Принципиальная разница между мудростью и умом заключается в том, что мудрость предполагает определенное умение разбираться в людях и влиять на них. Чтобы быть умным – это не обязательно. Человек вполне может «хорошо соображать», ничего не понимая в людях, но абсурдно было бы называть кого-то мудрым, если окажется, что он не чувствует людей, не понимает их надежд, страхов, привязанностей, мотивов. Вы можете быть прозорливым инвестором или точно предсказывать погоду, при этом не особенно умея «читать» человеческие отношения, но нельзя быть мудрым человеком, если ваша мудрость не распространяется на людей. Может быть, напутственная речь Монтгомери была составлена с бо́льшим умом и исполнена с бо́льшим мастерством, чем любая из речей Айка. О мудрости последнего свидетельствует другое: понимание, что́ нужно в данный момент его подчиненным, и умение позаботиться о том, чтобы эти потребности не остались без внимания.
В любом исследовании мудрости должен быть отражен факт, что самые важные вещи в жизни человека связаны с другими людьми. Это касается всех: руководителя, стоящего у руля глобальной корпорации, кандидата на выборную государственную должность, художника, старающегося создать произведение, которое останется в веках, мать-одиночку, которая хочет помочь своему ребенку пережить бурные подростковые годы. Это важно и для компьютерщика, который обычно желает, чтобы никто не мешал ему заниматься разработкой программ, или для игрока в покер, которому не нужно ничего, кроме возбуждения от напряжения умственных способностей в момент, когда деньги на кону. Поэтому наше исследование качеств, которые делают кого-то мудрее других, сосредоточено на человеческой психологии – и в особенности на социальной психологии. Мудрость предполагает понимание самых распространенных и самых мощных мотивов человеческого поведения. Она также предполагает понимание того, когда и почему люди сбиваются с пути и в результате неверно рассуждают, неверно предсказывают и принимают неверные решения. Быть мудрым – значит быть мудрым психологом.
Мудрость также требует умения смотреть шире – умения, общего для всех трех компонентов словарного определения: знания, проницательности и рассудительности. Мудрый человек способен помещать отдельные события в широкий контекст, не ограничивать поле зрения рамками конкретной проблемы. Эйзенхауэр смог отвлечься от мыслей об успехе грандиозной операции и установить связь с подчиненными на уровне их эмоций: как пройдут первые часы высадки, удастся ли им выжить, что будет с родными.
И в этом отношении тоже стоит отметить разницу между мудростью и умом. Умный человек эффективно обрабатывает доступную информацию, мыслит логически и делает правильные выводы. Мудрый же человек делает нечто иное – он способен выходить за рамки того, что сейчас известно. Тот, кто мудр, чувствует, когда доступная информация недостаточна для решения проблемы. Мудрость подразумевает осознание того, что нынешнее положение дел может представиться иначе спустя время.
Мы поняли, что потребность в книге, подобной этой, назрела, глядя, какой потрясающий прогресс проделали две научные области, связанные с двумя принципиально важными компонентами мудрости, – область социальной психологии и область исследования суждений и принятия решений. Нам необычайно повезло работать в этих областях – восемьдесят лет на двоих – и внести какой-то вклад в их развитие. Именно социальная психология уделяет наибольшее внимание пониманию мыслей, чувств, предпочтений и поступков обычного человека. За последние сорок лет социальными психологами было получено множество важных результатов – тех истин о человеческом поведении, знание которых нужно любому человеку, если он стремится стать мудрее.
Исследование же суждений и принятия решений прояснило, почему люди спешат делать выводы, в то время как им следовало бы сделать шаг назад и посмотреть на ситуацию более широко. За последние сорок лет социальная психология пережила революцию, сделавшую ясным, что суждения и принятие решений имеют много общего с непосредственным восприятием. Подобно восприятию, они подвержены влиянию иллюзий. Любой, кто хотел бы достичь большей мудрости, должен знать, когда нужно остерегаться таких иллюзий и как их избегать.
