- А что с ним не так? – спросил Рон, поспешно отдергивая руку, которая сама собой уже тянулась к рогу, чтобы потрогать.

Ответить Гермиона не успела – по винтовой лестнице уже взбирался хозяин дома.

- Итак, чем я могу помочь, мистер Поттер? – спросил Ксенофилиус, усаживаясь на более-менее свободную поверхность.

- Понимаете, – начал Гарри и оглянулся на Гермиону, которая ободряюще кивнула ему. – Это насчет символа, который был у вас на шее на свадьбе Билла и Флер. Мистер Лавгуд, мы хотели спросить – что он означает?

- Вы имеете в виду знак Даров Смерти? – поднял брови Ксенофилиус.

- Дары Смерти?.. – Гарри, Гермиона и Рон непонимающе переглянулись.

- Совершенно верно, – подтвердил мистер Лавгуд. – Вы о них не слыхали? Это меня не удивляет. Очень, очень немногие волшебники в них верят, чему подтверждением – тот твердолобый юноша на свадьбе вашего брата, – он поклонился Рону, – который набросился на меня, приняв этот знак за символ известного темного волшебника. Какое невежество! В Дарах Смерти нет ничего темного – по крайней мере, в том смысле, какой обычно вкладывают в это слово. Те, кто верит в Дары, носят этот знак, чтобы по нему узнавать единомышленников и помогать друг другу в поисках.

- Простите, – сказал Гарри, – я так ничего и не понял.

- Видите ли, те, кто верят, разыскивают Дары Смерти, – объяснил мистер Лавгуд.

- А что это такое – Дары Смерти? – спросила Гермиона.

Ксенофилиус потер двумя пальцами переносицу так, как будто у него начинала болеть голова от общения с инопланетянами на неизвестном языке.

- Я полагаю, вы все читали сказку о трех братьях?

- Нет, – сказал Гарри.

- Да, – одновременно с ним сказали Рон и Гермиона

Ксенофилиус торжественно кивнул.

- С этой сказки все началось, мистер Поттер. Где-то у меня она была… – он рассеянно оглядел горы книг и пергаментов, но тут Гермиона сказала:

- Мистер Лавгуд, у меня с собой есть экземпляр, я могу прочесть.{?}[см. примечание]

Когда она дочитала, в комнате воцарилось молчание. Ксенофилиус оторвал взгляд от окна, в которое смотрел, не отрываясь, все время, пока Гермиона читала, встрепенулся и сказал:

- Ну вот.

- Простите? – переспросил Гарри.

- Вот это и есть Дары Смерти, – ответил Ксенофилиус.

Он выудил из кучи всякого хлама гусиное перо и вытянул обрывок пергамента, засунутый между книгами.

- Бузинная палочка, – Ксенофилиус провел на пергаменте вертикальную черту. – Воскрешающий камень, – он изобразил поверх черточки круг. – И мантия-невидимка, – он заключил черту и круг в треугольник.

Получился тот самый знак, что не давал покоя Гермионе.

- Все вместе – Дары Смерти, – объяснил мистер Лавгуд. – Это не просто детская сказка, это очень древняя легенда, в которой речь идет о трех волшебных предметах, трех дарах, обладатель которых победит саму Смерть, – и он опять выглянул в окно, где солнце уже клонилось к горизонту.

- Вы говорите “победит смерть”. Это в смысле… – решил уточнить Рон.

- Победит, – Ксенофилиус небрежно махнул рукой. – Одолеет. Истребит. Ниспровергнет. Называйте как угодно.

- Получается, – Гермиона старалась говорить как можно тактичнее, чтобы не было слышно скепсиса в голосе, – вы верите, что все эти предметы существуют на самом деле?

- Разумеется! – Ксенофилиус снова поднял брови. – Практически доказано, что Антиох, Кадм и Игнотус Певереллы были теми самыми тремя братьями.

- Но, мистер Лавгуд, всем известно, что мантии-невидимки существуют. Они очень редки, но они есть, и в них нет…

- Нет-нет, мисс Грейнджер, третий Дар Смерти – не простая мантия-невидимка! То есть это не обычная дорожная мантия, насыщенная дезиллюминационными чарами или заговоренная для отвода глаз. Поначалу она успешно скрывает своего владельца, но с годами чары истощаются, и мантия мутнеет. Нет, тут речь идет об истинном чуде – мантии, которая делает своего хозяина абсолютно невидимым на неограниченное время, причем его невозможно обнаружить никакими заклинаниями! Много вам таких попадалось, мисс Грейнджер?

