- Давайте я, – предложил Гарри, забирая у неё спички.

Батильда молча смотрела, как он зажигает свечные огарки, расставленные на блюдечках по всей комнате. Последнюю свечу Гарри обнаружил на пузатом комодике, среди пыльных серебряных рамок – в каких-то из них двигались люди на колдографиях, какие-то были пусты. Гарри замер: с одной из рамок на него смотрел, лениво улыбаясь, веселый вор с золотистыми волосами. Тот самый, кто украл что-то ценное у Грегоровича!

- Миссис… мисс Бэгшот! Кто это? – взволнованно спросил Гарри.

Батильда оглянулась на голос.

- Кто этот человек? – повторил он очень громко и раздельно. – Вы знаете, кто это? Как его зовут?

Батильда тупо смотрела на Гарри. А затем она, шаркая, подступила к Гарри и движением головы указала на дверь.

- Вы хотите, чтобы мы ушли? – спросил он.

Она повторила свой жест, но сначала ткнула пальцем в себя, затем в него, а потом указала на потолок.

- А, понял… Гермиона, по-моему, она хочет, чтобы я поднялся с ней наверх.

- Ладно, пошли, – согласилась Гермиона.

Но стоило ей двинуться с места, как Батильда на удивление энергично затрясла головой и снова указала на себя и на Гарри.

- Она хочет, чтобы я пошел с ней один, – перевел он.

- Почему это? – резко спросила Гермиона.

- Может, Дамблдор не велел ей давать меч никому, кроме меня? – высказал предположение парень.

- Мы выглядим иначе, Гарри! – напомнила ему Гермиона. – Ты думаешь, она на самом деле знает, кто ты?

- Да, – ответил Гарри, глядя сверху вниз в обращенные к нему белые глаза. – Думаю, знает.

- Ладно, – подумав, согласилась девушка. В конце концов, в доме, кроме них, никого не было – это она проверила сразу, а старуха вряд ли опасна. – Только возвращайся поскорее.

- Ведите, – сказал Гарри Батильде.

Она как будто поняла, во всяком случае, заковыляла к двери. Выходя из комнаты, Гарри незаметно сунул за пазуху фотографию незнакомого вора в серебряной рамке.

Лестница была крутая и узкая. Медленно, с хрипом дыша, старуха взобралась по ступенькам, на площадке свернула направо и провела Гарри в спальню с низким потолком.

Здесь было черно, хоть глаз выколи, и пахло совсем ужасно. Батильда закрыла дверь, и комната погрузилась в непроглядный мрак.

- Люмос! – произнес Гарри. Волшебная палочка засветилась, и Гарри вздрогнул. Впервые ему стало по-настоящему жутко: за короткие мгновения темноты старуха успела подойти к нему вплотную, а он ничего не услышал.

- Ты Поттер? – прошептала она.

- Да.

Она кивнула, медленно и торжественно.

- У вас есть что-нибудь для меня? – спросил Гарри, и тут случилось сразу много разных вещей.

Шрам кольнуло болью, темная, душная комната на мгновение будто растаяла, Гарри ощутил вспышку дикой радости и высоким, холодным голосом проговорил: “Взять его!”.

Гарри шатнуло. Тесная, вонючая комната сомкнулась вокруг него, он не мог понять, что с ним было.

Старуха сделала какое-то стремительное движение, и Гарри застыл от ужаса: дряхлое тело осело на пол, а из ворота платья, где только что была шея старухи, выползала громадная змея.

Змея ударила в ту секунду, когда он взмахнул волшебной палочкой. Палочка вылетела из ужаленной руки, крутясь, взлетела к самому потолку и погасла. Сильный удар хвостом в солнечное сплетение вышиб у Гарри весь воздух из легких, он с грохотом повалился куда-то в угол комнаты, на какую-то мебель и кучу тряпья.

Он откатился и грохнулся на пол, едва увернувшись от огромного хвоста, который обрушился туда, где секунду назад была его голова. На лестнице послышались торопливые шаги.

Тяжелая гладкая масса навалилась на него и придавила. Гарри чувствовал, как змея скользит по нему, мощная, мускулистая…

- Нет!.. – выдохнул он.

- Да, – прошелестел голос. – Да… держжжжу… я тебя держжжуу…

- Акцио… Акцио, волшебная палочка!

Ничего не получалось, а он не мог освободить руки, которыми отталкивал змею, обернувшуюся кольцом вокруг него, выжимавшую из него дух с такой силой, что невозможно было даже вдохнуть.

