Вхожу в комнату для персонала, на столе вижу коробки – вещи Полины из её однокомнатной плешивой квартирки, которую, как мы выяснили, сняла ей тётка по возвращению в столицу, парни десять минут назад их доставили.

Девчонка прибыла в мой дом в больничной сорочке с пустыми руками, ей нужна хоть какая-нибудь одежда. Подошёл к столу, заглянув в коробку – первое, что увидел, сумка. Надо бы изучить содержимое…

Вывалил вещи из коробки на стол, рассматривая их качество. Захотелось тут же вымыть руки с мылом, а потом незамедлительно сжечь всё это барахло.

Нет, эти тряпки никуда не годятся! Слишком старые. Нашёл в телефоне интернет-магазин, которым часто пользуюсь, принял решение выбрать вещи для Полины и малышки на свой вкус, предварительно глянув размеры на внутренних бирках.

Ассортимент предложенных моделей пришёлся по вкусу! Не раздумывая, я активно пополнял корзину всевозможными платьями, кофточками, туниками. Глаз зацепился за раздел «нижнее бельё». Сглотнул ком, внезапно вставший поперёк горла. Это тоже ей понадобиться… Просматривая симпатичных моделей, быстро понял, что возбудился. Особенно, когда прикидывал, как такие крошечные трусики с бантиками будут смотреться на её попке.

Я всё ещё помню, какая она румяная и аппетитная… Будто только вчера жадно и с остервенением её мял! Воспоминания об интимных моментах слишком, казалось бы, свежие. Помню каждый её стройный изгиб, каждую родинку на бархатистой коже, помню прерывистое дыхание, тоненькие стоны, когда я доминировал над ней, подчиняя её в разных позах, а она охотно молила ещё и ещё! Аррр…

Мурашки побежали по коже… Штаны стали ужасно тесными. Даже капельки пота на затылке выступили. Не раздумывая, я бросил в корзину несколько кружевных комплектов белья. Полупрозрачных… Надеюсь, размер подойдёт. Если нет – не беда! Будет ходить без белья в моём доме. Так даже лучше.

Нажал «оформить заказ» и отложил телефон в сторону, поневоле глянув на сумку. Посмотрим, что там внутри! Расстегнул молнию, вытряхнул всё содержимое, тщательно осматривая. Мои люди уже проверяли её вещи, но я сам захотел осмотреть. Сообщили, что ничего подозрительного не нашли.

Влажные салфетки, небольшая косметичка с помадой и тушью, кошелёк, детские варежки. Ничего необычного. И старенький допотопный смартфон, который был выключен. Пока он тупил, включаясь, я открыл кошелёк. В глаза моментально бросилась фотография – на ней Полина и совсем ещё крошечная бусинка Вера, облизывающая пухлыми губёшками погремушку.

С ума сойти! Она – точно я в детстве. Моя идентичная копия! С тёмно-янтарными глазами и пухлыми щёчками. Меня накрыло отчаянием, глядя на этот потрёпанный снимок, который я вытащил из кошелька, сжав в руке. Потому что я не видел, как росла дочь. Не смог взять её на руки в первые минуты жизни. Не видел, как она менялась год за годом! Как произнесла первые слова, впервые пошла…

Забрал из её кошелька этот снимок и уверенно сунул к себе в карман.

Ну что сказать! Все овации Полине.

Может хотя бы есть фото или видео в телефоне?

Залез в телефон, обшарил каждый раздел – ничего подозрительного не нашел, кроме одной папки под названием «без имени», но она оказалась под паролем, что сильно привлекла моё внимание. Повезло, что я нашёл хоть какие-то фото Веры, начиная с роддома, заканчивая настоящим временем. Пока их все толком не успел рассмотреть – дам приказ парням, чтобы перекинули на внешний носитель.

Листал галерею, сердце в груди замирало от фотографий маленькой Верочки, как вдруг… Проведя пальцем по экрану в очередной раз, я увидел свою фотографию. И обмер.

На снимке был я. Только я один. В костюме, напротив мэрии, разговаривающий по телефону с хмурым видом. Это фото было взято из сети и сделано папарацци. Зачем она его хранит? Если презирает.

Одно фото запомнилось больше всего на фоне роддома: Полина стоит с цветами, а рядом с ней мужик нерусской внешности с орлиным носом, улыбается во весь рот, держа на руках крошечный свёрточек с розовой лентой. Рядом и другие люди – незнакомая женщина, какие-то детишки черноглазые.