Гермиона открыла рот и тут же опять закрыла, совсем смешавшись. Все трое переглянулись. Гарри понял, что они думают об одном и том же. Именно такая мантия была при них в эту самую минуту.

- Вот видите! – сказал Ксенофилиус, как будто только что сразил их неопровержимым аргументом. – Никто из вас не встречал подобной вещи. Её владелец был бы невероятно богат, не правда ли?

Он еще раз выглянул в окно. Вечернее небо чуть заметно порозовело.

- Ладно, – растерянно проговорила Гермиона. – Предположим, что мантия существует. А как же камень, мистер Лавгуд? Воскрешающий камень?

- И что вас интересует?

- Такого не может быть! Нельзя вернуть к жизни мертвого, так же, как создать что-то из ничего, как…

- Но вы же читали сказку, мисс Грейнджер! – перебил её Ксенофилиус. – Камень не воскрешает так, чтобы человек восстал будто ничего не было! Его действие иное, оно, должно быть, тоньше…

- А Бузинная палочка? – быстро спросил Гарри, не давая Гермионе углубиться в дискуссию. – Вы считаете, что она тоже существует?

- О, тому есть много свидетельств! – воскликнул Лавгуд. – Судьбу бузинной палочки легче всего проследить благодаря своеобразному способу, каким она переходит от одного владельца к другому.

- А как она переходит? – спросил Гарри.

- Новый хозяин Бузинной палочки должен силой отнять её у прежнего владельца, – ответил Ксенофилиус. – Вы, конечно, слышали о том, как Эгберт Эгоист в смертном бою добыл Бузинную палочку у Эмерика Отъявленного? Также о том, как Годелот скончался в собственном подвале после того, как у него забрал эту палочку родной сын Геревард? О злодее Локсии, забравшем её у Варнаввы Деверилла, которого он убил? По страницам истории волшебного мира тянется кровавый след Бузинной палочки!

Гарри покосился на Гермиону. Однако она сидела со взглядом, обращенным внутрь себя, и явно не собиралась больше ни о чем расспрашивать хозяина.

Ксенофилиус в очередной раз выглянул в окно, встал и направился к лестнице.

- Пойду все-таки сделаю чаю. Или у меня есть прекрасный настой лирного корня, он изумителен, просто изумителен!..

Гарри подождал, пока не стало слышно, как мистер Лавгуд возится на кухне, и только тогда спросил Гермиону :

- Что скажешь?

- Мне нужно подумать, Гарри, – напряженно ответила та, продолжая над чем-то сосредоточенно размышлять.

- Что можно сказать, это же человек, который подарил миру морщерогих кизляков, вы не забыли? – хмыкнул Рон.

- Ты тоже ему не веришь? – спросил Гарри.

- Нет, конечно. Самая обычная сказочка с моралью, разве нет? “Не нарывайся на неприятности, не лезь в драки, не хвастайся, не суйся, куда не просят, и все будет хорошо”. Может, отсюда и пошло это суеверие, якобы бузинные палочки приносят несчастье.

- А есть такое? – вскинулась Гермиона.

- “Палочка из бузины доведет до беды”, – процитировал Рон. – У мамы полно таких присказок.

- Вообще-то, – осторожно заметила Гермиона, – в одном мистер Лавгуд прав: веками ходят легенды о сверхмогущественных волшебных палочках.

- Серьезно? – удивился Гарри.

Гермиона сердито уставилась на него. Это выражение лица было им так знакомо, что Гарри и Рон растроганно улыбнулись друг другу.

- Смертоносная палочка или Жезл судьбы – они возникают под разными именами на протяжении столетий, как правило, в руках какого-нибудь темного волшебника. Профессор Бинс упоминал некоторых из них, но…

- А откуда известно, что все эти Смертоносные палочки и Жезлы судьбы на самом деле не одна и та же волшебная палочка? – спросил Гарри. – Просто в разные эпохи её называли по-разному.

- А на самом деле это, значит, и есть Бузинная палочка? – уточнил Рон.

Гарри засмеялся, но смех вышел каким-то слегка натянутым.

- Ладно палочка, а вот мантия? – не успокаивался Рон. – Знаете, он ведь прав. Мы так привыкли к мантии Гарри, что даже не задумывались, какая она замечательная. А ведь я никогда о другой такой не слыхал. У Грюма была мантия-невидимка, но я слышал, как он жаловался, что со временем она изнашивается, а от заклятий на ней остаются дыры. А мантия Гарри совсем не новая, а работает идеально…