Рисовать. Ей очень нравилось рисовать. Сначала, как все дети, она рисовала маму, папу, домики, деревья. Потом, став старше, стала все больше рисовать цветы, деревья, траву. Её никто не учил. Робкие детские просьбы к родителям, чтобы те отвели её в кружок по рисованию, успеха не имели. Потом рисование пришлось забыть. Надо было выбирать профессию. Опять это «надо». Надо было выбирать, надо было учиться, надо было работать. Но сколько она себя помнила, в задумчивости – на лекциях, на работе, решая семейные проблемы – всегда сидела и рисовала. Рисовала тем, что было под рукой. Что-то магическое было в этом процессе. От него становилось спокойно и уютно на душе.

Стоп! Вот оно! Вот оно! Нашла! С трудом уняв волнение, Ирина Сергеевна пыталась ничего не упустить и до конца понять пришедшие к ней сейчас воспоминания и, связанные с ними ощущения, мысли, слова. Ведь наши мысли, в отличие, от ощущений, чувств, внутри нас звучат как слова. Так вот из множества слов, наиболее часто повторялись лишь два слова. Только два. Слово «надо» и слово «душа». И в тех ситуациях, где главным было слово «надо», отсутствовала душа. Да! Так что же получается? Давным-давно, когда надо было выбирать профессию, я выбрала, то что «надо». Потом, выйдя замуж, я стала бегать по магазинам, мыть полы и т.п., потому что так принято, так «надо». Потом, когда профессия стала не просто неинтересной, а невыносимой, я заставляла себя ходить на работу, потому что «надо». От таких мыслей ей стало жарко.

Но может не всё так плохо? Ирина Сергеевна попыталась вспомнить, а испытывала ли она от результатов своей работы, хоть когда-нибудь, чувства, похожие на сегодняшние? Нет. Не было такого. Была гордость, радость. Но радость была, как от победы в соревновании. Ну, вроде как, стометровку первая пробежала. Или радость от полученной за хорошую работу премии. И что? Всё как у всех.

Да, самой с собой трудно быть до конца честной. Но уж лучше не останавливаться, а раз начала, то и закончить. И она вспомнила! Однажды, когда её отпустили на две недели в отпуск, она заехала в «Детский мир» и на четвертом этаже купила краски, кисти, пару холстов. После чего отправилась на дачу. Конечно, отпуск как всегда сократился до нескольких дней, но какие это были дни! Она рисовала! Время пролетало совершенно незаметно и, что самое удивительное, усталости совершенно не чувствовалось! Наоборот, было такое ощущение, что силы прибавляются! Спать не хотелось! Хотелось петь и танцевать! После возвращения через несколько дней на работу, этот душевный подъём продлился еще немного. А потом угас, чтобы появиться только сейчас. Жуть какая! Это ж сколько лет прошло?

Да-а-а, то есть, всё как у всех! Школа, институт, работа, семья, дети, пенсия, деменция…..и здравствуй древняя японская традиция! – обалдевшая от такой перспективы Ирина Сергеевна остановилась и задумалась. Так, главное – не спешить сейчас! Успокоиться надо! Ирина Сергеевна робко попыталась задать себе вопрос. Себе ли? Нет-нет! Она попыталась снова воссоздать то ощущение радости и тепла в груди, которое испытала только что в своих воспоминаниях, и попыталась представить, что начинает рисовать. Вот она берёт бумагу, крепит её на мольберт, берёт карандаш… Она старалась представить себе всё не так, словно она видит это в телевизоре, а реально почувствовать шероховатость бумаги, малярный скотч, которым она ее крепит, холодок металлической коробочки с карандашами. Ей казалось, что она даже дышать перестала от волнения. И вдруг! Там же в груди она почувствовала этот тёплый комочек счастья. И, уже смелее, она представила, как ставит удобнее цветущую орхидею и начинает делать набросок. Она рисовала цветок в воображении, но так реально, что маленький комочек счастья внутри нее увеличивался и наполнял её счастьем, радостью, уверенностью в себе. Уверенностью! И, совершенно неожиданно для самой себя, Ирина Сергеевна сказала ему «спасибо». Не кому-то где-то там. А вот этому маленькому комочку, маленькому цветочку, который, может сделать человека абсолютно счастливым! Она сказала «спасибо» себе! Своей душе! Которая, как могла, поддерживала её всю жизнь и проявлялась в том, что в задумчивости, неосознанно руки тянулись к карандашу и что-то рисовали на листочках бумаги, на полях тетрадок.