Что за чмырь?

Вот прям разозлил он меня!

Стоит рядом с бывшей, ещё и на руках мою дочь держит…

Пожалуй, нужно посмотреть досье, что прислал мне сегодня на почту Евгений. Хотя уже слишком поздно, но я не усну, пока не сложу все пазлы в одну чёткую картину.

Собрался уже уходить, на что-то краем ботинка наступил. Наклонившись, поднял с пола лёгкую, как облачко ткань, бледно-розового цвета. Повертев в руках, понял – это халат Полины, который случайно выпал из коробки, а я и не заметил.

В глазах поплыло. Разум неожиданно помутился, словно после нескольких стаканов крепкого тоника. Мои пальцы дрожат и сходят с ума, впившись в тонкую ткань халатика. Совсем уже дурея, поднёс халатик к лицу, прикрыв глаза, жадно втянул ноздрами её запах.

Пахнет ею. Боже мой… Моей малышкой из прошлого! Такой знакомый запах, адски сильный, скручивающий в жгут всё нутро до чёртиков!

Я, конечно, псих. И идиот, к тому же! Раз у меня до сих пор от неё сносит крышу.

Рычу, стискивая зубы, а заодно и хрупкую ткань в кулаке до треска рву, делая абсурдный вывод.

Ненавижу не только её, но теперь ещё и себя. Потому что не могу похоронить прошлое… Как бы не пытался.

(Примечание: гл герою по душе короткая форма имени Владимир, не Вова, а Влад. Только для близкого окружения он предпочитает, чтобы его звали Влад. Авторский ход, дабы персонаж не являлся «картонным»).

Проходит время. Из-за сильной загруженности приходиться навещать Верочку реже. Я стал реже появляться в загородном доме, о чём сам сожалел. Но, чтобы загладит вину, приходил в гости не с пустыми руками – обязательно с подарком.

– Влаааад! – Вера с громким криком бежит в прихожую и с разбегу прыгает в мои объятия, повиснув на моей шее. Чмокает в щеку, забавно пища:

– Ай! Колючая, колючая!

– Держи, это тебе! – протягиваю яркую коробку с радужным единорогом.

– Спасибо! – улыбается, но в мимике что-то не то. – Дядя Влад, вы меня разбалуете подарками, слишком много. Лучший подарок – то, что вы пришли.

– Как же я тебя обожаю, – со всей силы сжать хочу, но точно раздавлю крохотное создание. Вместо этого треплю ладонью непослушные кудряшки, а она продолжает хихикать.

Верочка оборачивается, кому-то машет подарочной коробкой:

– Мам! А вот и он!

Поднимаю голову… Полина. Улыбка тухнет на моих губах. Она сидит в инвалидной коляске, впившись пальцами в ось колёс, наблюдает за нашей идиллией с угрюмым видом. И такое лицо у неё всегда, когда она видит нас вместе с дочкой.

Полине уже намного лучше, она уверенно идёт на поправку, отказываясь от сиделки – гордо заявляет, что будет сама со всем справляться. Уже пробует потихоньку ходить на костылях, но недолго, по рекомендации врача.

Подхожу к ней, мы здороваемся взглядами, не выражающими ничего, кроме холода. Что у меня, что у неё…

– Тебе лучше, – киваю на загипсованную ногу. – Хорошо.

Выглядит она посвежевшей: лицо чуть округлилось, синяки почти сошли, от ссадин не осталось и следа. Я посодействовал, чтобы ей прописали дорогие и качественные лекарства, включая мази.

– Почему она до сих пор зовет меня дядей?!

Полина вскидывает подбородок, смотрит на меня с вызовом. Наш «монолог» перебивает детский лепет. Вера хватает меня за манжет рубашки, настойчиво дёргает в сторону кухни:

– Пойдем скорей на кухню, там тебя ждёт сюрприз!

Прерываюсь, дабы не обидеть ребёнка, следую за ней.

– Мы еще вернёмся к нашему разговору, – очень тихо предупреждаю Полину.

Не успеваю войти в кухню, меня одолевает приятный аромат. Просто восхитительный! Почти родом из детства, когда Алёна пекла мои любимые пироги.

– Это же…

Вижу Алёну Павловну в переднике, суетящуюся у плиты. Забывшись, глядя на домашнюю атмосферу, не замечаю, как мои губы тронула мягкая улыбка. Неужели я вернулся в детство?