в конце концов сама отстранилась от фляги.

И нашла в себе силы открыть глаза.

К ее радости, рядом оказался Пэн – это он напоил ее, живой и видимо здоровый. Рядом с ним маячил Трилл, и Вейлане стало спокойнее. Чем бы ни руководствовался колдун, он пощадил ее спутников, и это действительно хорошая новость.

А вот плохой новостью стало то, что королева узнала обстановку.

Их поместили в казематы ее собственного дворца, и это значило, что она вновь так же далека от цели, как и в начале пути. Вот только сбежать на этот раз так легко не получится.

Потому что Клария рядом не оказалось тоже.

Вейлана не боялась, что колдун убил его. Но, как говорил в свое время темный рыцарь, смерть – не самое худшее, что может случиться с человеком. И Вейлана боялась того, что колдун сделал с Кларием.

- Как вы себя чувствуете, госпожа Вейлана?

Низкий голос Пэна заставил девушку поморщиться от головной боли. Но она сумела изобразить улыбку и успокоила парня:

- Не очень хорошо, но вполне терпимо. Как давно мы здесь?

- А что, вас не интересует, где мы? – удивился Трилл.

- Я знаю, где мы, - вздохнула она. - Свой дворец не узнать я просто не могла. Даже столь непопулярную его часть. Давно мы здесь?

С помощью Пэна она села на своем неуютном ложе.

- Меньше суток, - отчего-то парень выглядел виноватым. - Я не знаю, как это произошло… Големы донесли нас всех до черной башни, занесли внутрь, а вынесли уже возле столицы…

- Так ты был в сознании? – перебила Вейлана.

Пэн отвел взгляд:

- Я ничего не мог сделать. Меня оглушили, и, хотя я не потерял сознание, но соображал медленно…

- И хорошо, - она улыбнулась. - Что ты мог, один против големов и их создателя?

- И я то же самое говорю! – поддакнул Трилл, взглянув на девушку с благодарностью.

Определенно, Пэн не упустил случая укорить себя за несостоятельность в качестве королевского защитника. Но у него и впрямь не было шансов.

- Ты видел, что случилось с Кларием? – ухватилась она за возможность хоть что-то узнать.