— Майкл, я вижу, что вы устали. Идите, отдохните. Сегодня вы нам больше не понадобитесь.

Несмотря на довольно толстый намёк, переводчик союзников только кивнул и молча вышел из палатки. В отличие от рук и глаз, его голосовые связки оставались человеческими и последние несколько часов оказались для них суровым испытанием. Де Фернандес проводил киборга рассеянным взглядом и вновь уткнулся глазами в блокнот, по свежим следам проверяя, все ли правильно записано.

— Ну, что скажете? — с интересом поинтересовался отец Диего у командующего, жестом отравив из палатки своего помощника.

— Надо сказать, что информация, которую предоставил «Чёрный рассвет», оказалась довольно точной, хоть и весьма общей, — задумчиво ответил паладин, перелистывая страницы. — Даже интересно, как они смогли её получить. Что-то не очень похоже на перехват со спутников, как они утверждают.

— Полностью с вами согласен, хотя спрашивал я не об этом.

— А о чём? — удивился Де Фернандес.

Инквизитор ненадолго замолчал, в очередной раз за сегодня набивая свою трубку. Прикурив, он внимательно посмотрел на собеседника сквозь клубы дыма, а затем внезапно поинтересовался:

— Скажите, Рауль, это правда, что ваши предки по отцовской линии были эмигранты из России?

Сбитый с толку, паладин некоторое время обдумывал ответ.

— Туристами. Когда началась Чума, они отдыхали на одном из курортов Коста-Дорада вместе с детьми. Всё это записано в моём личном деле, — наконец произнёс он и с ехидцей добавил: — Как и тот факт, что я говорю на русском. Ведь именно поэтому меня назначили командовать этой экспедицией?

— Да будет вам ёрничать, — отмахнулся Торрес. — Ваше назначение было исключительно политическим решением, а знание русского всего лишь большой приятный бонус. Однако я рад, что вы об этом упомянули. Как вы считаете, наш переводчик всё переводил дословно или всё-таки где-то своевольничал?

Де Фернадес вновь задумался. С тех пор, как он ушёл из дома, возможности поговорить с кем-то на языке далёких предков у него было не очень много. Чертовски мало, если уж быть честным. Происходило это лишь в редкие моменты отпуска, когда он возвращался в свое поместье, в которое перевёз семью и ближайших родственников. Именно поэтому большую часть своего свободного времени на «Христофоре I» он тратил на то, чтобы восстановить забытые знания с помощью обучающих программ.

— Мой русский хромает на обе ноги, — честно признался паладин. — Но вроде бы он переводил всё в точности, как вы и просили.

— Да? Это хорошо, — отец Диего с удовольствием затянулся трубкой, после чего повторил вопрос, прозвучавший ранее, дополнив его небольшим уточнением: — Так что вы скажете о нашем пленнике?

Откинувшись на спинку стула, Рауль поскрёб отросшую щетину, мимоходом отметив, что с утра надо будет обязательно побриться — негоже воину Господа запускать себя, пусть и во время святой миссии. Затем он попытался проанализировать процедуру допроса, но вскоре сдался. Голова ещё гудела от избытка информации, а мысли попросту вязли, застревая в куче новых фактов, названий и понятий. Спустя пару минут размышлений, паладин сдался и попросту озвучил свои ощущения, плававшие на поверхности:

— Физически развит, умён, образован. Судя по мозолям на руках, с оружием явно на «ты», хотя насколько хорошо — это нужно посмотреть в деле.

— А вы не находите это странным?

— Что именно?

— Наёмник, который физически развит и явно не вчера взялся за автомат, вдруг умён и образован.

— А почему нет? — пожал плечами Де Фернандес.

— Это очень хороший вопрос, — обрадовано воскликнул инквизитор, ткнув в сторону собеседника дымящейся трубкой. — Как я уже говорил, в Испании нет института наёмничества, поэтому судить об этом явлении мы можем исключительно по историческим книгам и энциклопедиям. Однако, как правило, это были маргинальные элементы, по ряду причин не способные вписаться в общество. Поэтому они шли воевать за деньги, продавая своё умение убивать тому, кто заплатит больше. При этом наниматель их не ценил, давая самые сложные задания и норовя обмануть с оплатой. А это накладывает свой отпечаток на психику, знаете ли. Скажите, Рауль, похож ли наш пленник на такого маргинального элемента?