Она стояла под заснеженным деревом и на глазах её были слёзы. Вдруг на капюшон шубки упал комочек снега с ветки. Ирина Сергеевна улыбнулась. Знак! Теперь всё будет хорошо! Она теперь знает, нет, вернее, вспомнила, что у неё есть душа. Ведь когда-то мы все знали, что у нас есть душа. Мы прислушивались к тому, что она нам говорит. Мы доверяли ей. Это было естественно и привычно для каждого человека. Люди знали, что у каждого живого существа на Земле есть душа. Она есть даже у камня. А потом люди забыли об этом. Произошло это не в одно мгновение, но с течением времени людей, которые знали о душе, советовались с ней и берегли её, становилось всё меньше, а зла в мире становилось всё больше.

Такие мысли посетили Ирину Сергеевну впервые. Откуда они взялись?

Однако с чего-то надо было начинать. Одни мысли и рассуждения к успешному финалу не приведут, это точно. Ирина Сергеевна шла по бульвару, размышляя и пытаясь понять, в каком же направлении ей двигаться, как вдруг чуть не расхохоталась! Ну что она за балда! Зачем воспроизводить в себе ощущения прошлого, когда можно их прочувствовать здесь и сейчас! Здесь и сейчас стать счастливой! Можно здесь и сейчас услышать, как поёт твоя душа!

Чуть ли не бегом Ирина Сергеевна направилась к дому. Она была полна уверенности, что теперь точно знает, что нужно делать!

Уже отпирая дверь квартиры, Ирина Сергеевна услышала, что в кармане шубки зазвонил телефон.

– Ирка, привет! Это я! – услышала в трубке голос своей подруги Натальи, Ирина Сергеевна.

– Привет, Наташ! У тебя что-то срочное?

– Ага! Забыла я, что ты там про картошку говорила. Ну, как её для красоты применять.

– Понятно, что для красоты. Ты же её не рассматриваешь, как продукт питания.

Ирина Сергеевна взяла кошелёк, заперла дверь квартиры и пошла к лифту.

– Ну, слушай. Берёшь картофелину, чистишь её, отрезаешь кружочки такие тонкие, какие сможешь, но чем тоньше, чем лучше. И натираешь ими лицо. Как подсыхает один кружочек, выкидываешь его и отрезаешь следующий. И так расходуешь примерно половину средней картофелины.

– А почему тонкие? Из-за экономии продукта?

– Ой! Вот попробуй отрежь тонюсенький кружочек и протри им лицо, а потом толстый кусок и тоже протри. Почувствуй разницу!

–Ага, поняла. И что результат будет?

–Будет! Если используешь примерно половину средней картофелины. А ты куда-то собралась? Перед тем как пойти на работу ты картошкой лицо не мазала. Ты вообще его не мазала ничем. Хорошо, что хоть умывалась.

– Ой-ой-ой! Скажите, пожалуйста! У меня рабочий день в 8 утра начинается. Тут умылась – и хорошо. Особенно сейчас зимой. Ужас! Как кроты живём – в 8 утра ещё темно, а в 5 вечера, когда с работы выходим уже темно.

– Ничего, скоро на пенсию выйдешь и будешь спать. Будешь не кротом, а будешь ленивцем. Правда, говорят, что вроде бы в шерсти ленивцев может моль заводиться. Так ты уж осторожнее.

– До ленивца мне далеко. У меня три кредита. До смерти на работе сидеть буду или пока не выгонят. Что случится раньше не понятно. Ладно, Ирка, пока! Пошла я картошкой физиономию мазать. Потом о результатах напишу!

– Пока! – Ирина Сергеевна засунула телефон в карман и продолжила путь.

Наташка, или Наталья Дмитриевна, её давняя подруга. Учитель английского языка. Работает в школе. В самом начале своей трудовой деятельности была просто счастлива и всем твердила, что профессия учителя – это то, что нужно женщине: отпуск огромный, домой приходишь рано. А уж учитель-предметник – это вообще элита и лучше не бывает. Но праздник жизни длился не долго. Сейчас при Наташке тему школы лучше не затрагивать, а то можно услышать такое, что уши завянут.