— Думаю, что ты им перескажешь мои слова, — сказал парень. — Да и к тому же у меня поезд через полтора часа, а ещё нужно домой заехать за чемоданом.

Я улыбнулась.

— Такси сюда вызвал? — спросила я.

Майкл кивнул, а затем сказал:

— Я до безумия люблю вас всех. Но ненавижу это место. А вы с местом ассоциируетесь. Я не могу смотреть на вас, вы являетесь одними из связующих нас с Алексом. — он говорил быстро, отрывисто, будто вот-вот передумает и больше ничего не скажет. — Прости меня, Мишель. И ребятам передай, чтобы меня простили. — тихо сказал он.

— Тебе не за что извиняться. — грустно улыбнулась я. — Ты имеешь право уехать, имеешь право забыть это всё, имеешь право стать счастливым человеком. Но ты не имеешь права предать нашу веру в тебя. Я тебя прошу, иди наперекор, этому же я тебя всегда учила, да? — усмехнулась я. — Я надеюсь, что у тебя всё будет прекрасно. Он тоже хочет этого. — я взглянула на небо.

— Я знаю… — прошептал Майкл.

Такси подъехало к лесу.

— Прощай, Мишель. — выдавил из себя улыбку Майкл.

— Прощай, Майкл. — одними губами, сдерживая слёзы, сказала я.

Майкл кивнул мне и пошёл в сторону жёлтой машины.

— Прощай… — сама себе сказала я и проследила за уезжающим автомобилем.

Уснуть я так и не смогла.

***

— Майкла нет. — коротко сказал Мэд, когда вышел из палатки.

— Я знаю. — усмехнулась я, потушив девятый по счёту окурок.

— Он уехал. — не спрашивая, сказал Мэд.

— Да, уехал.

— Мы бы могли его проводить.

— Не могли бы. Тем более у нас есть человек, которого через несколько дней надо будет провожать. — я кивнула в сторону спящего Тома.

— Не верю, что он уезжает. — сказал только что проснувшийся Карл, протирая глаза.

— Это его мечта. Мы не имеем права ему препятствовать. — грубо сказала Мэй, вылезая следом за Карлом.

— Верно, Мэй. — я достала десятую сигарету из пачки.

— В ноге какое-то неприятное чувство. — сказал Мэд, потирая ногу.

— Дай посмотрю. — Мэй нежно прикоснулась к лодыжке Мэда. — Мэд! Это клещ. — воскликнула Мэй.

Я ухмыльнулась, вспоминая слова Мэда о том, что в детстве, после их прогулки по лесу, его мама нашла у него на куртке клеща. Да, помню, как она прибежала к нам домой и стала выяснять, где мы были.

Мэд рассмеялся, глядя на наши обеспокоенные взгляды.

— Я больше чем уверен, что никто из вас не умеет доставать клеща. Будим Тома и едем в больницу, Карл, ты за рулём. — он кинул парню связку ключей.

— Что случилось? — сонно спросил Том, проснувшись от того, что я его пыталась растормошить.

— Моя смерть случится. Даже не знаю от чего: либо от клеща, если мы не успеем в больницу, либо от рук моих родителей, когда они узнают, что меня цапнул клещ, пока я спал, напившись. — сказал Мэд, сворачивая пустую палатку, пока Мэй и Карл уносили остальные вещи в машину.

Том быстро подскочил на ноги, закинув в рот жвачку.

— Поехали. — он быстро разобрал палатку, свернул её и залез в фургон.

Карл сел за руль и под руководством Мэда тронулся с места, оставляя поляну позади.

***

Мэд похвалил Карла за то, что он доехал быстро и не разбил его машину, а что ещё лучше — не разбился сам.

Мы всей толпой вывалились из машины, только Мэд не мог спокойно устоять на ногах.

— Тебе плохо? — взволнованно спросила Мэй.

Я прикоснулась к его лбу.

— Укус действует, у него температура и жар. — мы с Мэй взяли его под руки, чтобы он не упал от слабости, и зашли в больницу. Тут же наш взгляд приковали двое носилок, где лежали тела, накрытые белой тканью, из-под неё проглядывали пятки двух тел. Взгляд Мэда переменился, всю его слабость будто сняло рукой. На пятках тел были татуировки с датой. 09.09.1989. Мэд высвободился из нашей хватки и пулей подбежал к носилкам и, не обращая внимания на крики медсестёр, стянул ткань с двух тел.

Я вскрикнула.