Паладин озадаченно моргнул, а потом растянулся в широкой ухмылке.

— Если честно, он — самый наглядный пример маргинального элемента. Если бы я встретился с ним в каком-нибудь тёмном закоулке, то сначала пристрелил бы, и только потом задавал вопросы.

— Что? Нет! Я сейчас вовсе не о его внешнем виде, — улыбнулся в ответ отец Диего. — Тут вы абсолютно правы, внешне Mihail выглядит заправским злодейским прихвостнем, сошедшим со страниц какой-то дешёвого приключенческого романа. Но я имею ввиду его речь, манеру держаться и полученное образование. Согласитесь, далеко не каждый человек знает различие между ДНК [15] и РНК [16], отличает Платона от Плутона и помнит третий закон Ньютона.

— Силы воздействия двух тел друг на друга равны по модулю и противоположены по направлению, — произнёс с толикой иронии великан. — Может это какой-то беглый студент. Надоело учиться, вот и подался в наёмники.

— Да будет вам! — махнул рукой инквизитор, выпуская ароматный клуб дыма. — Насколько я понял, здешние реалии не особо отличаются от наших. Если ты попал в стены высшего учебного заведения, то твоё будущее уже обеспечено. Бежать от такого просто глупо.

— Переспал с дочкой ректора! — высказал версию паладин, раздираемый духом противоречия. — Проигрался в карты, убил в драке собутыльника, надерзил какому-нибудь благородному гранду.

— А у вас богатая фантазия, Рауль, — заметил Торрес, удивлённо изогнув бровь. — Но я не думаю, что дело обстоит именно так.

— Поделитесь мыслью? — хмыкнул командующий экспедицией, изогнув бровь в ответ.

— Думаю, мы встретили спецгруппу одного из образовавшихся здесь государств, — задумчиво протянул инквизитор. — Если позволите провести параллель, что-то вроде орденских рыцарей или королевской гвардии.

— Может ещё скажете, какого именно государства?

— О, это совсем просто. Если я правильно понимаю, то жители так называемой Теократии обладают определенными чертами внешности, появившихся в результате генетических коррекций. А у нас совершенно не похожие друг на друга люди, двое из которых имеют ярко выраженные мутации. Для киборгов у них на удивление мало имплантантов. У сеньора Пирсона их гораздо больше. Остаётся только Республика.

Паладин только крякнул, в изумлении уставившись на собеседника.

— А вы не торопитесь с выводами после допроса всего одного пленника? — наконец поинтересовался он.

— Вы опять правы, Рауль, — вздохнул отец Диего. — Предлагаю по очереди допросить всю группу, оставив командира напоследок. А пока давайте воспользуемся примером Майкла и передохнём. Как-то мы с вами увлеклись беседой.

Де Фернандес только согласно кивнул, поднимаясь со своего места. Первое общение с местным населением (задержанный ранее дикарь — не в счёт) оказалось на редкость информативным и ему требовалось время, чтобы переварить полученные знания. И попробовать понять, почему заокеанские союзники так настойчиво подталкивают королевство к масштабной экспансии на восток.

***

Через пять дней после допроса Саймон понял, что безделие, оказывается, тоже может быть пыткой. Он никогда не считал себя шибко деятельной натурой, зачастую предпочитая валяться в кровати, читая с планшета книгу или просматривая сериальчик, нежели, подобно Рому, носиться по полям, изображая средневекового рыцаря. Но просто лежать на спине и смотреть на небо в клеточку оказалось слишком даже для мута. Тем более тело, привыкшее к постоянным нагрузкам, требовало хоть какого-то расхода энергии — кормили узников всего два раза в день, но на удивление сытно. Вот и приходилось либо делать примитивный комплекс из отжиманий, приседаний и упражнений на пресс, либо общаться с Егором на отвлечённые темы. Либо и то, и другое сразу.