Эта область так называлась не зря, поскольку здесь пересечение варпа и Паутины постоянно порождало новые бреши и туннели, сбивая корабли с пути ложными маршрутами. Неосторожных ожидали тупики и водовороты, а остальной части флота следовало готовиться к худшему. В лучшем случае их могло выбросить в материальное пространство с пробитыми корпусами и серьезными повреждениями. В худшем… голый варп сурово расправлялся со смертной плотью и разумом, а для эльдаров погружение в царство Великого Врага обещало мучения похуже любой физической пытки.

Всем было лучше не думать о таком конце.

Казалось, что они пережили самую страшную фазу бури. Волнообразные колебания и вращения сократились, поскольку Маэнсит и пилоты двигались более тихим курсом по впадинам и гребням психических волн.

На корабле воцарилось спокойствие, и настороженность сменила тревогу. Джайн Зар почувствовала, как напряжение немного рассеялось, и Ансвея оставила навигационную команду и вернулась на свое место, наблюдая за командой на мостике.

— Судя по тому, что рассказала мне Маэнсит, и исходя из моих собственных приключений в этом месте, мы скоро доберемся до врат. Пока «Звездорез» и «Своенравная племянница» остаются с нами, мы сможем совершить финальный прыжок назад в смертную вселенную.

Джайн Зар кивнула, почти не слушая Ансвею: ее внимание привлекла одна из пилотов, Телекандор. Сначала она не могла понять, за что именно зацепился ее взгляд. То было едва заметное изменение в позе и движениях. Прежде пилот слегка нависала над пультом управления, однако теперь расслабилась в колыбели, чуть отодвинувшись от консоли.

Возможно, она чувствовала облегчение, поскольку буря поутихла, однако другой пилот-изгнанник все еще был сосредоточен на самоцветах своей панели. Лорд-феникс позволила своему духу проникнуть немного глубже в нутро корабля. Казалось, все было в порядке. Она ощущала яркое сверкание духовных камней экипажа и фоновую пульсацию душ в энергетической матрице, питаемой струйкой энергии, что исходила от остатков пряжи вокруг «Бойкой реки».

В то время как ее чувства, по значению схожие с физическими, сосредоточились на откинувшемся назад пилоте, духовное сознание Джайн Зар потянулось к прерывистому потоку энергии, исходящему от Паутины, — непостоянной связи, которая ослабевала там, где касалась кристаллической ткани энергетической сети корабля.

Послышалось эхо, слабый отзвук веселья, едва слышный смех.

Лорд-феникс сделала шаг влево, а затем вперед, стараясь не приближаться к пилоту, но при этом увидеть ее лицо. Глаза девушки были закрыты, что было не так уж и необычно для эльдара, находящегося в контакте с психической системой, а лицо ничего не выражало.

«Почти ничего не выражало», — заключила Джайн Зар. Ошеломляющая мысль вдруг поразила ее: лицо пилота выглядело угодливым.

Затем она увидела черное пятно на путеводном камне Телекандор, будто чернила просочились в него снизу, затуманивая рубиновое сияние нитями тьмы.

Джайн Зар быстро шагнула вперед, однако корабль разгадал ее намерение — и через него то же самое удалось и существам, которые проникли в его системы через энергетический обмен. Телекандор развернулась и выскочила из колыбельной сетки — лицо ее исказилось от дикого рычания. Чернильные глаза сверкнули, когда она бросилась на лорда-феникса. Безоружная девушка не представляла никакой угрозы, однако ее дух все еще был связан с матрицей, мягкими уговорами выводя корабль на какой-то другой курс.

Джайн Зар отсекла ей голову одним ударом Жай Моренна. Кадорет, пилот, которого сменила Маэнсит, пронзительно вскрикнул от испуга. Джайн Зар услышала крик Ансвеи и обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как капитан вытаскивает из кобуры на бедре длинноствольный пистолет.

— Корабль в опасности, — проговорила лорд-феникс, делая еще два шага к другому пилоту, все еще лежащему в колыбели, Аратуину. Его самоцвет был в порядке. Джайн Зар указала клинком на почерневший камень на груди Телекандор. — Демоническое вторжение.

