- Так, ясно…

- Простите господин, я пытался несколько раз поговорить с вами об этом. Но вы сказали, что пока хватает денег на содержание предприятия – можно вас не беспокоить.

- Хм… - мысленно я проклинаю легкомысленность Радищева, - Получается, проблемы серьёзные? Как долго нам хватит наших тридцати процентов, чтоб держать предприятие на плаву и при этом выплачивать «дань» Медведеву?

- Ещё пару месяцев, не более.

Проклятье! Проблемы, откуда не ждал! Что за грабительские условия партнёрства у них в клане такие?! Я всё понимаю – Медведеву все платят дань, но не настолько же большую?! Надо бы прояснить этот момент.

Зачем делать суперсовременное оружие и не продавать его, а складировать? Интересно…

- И это не главное, господин.

- Что ещё?

- Рабочие недовольны сокращениями заработной платы, отменой некоторых пособий, половинной оплатой больничных, и условиями труда в целом. Планируют создать профсоюз, собирают подписи…

- Ясно. Я хочу наведаться туда и оценить состояние дел лично. Поговорить с генеральным директором, рабочими, главами отделов… Посмотреть на склады и познакомиться с отделом продаж и маркетинга. Кто там за главного?

- Пётр Гризли. Двоюродный племянник Светозара.

Ясно, кумовство… Поставили, чтобы держать под контролем мой завод. Тьфу, то есть, завод Радищева. Не удивлюсь, если ставленник Медведева ещё и подворовывает с этого предприятия…

- Позвони на завод, узнай, будет ли этот Гризли сегодня на месте. Перекинуться бы с ним парой слов, конечно, не помешало… Но это не главное. Сообщи, - я бросаю взгляд на настольные часы, - Что в три часа пополудни на площади перед главным зданием завода, пройдёт встреча со мной. Распорядись, чтобы там была охрана, чтобы подготовили трибуну, необходимую технику… Ну ты знаешь, что ещё нужно.

- Как пожелаете, господин. Когда прикажете подать машину?

- Мы полетим на вертолёте. Проследи, чтобы он был готов через полчаса.

- Хорошо.

В голове рождается мысль. Можно совместить сразу два дела.

Во-первых - заручиться поддержкой сотрудников, «перенастроить» эфирные каналы, по которым я наполнюсь от них истинной энергией. Судя по тем документам, которые я видел, на «Оборонэкспорте» работает около пяти тысяч человек – отличный старт, чтобы открыть первый чарм с круга Азраила. Вернуть людям нормальные зарплаты, оплату больничных на прежний уровень, успокоить их, сократить рабочие смены на час, пройтись по заводу и поговорить с ними лично – и вот уже несколько тысяч человек считают меня своим благодетелем. Всё просто.

Во-вторых – сразу же можно проверить предприятие на наличие демонов. Взять с собой Ванессу, и попросить её «принюхаться», как следует. А то за последнее время я понял, что на Земле куда больше представителей моего вида, чем можно предположить.

Была и третья задача, которую я оставил «на сладенькое», но о ней буду думать, когда выполню все остальные.

Выйдя из кабинета, я пошёл в комнаты Ванессы. По пути зашёл к Дмитрию, который провёл взаперти первые сутки, поинтересовался, как у него дела. Парень недовольно сопел, но уже не дерзил – понял, что со мной шутки плохи. Показал кипу приключенческой литературы, которую ему притащили из библиотеки.

Ну что ж, уже прогресс. Через пару дней проверю ещё.

Вэн оказалась у себя, в личных апартаментах на третьем этаже особняка. Они были меньше, чем у меня, и обставлены попроще, но демоница была в восторге от своего нового жилища, и сходу едва не затащила меня в постель.

И как бы мне не хотелось переспать с ней прямо сейчас, но пришлось отказаться от этой соблазнительной идеи – дел был просто вагон и маленькая тележка…

- У меня к тебе предложение, - сказал я, когда мы уселись на небольшой кожаный диванчик в её гостиной, - Хочу предложить тебе работу.

- Неожиданно, повелитель, - улыбнулась она, - И какую же?

- Хочу, чтобы ты стала моим пресс-секретарём.

Она удивлённо смотрит на меня.

