– Да отстань ты от меня! – заверещал Миша и заревел в голос. – Что тебе нужно? Что?!
Потом он убежал. Убежал, и всё. Бросив ботинки, бросив рюкзак. Он видел, с каким ехидством смотрели на него старшеклассники и старшеклассницы. И чувствовал себя таким одиноким, таким униженным. Таким одиноким. Таким одиноким!
В этот день они больше не издевались над ним, ведь до слёз его же довели, дело сделано. Хотя и на математике, и на физике, он чувствовал, как на него пялятся его мучители. И пристальнее всех смотрел тот человек, который придумал ему кличку; который придумал ему подкидывать дерьмо; который тыкал его карандашом в спину по средам, оставляя красные точки на его рубашке…
……….
СЕГОДНЯ
8.
Михаил замолчал, вертя в руках смятую пачку сигарет, но продолжал смотреть на пистолет, дуло которого легонько подрагивало.
– Ну и что Вы молчите, доктор? – резко спросил Михаил. – Я в седьмой палате с мечтой о хит-параде… Я буду прыгать на кровати, можно?
– Как хотите, – согласилась Светлана Алексеевна, отсчитывая время до прихода Садовских. Неадекват рассказывал про своё детство где-то минут пятнадцать, не меньше. – Ужасная история.
Михаил вымученно рассмеялся, но ничего не ответил.
– Может, Вы мне ещё и сочувствуете?
– Я Вам сочувствую… Как я могу звать Вас? – спросила докторша.
– Никак меня не зовите, – буркнул он. – Я же никто. Давайте, говорите что-нибудь.
Он машинально направил ствол на неё, из-за чего она беспокойно заёрзала.
– Вам надо отпустить прошлое, – аккуратно сказала Светлана Алексеевна, пытаясь добавить в голос мягкости. Ну и, конечно, не смотреть на него своим тяжёлым взглядом, а то он в ней четвёртую дыру проделает. – Иначе Вы не сможете быть счастливы.
– Я и так не смогу, идиотка тупая, – он бросил скомканную пачку на пол и достал почти
идентично смятую упаковку обезболивающего. Покрутил в руках, с интересом разглядвая трещинки на упаковке, будто видел в это й упаковке себя самого.
– Хорошее средство, – сказал он и кивнул. – Но дорогое… Ты бы только знала. То есть, Вы.
Она не была психиатром, но ей и не надо было им быть – перед ней агрессивный стопроцентный шизик. Эх, а ведь могла бы нежиться с любимым, а не сидеть тут, пытаясь не смотреть на раззявленный рот своей мёртвой секретарши.
– Какой у Вас диагноз? – спросила она, готовясь к взрыву его эмоций.
– Это уже не важно, – отрезал Михаил. – Я думаю, что всё кончено для меня.
Он быстро приставил пистолет к виску и скосился на неё.
«ДА! ДАВАЙ, УРОД ВОНЮЧИЙ, СТРЕЛЯЙ!!! ВЫСТРЕЛИ, НУ ВЫСТРЕЛИ, ТОГДА Я БУДУ ПРИХОДИТЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ НА АВТОВОКЗАЛ И ДАВАТЬ ПОТРОГАТЬ СЕБЯ ЗА СИСЬКИ ВСЕМ ЖЕЛАЮЩИМ БОМЖАМ! ВЫСТРЕЛИ, УМОЛЯЮ!»
– Вы хотите, чтобы я выстрелил? – спросил он спокойно.
– Нет, – ответила она. – Вы должны… жить. Понимаете.
Он снова перевёл пистолет на неё.
– Убеди меня, что я должен жить. Если не убедишь, я клянусь, что мы помчимся в ад на одной маршрутке. Ты же понимаешь.
Она понимала.
……….
В ЭТО ЖЕ ВРЕМЯ
9
.
– Выключен, – сказала жена Садовского, демонстративно отвернувшаяся от него так, насколько это позволяло переднее сиденье их тёмно-оранжевого «лексуса». Они стояли в пробке за две улицы от её офиса.
Константин Андреевич только хмыкнул, постукивая по бархатному рулю кончиками пальцев. Выглядел он по-прежнему безучастно, размышляя о чём-то своём.
– Тебе вообще плевать на нас? – спросила его жена.
– Ты можешь хоть сейчас не истерить, – флегматично спросил бизнесмен, но это не прозвучало как вопрос. Так люди говорят со старым телевизором, а не со своей огненной фигуристой женой. Прежде чем та что-то ответила, Константин Андреевич достал завибрировавший телефон. Эсэмэска.
– Кто это тебе написывает? – продолжила давить его жёнушка, скрестив руки на груди.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