Он летел, летел на крыльях своего триумфа, не нуждаясь ни в метле, ни в фестралах…

Вдруг какая-то неведомая сила оторвала от него змею и отшвырнула в сторону. Послышался звон разбитого стекла, в комнату хлынул холодный воздух. Гарри пригнулся, уклоняясь от ливня посыпавшихся на него осколков. Под ногу ему попало что-то вроде карандаша… Волшебная палочка! Он едва успел схватить её, и вдруг шрам пронзило такой болью, какой не было уже давно.

- Он близко! Гермиона, сейчас он будет здесь!

Почти теряя сознание от боли, он почувствовал, как его кто-то схватил за руку и куда-то поволок. Сопротивляться не было сил. Он ощутил толчок, услышал где-то вдали крик “Финдфайа!” и вывалился через разбитое окно – в пустоту. Они перекувыркнулись в воздухе…

А потом его шрам словно взорвался, и он был Волдемортом, он подлетел к темному дому, внутри которого бился, пожирая все на своем пути, Адский огонь, и только успел увидеть лысенького мужичка и щуплую тетку, которые вывалились из окна и растаяли в воздухе, и он закричал от ярости и боли.

Его крик был криком Гарри, его боль была болью Гарри… чтобы это случилось именно здесь, там же, где и прежде… в двух шагах от другого дома, где он вплотную приблизился к тому, чтобы познать, что значит смерть… смерть… такая чудовищная боль… вырван из собственного тела… но если у него нет тела, почему так ужасно болит голова… если он умер, отчего же ему так тошно, разве боль не кончается со смертью, разве она не уходит…

А теперь он стоит возле полыхающего в пламени дома старой Батильды, захваченный воспоминаниями о своей потере, а там, в огне, догорает его любимица, его соратница, осколок его собственной души…

Он смотрит вниз и видит… нечто невероятное…

- Нет…

- Гарри, все хорошо, все в порядке!

Он наклоняется и поднимает разбитую фотографию. Вот он, вор, неведомый воришка, которого он столько времени ищет…

- Нет… Я уронил её… Уронил…

- Гарри, все хорошо, очнись, Гарри!

Это он – Гарри, не Волдеморт. Вокруг нет огня. Нет запаха гари.

Он открыл глаза.

====== Глава 133. ======

- Гарри, – прошептала Гермиона. – Ты как… нормально?

- Да, – соврал он.

Он был в палатке, в своей постели, укрытый несколькими одеялами. По тишине и особому холодному блеклому свету, пробивавшемуся в окно, чувствовалось, что скоро рассвет. Гарри был весь в поту, даже простыни и одеяла намокли.

- Мы удрали, – констатировал очевидный факт он.

- Да, – сказала Гермиона. – А еще поджарили в Адском пламени его змею, так что нам осталось только три, Гарри, три крестража, и один уже есть!

- Змея погибла?.. – спросил Гарри, не смея в это поверить, хоть и знал это, видел – глазами Волдеморта.

- Да! Правда, к тому времени, как его смогли остановить, оно сожрало еще три дома, кроме Батильдиного… Но…

- Могло быть и хуже, – неловко попытался утешить её Гарри.

- Да, конечно, – кивнула Гермиона.

Гарри внимательно посмотрел на неё. Лицо её было бледным, осунувшимся и посеревшим от усталости, под карими глазами залегли фиолетовые тени. В руке у Гермионы Гарри заметил губку – она обтирала ему лицо. Гермиона, заметив его взгляд, отвела глаза.

- Плохо тебе было, – сказала она. – Совсем плохо.

- Давно мы оттуда смотались?

- Несколько часов прошло. Уже почти утро.

- А я, значит, был… без сознания, что ли?

- Да не то чтобы, – замялась Гермиона. – Ты кричал, и стонал, и… и вообще, – закончила она таким тоном, что Гарри стало совсем не по себе.

Что он тут вытворял? Выкрикивал заклятия, как Волдеморт? Плакал, как младенец?..

- Тебя змея укусила, я дала тебе безоар и обработала рану, но, видимо, какое-то время яд действовал… – сбивчиво объяснила она.

На запястье Гарри разглядел подживающие ранки от змеиных зубов. Он посмотрел на усталое лицо подруги.

- Не надо было нам лезть в Годрикову впадину. Это все я виноват, Гермиона, прости.