Устыдился этой мысли, чмокнул маму и выскочил на крыльцо.

Было безветренно и ясно, что для октября в окрестностях Питера редкость. Лёшка все равно сказал «брр!» – давно не выходил так рано.

– Насчет безопасности, – уточнил он, направляясь к калитке, – ты ее прогнозируешь?

– Предупреждаю о степени, – ответил МИК, – по шкале от десяти до единицы. Сообщаю, в чем опасность и как избежать.

– Ну, например, десятка, – заинтересовался Лёшка.

– Мелкий дождь – угроза для здоровья. К Земле приближается метеорит, который войдет в атмосферу над европейской частью России.

– А восьмерка?

– Ветер с дождем. Во Всеволожском районе бродит пьяный дурак с пистолетом, целится в прохожих и думает, что пистолет не заряжен.

Лёшка уже вышел за калитку, но приостановился, гадая, сколько отсюда до Всеволожского района. Километров пятьдесят, не меньше.

– Двойка?

– Ураган вырывает деревья. Дурак с пистолетом идет по этой улице и стреляет во всех, кого увидит.

– Единица?

– Столетний дуб падает на тебя. Вместо дурака – киллер, и его мишень – ты, – сказал МИК.

В электронный голос врезался короткий тревожный писк.

– Да, кстати, зафиксирована опасность девятого уровня – незначительное охлаждение организма. Не хочешь соплей – беги!

Лёшка не стал спорить и побежал. Сразу же вспомнил, что не взял плейер. Как же быть? Теперь у него другие наушники.

Спросил, есть ли у МИКа правильный музон? Тот хвастливо ответил: есть любой – от легального до пиратского, от классического до этнического, от идеально-студийного до уникальных треков на испорченной аппаратуре. Лёшка выбрал популярный трек-лист бегунов Канады. Просто в эту минуту на пути попался клен с опадающей листвой.

– Куда бежим? – спросил Лёшка.

МИК ответил:

– Тут же недалеко берег моря, побежали к нему.

Лёшка проворчал, что не моря, а Финского залива.

Сначала перебежал мост над путями, огибая медленных пассажиров. Спросил МИКа:

– Это опасность какого уровня?

– Десятого. Обрушение моста из-за дряхлости конструкций, – ответил МИК, – не предвидится в ближайшие пятьдесят лет, за исключением случаев прямого взрывного воздействия.

– А перебежать по путям?

– Третьего.

– Тут один такой перебегал… Не добежал!.. – сердито сказала старушка с тяжелой сумкой на колесиках.

Она медленно спускалась по лестнице, так как колесики не попадали в желобки схода.

– Может, ей помочь? – обратился Лёшка к МИКу.

– Помочь, – согласилась старушка.

МИК не ответил, Лёшка взял сумку – ух какую тяжелую! – побрел вниз, на платформу. Отнес бы быстро, но бабушка взяла его за рукав – верно, чтобы с сумкой не убежал. Спустился за две минуты с бабушкой на буксире.

– Спасибо, сынок. Будь осторожен, – сказала она на платформе.

– Молодец! – согласился МИК. – Силовое дополнение к пробежке. А сейчас еще и ускоренный подъем по лестнице. Быс-стро! И дышать носом!

Лёшка, не ожидавший от электронного друга такой команды, рванул вверх и чуть не сбил другую старушку, готовую спуститься. Старушка, к счастью, была без тяжелой сумки.

Лёшка понял, что до сих пор не видел Мартышкино. В школу он шел сонный, плюс не ждал от школы ничего хорошего. Обратно – за чьей-то спиной, тоже по сторонам не посмотришь.

Сейчас он разглядел поселок в первых солнечных лучах. Конечно, почти все участки обнесены высоченными заборами, но и через забор что-нибудь да увидишь. Одни участки заброшены – по́росли пожухлых трав, разросшиеся смородиновые кусты. Другие напоминали небольшие ухоженные парки. А встречались даже изящные кованые решетки, и тут уж можно всё разглядеть: цветники, дорожки с гравием, последние яблоки, одиноко висевшие среди голых веток.

На одном из таких участков Лёшку облаяла собака, коротко и громко. Едва отбежал – затихла.

– Злая, но дрессированная, – сообщил МИК. – Восьмой уровень.