Том и Карл испуганно схватились друг за друга, а Мэй со слезами на глазах смотрела на непроницательное лицо Мэда, которое исказилось грустной, отчаянной усмешкой при виде тел своих родителей.

— «09.09.1989» — их дата свадьбы. — голос Мэда дрогнул, усмешка исчезла, а на глазах выступили слёзы, и Мэд впервые в своей жизни закричал от нахлынувших на него чувств. За тем его взгляд упал на единственное ножевое ранение у каждого и истерзанные тела.

— И до них он добрался. — тихо прошептала я.

— Вы кто приходитесь убитым? — тихо спросила медсестра.

Мэд вздохнул и сказал.

— Мэдсон Харрис, я их сын. Дата рождения — 12.11.1991, — коротко ответил он, делая паузу, чтобы медсестра успела всё записать.

Женщина моментально изменила взгляд.

— Я соболезную… — тихо сказала она.

— Засуньте соболезнования в задницу, а пока что вытащите у меня из ноги клеща, пока я не оказался вместе с ними. — он указал на два тела, которые собирались увезти в морг.

Женщина засуетилась и подозвала врача.

— Мэд, ты как? — тихо спросила я.

Мэд усмехнулся.

— Так же, как и ты тогда, четыре года назад.

«Значит, ужасно». — подумала я.

— Идите домой. — сказал он, запуская руки в свои светлые волосы.

— Мы никуда не уйдём, Мэд. — сказал Том, а Карл кивнул, соглашаясь со словами друга.

Мэй молча смотрела на Мэда.

— Вы мне не сможете сейчас помочь. Я хочу побыть один. Сейчас у меня из ноги достанут это насекомое, и когда я выйду из палаты, никого из вас здесь быть не должно. Вы меня поняли. — последнюю фразу он сказал настойчиво, говоря, что если мы не уйдём, то будет только хуже.

Мы переглянулись и вышли из больницы.

— И что теперь? — тихо спросила Мэй.

— Ты же его девушка. — язвительно заметила я. — Так что ты ответь на свой вопрос.

— Мишель… — Карл коснулся моего плеча.

— Его не нужно тревожить сегодня и завтра. После похорон от него нельзя отходить ни на шаг. Поняли? — спросила я.

Ребята кивнули.

— А теперь по домам, пока я не откинулась от недосыпа. — я пошла как можно дальше от больницы, не дожидаясь ответа от друзей.

Главное, перетерпеть следующие пять дней.

========== Часть 16. ==========

Мэд не был близок с родителями. Но его любовь к ним можно было почувствовать при одном лишь взгляде на родителей. Даже когда они называли его «разочарованием», Мэд не переставал их любить, как и они его. Его любовь к ним почувствовалась особенно на похоронах, когда он стоял и смотрел на уже закопанные тела. В его взгляде читалось всё:

Боль. Разочарование. Ненависть. Злость. Грусть. Любовь.

Мы по очереди находились рядом с Мэдом, пытались его разговорить. Но он не слушал никого из нас, просто глотал алкоголь и говорил: «Заткнись или уходи».

В один момент Мэд просто вытолкнул нас из дома, а на следующий день закрыл все двери и окна, никого не впуская.

— Мэд! Открывай! Да твою ж, Мэд!!! Открывай! — я колотила в дверь руками и ногами, пока Карл и Том пытались забраться на второй этаж, а Мэй безуспешно звонила Мэду.

— Бесполезно. — сказал Карл, спрыгивая с шеи Тома.

— Что будем делать? — взволнованно спросила Мэй.

— Идём на трубы. Алкоголь в гараже, за машиной. — я указала на гараж.

— Ты хочешь напиться? — спросила Мэй.

— Мэд этим сейчас и занимается. — в подтверждение моих слов из окна второго этажа полетела пустая стеклянная бутылка, разбившись о землю.

— Ему нужна наша поддержка! — сказала Мэй.

— Тогда сиди под дверью в одиночестве. — коротко сказала я, пока Том и Карл забирали ящик пива из гаража.

— Ты ничего не сможешь сделать сейчас, Мэй. — спокойно сказал Том. — Мэд нам не откроет, трубку не берёт. Нет смысла сидеть и ждать чуда. Он выйдет тогда, когда захочет, или пока у него не закончится алкоголь.

— Ему плохо… — прошептала Мэй.

— Конечно, ему плохо, он остался без родителей и без музыкальной группы. Мы не можем позволить остаться ему ещё и без друзей, поэтому придём к нему вечером, через часа четыре. — сказал Карл.