Цель этой книги – помочь стать мудрее и, следовательно, более продуктивно взаимодействовать с подчиненными и коллегами, сделать легче труд родителей, стремящихся обеспечить детям возможность самореализации; научить сопротивляться искушениям, создаваемым ловкими рекламщиками и хитроумными маркетологами.
Но есть у нас и более высокая цель. Аристотель считал, что мудрость предполагает понимание причин: почему вещи таковы, каковы они есть. С его точки зрения, знающий человек знает что и как, а мудрый понимает почему. Конечно, мы верим, что, прочитав эту книгу, вы почерпнете немало практической мудрости. Но мы надеемся подвести и к более глубокому пониманию общих принципов, составляющих основание такого рода практического знания. Тем самым, мы надеемся, вы научитесь лучше понимать, почему люди поступают так, как поступают, и почему нам всем непросто выйти за рамки ограниченного видения событий. В итоге вы обретете способность лучше различать, каким афоризмам стоит уделить внимание, какими пренебречь и как более глубоко понимать смысл слов, сказанных мудрыми выдающимися людьми, которых мы высоко чтим.
* * *
«Наука мудрости» – не учебник. Для тех, кто желает во всей полноте постичь психологическую науку, существуют превосходные учебники. Если вы прочитали такой учебник или прослушали курс лекций по психологии, вы поймете, что многое мы здесь опускаем или упоминаем лишь вскользь. Наша цель была иной: сосредоточиться на некоторых истинах, что кажутся нам важными составляющими мудрости. Именно эти истины должны дать наиболее глубокое понимание того, почему происходящее вокруг вас происходит так, а не иначе. Они также должны оказаться полезным подспорьем в понимании людей и воздействии на них, в урегулировании конфликтов, которые неизбежны, если живешь и работаешь с другими людьми, в оптимизации решений, касающихся времени, финансов, здоровья, отношений.
Обещая прояснить важные истины о том, почему люди ведут себя именно так, а не иначе, мы провоцируем естественный вопрос. Разве эволюция человеческого рода на протяжении тысячелетий не научила нас продуктивно взаимодействовать между собой? И разве люди уже не знают все, что можно знать о мотивах и склонностях других людей, о том, что делать для направления нашего поведения в продуктивное русло? Разве мудрецы, созерцавшие людские дела, не раскрыли нам главные истины о человеческом несовершенстве?
Разумеется, людям известно многое о человеческом поведении – собственном и других людей. Поведение целенаправленно, и человек, как и другие животные, обычно стремится к умножению удовольствия и уменьшению боли. Многое известно о действии конкретных потребностей и эмоций, таких как голод, жажда, секс, страх, и более сложных, как, например, потребность в высокой самооценке или желание нравиться и вызывать уважение.
На обыденном уровне наши познания в социальной психологии довольно существенны. Нам известно, что люди испытывают дискомфорт, когда их мнения и вкусы отклоняются от групповой нормы. Мы знаем, как важны родительская забота, правильные примеры для подражания и хорошее образование. Мы знаем, что на суждения и решения (особенно отличающиеся от наших) могут иметь пагубное влияние личная выгода, предшествующий опыт и ожидания, религиозные и идеологические догмы. В отсутствие такого знания социальная жизнь стала бы неуправляемым хаосом.
В то же время наше собственное погружение как в теоретическую, так и в прикладную психологию, многие годы не прекращающиеся раздумия над собственными ошибочными суждениями и немудрыми решениями убеждают, что некоторые наиважнейшие истины о человеческом поведении вовсе не очевидны. Наша убежденность опирается на кое-какие любопытные исследовательские результаты, идущие вразрез с повседневными допущениями. Эти результаты заставляют скорректировать сложившиеся представления о том, что влияет, а что, наоборот, совсем не влияет на человеческое поведение, о продуктивных и непродуктивных способах решения тех или иных конкретных проблем.