– Она же за забором, на цепи, – удивился Лёшка, вдохнув ртом. – В чем опасность?

– Ну, если бы ты в порядке приключения просунул руку за решетку, в зоне доступности! – насмешливо сообщил МИК. – Но я предупредил бы тебя, что уровень становится вторым.

Грянул захлебывающийся лай из-за высоченного деревянного забора с облупившейся краской. Пес возмущенно тосковал: рядом бежит человек, а не укусить.

– Какой уровень? – чуть запыхавшись, спросил Лёшка.

– Пятый, – сказал МИК. – Пес злой, не дрессированный. Если сорвется, уровень станет вторым, а то и первым. Эй, ты расслабился! Восемь в час не годится. Поднять до девяти!

Кроме лая слышался грохот цепи. Лёшка решил не проверять ее на прочность и, ускорившись, свернул за угол.

– Десять, – удовлетворенно заметил МИК, и Лёшка понял – это не опасность, а скорость. – Держи до угла, там отдохнешь.

Лёшка чуть прикусил губу и промчал всю улицу, удерживая темп. В груди стало горячо, улица казалась бесконечной.

– Теперь медленно сбавляем, – разрешил МИК.

На уменьшенной скорости можно было поглазеть по сторонам.

– Красивый домик, вот тот, второй, – сказал Лёшка.

– Мавританский стиль, – пояснил МИК. – Авторский проект.

– Ты и в архитектуре разбираешься?! – восхитился Лёшка.

– Во всем, – похвастал электронный друг. – В финансах тоже разбираюсь. Хозяин мавританского особняка имеет большие, но разовые доходы. Центральную часть дома он построил на три года раньше, чем левое крыло. Она уже просела. У хозяина дома напротив, наискосок, ровный доход. Он построил особняк сразу, а не по частям.

– А стиль?

– Типовая скандинавская модель загородного домика.

За такими разговорами Лёшка поднялся на горку. Немного постоял, поглядел на залив. Давно не было такого ясного дня. Отчетливо виден и Кронштадт с высоким куполом Морского собора, и северный берег, где Сестрорецк и длинная полоса песчаных пляжей, заросших соснами. Лёшка посмотрел и на ближайший, южный топкий берег. В очередной раз удивился: почему цари строили дворцы, парки и фонтаны именно на нем?

Сам берег зарос камышами. Левее, к Ораниенбауму – огромная катерная стоянка, напоминавшая небольшой порт.

– Мы планируем опоздать в школу? – спросил МИК.

Лёшка ответил, что нет. На обратном пути его друг пару раз прогнозировал опасность от автомобилей, ехавших навстречу, по узким улицам. Первый раз дал десятку: водитель был профессионал и двигался медленно, а второй раз семерку – ехал быстро и неуверенно.

МИК сменил трек-лист: теперь в ушах стрекотал боевой танец аборигенов Амазонки. Под эту музыку было легко бежать даже в гору, а Лёшка мчался с горы.

Лёшка возвращался из школы, не пытаясь пристроиться за чью-нибудь спину. Настроение неплохое, и с Кондрашом уже встретился.

В дневнике впервые появились пятерки. В этой поселковой школе старались двойки не ставить, но и на пятерки были не щедры. Лёшка получал четверки за диктанты и контрольные, а когда вызывали к доске, маялся до тройки.

На этот раз отвечал бодро. МИК подсказывал четко и безошибочно – только отвечай и записывай. «Этот принц совсем неучем вырастет, если МИК будет за него учиться», – думал Лёшка. Правда, на алгебре справился почти сам, МИК только не позволил ему запнуться в начале ответа. Потом даже и не подсказывал.

Последним уроком была физкультура. Почти весь урок играли в футбол. Лёшка, ко всеобщему удивлению, вышел на поле в очках. Мальчишки удивились еще больше, когда поняли, что новичок в очках играет лучше, чем без них.

– Прямо – кочка. Влево! – командовал МИК.

– Вперед! Ноги! – это значило, что его хотят ударить по ногам.

– Бей!

В самом начале Лёшка так и сделал и забил гол, потому что от него этого никто не ожидал. Пробовал и в конце. Но вратарь уже настроился на нового форварда. Закончилось ничьей.

– Чего-то, Клим, ты сегодня в ударе, – с легким уважением заметил Терентьев.