Ансвея открыла рот, желая возразить, но прежде чем она успела что-то сказать, по кораблю пронеслась внезапная волна энергии, принесшая с собой злобные намерения. Их ощутили все на борту. Свет потускнел до жуткого фиолетового оттенка, окуная мостик в искусственные сумерки.

— Они отключают энергетические фильтры, — доложил один из членов команды мостика. — Мы останемся без защиты!

— Верните фильтры на место, — выкрикнула Ансвея. — Что бы ни случилось, мы не можем допустить, чтобы на борт проникло еще больше демонов.

— Нет, пусть они отключат их, — сказала Джайн Зар. — Откройте врата и впустите их.

— Безумие, — возразила капитан. Она указала на Маэнсит и обратилась к стоящему пилоту: — Кабалит — это брешь, ибо у нее нет путеводного камня. Вытащи ее из матрицы.

Джайн Зар бросила Бесшумную Смерть, и пылающие черным пламенем клинки пронеслись между Кадоретом и сидящей комморрийкой, заставив пилота замереть на месте. Оружие тут же вернулось в руку хозяйки.

— Оставьте ее в покое, — велела лорд-феникс. — Она все еще управляет кораблем. Вас всю жизнь защищали путеводные камни, а она боролась с подобными вторжениями с самого рождения. Пусть демоны придут. Станьте маяком и заманите их на борт. Нам нужны три корабля, чтобы открыть последние врата, и лучше, чтобы демоны находились подальше от остальных.

— С чего ты это взяла? — спросил навигатор. — Зачем они нам нужны на «Бойкой реке»?

При приближении Джайн Зар дверь с тихим шипением отворилась, открыв вид на коридор, залитый тем же сумрачным светом, что и мостик, и окутанный сгущающимся туманом, создаваемым зараженными системами искусственного климата.

— Потому что меня нет на других кораблях.

Маэнсит лишь смутно осознавала, что происходило вокруг. Она полностью сосредоточилась на необходимости следить за потоком энергии из паутинно-варпового прилива, поэтому ей казалось, что реальный мир находится на расстоянии шага, по другую сторону матового оконного стекла, приглушенный и туманный.

Впервые она поняла, что что-то не так, когда одна из пилотов-корсаров начала переводить «Бойкую реку» на другой курс, понемногу отклоняя корабль от конечной точки маршрута. Эльдарка позволяла каждому энергетическому буруну слегка подталкивать их вниз, глубже в поток.

Обратив внимание на самого пилота, Маэнсит обнаружила что-то странное в ее психической сигнатуре. Она не была знатоком, однако характер присутствия пилота в матрице изменился, будто мягкая ласка ее мыслей превратилась в когти, впившиеся в нутро корабля.

Комморрийка попыталась мысленно вытолкнуть ее из матрицы. В момент контакта женщину поразил ответный разряд от чего-то, что определенно не принадлежало ни к эльдарам, ни даже к миру смертных.

Почти сразу же пилот исчезла из цепи. Вспышка остаточной боли протрещала по системам, тут же умолкнув при обрыве связи. Когда маскировочные мысли пилота рассеялись, оставшиеся рулевые внезапно осознали весь масштаб разрушения корабля. Щупальца темного льда проникли в энергетические системы и панель навигации. Некое существо засело в них, словно гноящийся узел бесформенной опухоли. Подобно корням, раскалывающим камень, его усики медленно разрушали психические фильтры и поражали сеть духовных камней, которые служили буфером между кораблем и энергией варпа, направляемой через Паутину.

— Сохраняй спокойствие. — Мысли Аратуина выдавало то, с каким трудом он произнес эти слова, поскольку даже ему было непросто прислушаться к собственному совету. — Корабль подвергся нападению демонов. Джайн Зар возьмет на себя их физические воплощения. Мы же должны очистить систему от воздействия энергетического канала.

— Я не знаю как.

— Во-первых, мы должны изолировать как себя в цепи, так и наши тела на мостике. Мне нужна твоя помощь, чтобы спроецировать защитную капсулу.

Ведомая пилотом Маэнсит подключилась к психическим резервам «Бойкой реки» и позволила им влиться в свой разум. Возникшее ощущение тревожило ее: эльдарке казалось, будто она стоит под водопадом, задыхаясь от освежающего холода и оглохнув от громового шума воды, не в силах выйти из-под потока, чтобы облегчить ноющую боль.