- Я ведь совсем не умею оставлять обращения к… Да к кому бы там ни было! Я воин! Разведчик, шпион, но уж точно не дипломат, и…

- И ты всё ещё не до конца понимаешь реалии этого мира. Тебе не нужно сочинять пресс-релизы. Этим займутся другие люди. А ты… Ты просто будешь зачитывать их перед камерой. Ты соблазнительна и красива, - я окидываю фигуру Ванессы оценивающим взглядом, и она томно тянется на диване, заметив его, - и будешь нравиться людям. И сама будешь получать свою долю эфира с их восхищения. Мне не придётся постоянно подпитывать тебя. Как тебе такая сделка?

- Она мне нравится, - мурлычет грудастая брюнетка.

- В таком случае одевайся. Через полчаса мы вылетаем на мой завод. Будем считать, что я беру тебя на стажировку.

* * *

- Давайте ещё раз, - я постукиваю пальцами по изысканной кружке, наполненной дорогим кофе, - Почему мы не продаём нашу дорогущую продукцию?

Низкорослый, начавший седеть и лысеть человечек лет сорока пяти вальяжно раскинулся в кресле напротив меня. Пётр Гризли, директор моего «Оборонэкспорта», обильно потеет в своей шёлковой рубашке, и то и дело промокает лицо платочком, вызывая у меня отвращение.

- Потому что Светозар Осипович велел заполнять склады, по крайней мере, до октября.

- Но при этом он принял такое решение в начале прошлого квартала, когда распродавались остатки предыдущей продукции, - я указываю на листки, - автоматы, крупнокалиберные пулемёты, дробовики, стандартные бронежилеты. Всё это «улетало» как на нашем рынке, так и за границу. И за счёт остатков мы выплатили вашему дяде фиксированную стоимость акций, как и всегда.

- Но…

Я поднял палец, останавливая его.

- В новом квартале у нас нет новых поступлений – мы разрабатываем супер-современных дронов, «умные» пушки, тяжёлые модификации боевых костюмов, но не продаём их, хотя я вижу, что предложения по покупке были, из Средиземноморского Анклава, Африканского, и даже Северо-Американского. Но вы всем отказали, приняв это решение без моего ведома. Прошлой продукции тоже нет, квартал подошёл к концу – и сумма, которую мы должны выплатить вашему дяде, не изменилась. Он вообще, в курсе новых обстоятельств? Прибыль наш завод потерял, а вот выплачивать обязан столько же. Стоимость акций после того, как вы переориентировали производство, пересчитана не была. Потрудитесь объяснить, как так получилось?

- Я не… Думаю, это ошибка бухгалтерии.

- А я думаю, что вы сделали это специально, - я наклоняюсь вперёд и облокачиваюсь на стол, - Зная, что я занят другими проектами и редко обращаю внимание на этот завод, решили привести его к банкротству и… Что сделать? Перекупить за бесценок? Подарить дяде? Светозар вообще в курсе, чем вы тут занимаетесь?

На Гризли страшно смотреть. Его лицо меняет цвет с серого на зелёный за секунды, и я понимаю, что одно из моих предположений - верное.

- В общем так, Пётр, - я откидываюсь на спинку кресла, - Пишите заявление от сегодняшнего числа по собственному желанию. Завтра на работу можете не выходить.

- Но…

Из моего указательного пальца выстреливает короткий огненный всплеск и подпаливает галстук толстяка. Он взвизгивает, начинает хлопать по нему руками, а я только морщусь.

- Никаких но. Вы привели завод на грань разорения, и я сообщу об этом непосредственно Светозару. Пусть он решает, как вас наказать. Вы навредили нашему клану, а не мне, - заканчиваю я, встаю, и выхожу из кабинета.

- Матвей, - обращаюсь к своему управляющему, - Поговори с его замом, пусть с завтрашнего дня становится временным директором.

- Сделаю, господин.

Мы спускаемся на лифте в большой застеклённый холл и выходим на площадь перед главным зданием. За последний час тут возвели небольшую сцену и установили трибуну, принесли оборудование – здоровенные колонки, из которых сейчас играла музыка. В углу сцены сидит техник, который, увидев моё приближение, приглушает какие-то современные мотивы людишек.

Передо мной плотная толпа народу, и судя по их грубым, недовольным лицам – настроены они не самым дружелюбным образом. До меня доносятся перешёптывания первых рядов, выкрики с задних, а взгляды некоторых рабочих полны злости.