– Что смотришь? Даже у тебя тут полно соплеменников, а я один, давно один, мне считай сколь уже? Зим, я тут не меньше двух сотен пробыл. Таких как ты видал и много, и на маленьких лодках и на кораблях, что горы передвигались по болотам, всё одно со мной никто не хотел поговорить. Хотя и были пару Воронов, которых я научил человеческими голосами говорить, да заманивать путников ко мне в гости, а что толку то, они меня видят, и обделываются, а то и вообще со страху помирают. А я, что, я ни что, я же их не ем, мне бы просто поговорить, а нет, как давай орать, а болото любит тишь… и шёпот … Вот и приходится топить дурных человечков.

Водяной закинул ногу на ногу и достал железный футляр с табаком и трубкой, вынул непромокаемые охотничьи спички и подкурил.

Это кстати на тебя похож был тут один, меня увидел и побелел что брюхо рыбы. Скинул свою сумку и бежать, я было, пытался ему сказать, что там трясины глубокие, но он не слышал, странные Вы какие то. Эхх, помнится мне говорящая шкатулка с корабля попалась, но она слушать не умеет, только говорит и говорит без умолку, купите то, купите сё и везде скидка, понял… Я бы и купил так, не хотят говорить со мной… Ну, хоть мельник иной раз пару слов скажет и то радует. Опечалился водяной и посмотрел на приоткрытый сундучок под водой, который продолжал отражать последние блики солнца, золотыми монетами. Вот, на кой они нужны людям, блестяшки эти, счастье то они едва ли принесут, вот хороший диалог другое дело.

Книгу мне надо новую, все что с корабля, я уже наизусть знаю, подскажи мне утопленник, где мне книгу то достать? Глубоко вздохнул и откинулся на спину, наблюдая за июльским звездопадом.

Вдалеке он услышал крик, и чей то голос....

Водяной медленно сполз в возу и поплыл, словно змея, огибая заросли и ветви утопленных деревьев. Спустя большой промежуток времени крики стихли и превратились в разговор дрожащими голосами.

– Я не хочу умирать, мистер Тревор, я не готова так…

– Тихо, старайся не шевелится, чем больше барахтаешься, тем быстрее тебя засасывает трясина.

Водяной вылез на сушу и увидел две, торчащие головы из крупной трясины. Девчонки лет пятнадцати, и взрослого мужчины, в капитанской фуражке.

– Аааа, Мистер Тревор, чудище позади ааххррр, и погрузилась под воду.

– Тревор был настоящим, повидавшем всякое, моряком, не показывая страха и не видя водяного, громко сказал, – если ты разумный, помоги! Век обязан буду! И ушёл под воду…

Водяной постоял, какое то время и вытащил одной рукой девушку за волосы, другой за шиворот капитана, на твёрдую землю и отошёл назад.

Девушка открыла глаза, увидела водяного и потеряла сознание.

Прокашлявшись, капитан сказал, – Спасибо, хозяин болот.

– Ты знаешь, кто я? Но сам не представился человек.

– Меня зовут Тревор Баг, а про тебя слышал байки, когда юнгой был, но не верил, пока не увидел.

– А ты многословный, мне нравится, в любом случае теперь Вы, принадлежите болотам.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не должен вмешиваться в ход жизней людских, но решил дать Вам день времени дабы поговорить, а потом отдать болотам, как и полагается.

– Ты спас нас, чтобы утопить?

– Так точно капитан!, сказал игриво водяной, – А теперь следуйте за мной, да след в след, я то уж знаю эти топи....

Уже светало, когда они добрались до большого лежащего на боку корабля, который когда то так и не смог выплыть из этих вод. Вошли вовнутрь. Запах был довольно приятным для подобного места. Мята и кувшинки, делали внутренний трюм несколько завораживающим и по – своему красивым.

Они расположились, и водяной даже вынес самый свежий суши на земле, прям на блюде с рачьей икрой и морской водорослью.

Беседы продолжались весь день. Они разговаривали буквально обо всём, о самолётах, городах, еде и быте людей, смеялись и не заметили, как наступил вечер, когда капитан задал вопрос.

– Мы хорошо побеседовали, Вы меня впечатлили, а теперь сделай одолжение, отпусти нас …

– Эх, Тревор и Кристин, как я хочу, чтобы этот день не заканчивался, но более не в силах сдерживать время болот. Заблестели искорки света на поверхности воды.

Водяной подошёл к пробоине в виде окна, и закурил трубку, а когда обернулся, Тревора и Кристин уже не было…

Водяной ещё долгое время помнил их беседы и плавал к трясине, где и находились утонувшие в топи тела, Капитана Тревора, и молодой девушки Кристины…

Жил был парень, лет двадцати пяти отроду, в Лондоне, по имени Лари Ларшин, в бурных семидесятых годах… Крупного роста, очень большой любитель повеселится, всегда рассказывал байки и сам смеялся, что есть сил, пусть даже порою это было неуместно. Подкалывал людей, устраивал розыгрыши, которые не всегда приводили к смеху, и плясал, что есть мочи, на съездах под грибами, экстази и прочими стимулирующими веществами, его эпохи. В основном люди старались обходить стороной его, потому что шутки, что казались ему смешны, нередко доводили других до слёз , а то и до больниц. В молодые годы он хулиганил, и пользуясь физическим превосходством, отнимал вещи у одноклассников, смеясь при этом и раздавая тумаки, что казалось ему адски смешным.

По завещанию его дед, со всем остальным скопом вещей, передал и интересно расписанную дощечку, с ладонь размером и очень красивым обжигом скандинавских рун. В один и скучных дождливых дней, Лари лежал на диване, в наушниках, и слушал записи рок ин рола. Напевая мотив, взглядом наткнулся на дощечку, лежавшую на комоде в куче остального хлама, и решил рассмотреть ее поближе. Взяв в руки, бухнулся на диван, и сделал несколько глотков пива. Вертя в руках дощечку, он надавил на уголок, и она открылась, как оказалось это была шкатулка, содержащая в себе тоненькую шерстенную верёвочку, на которой болтался круглый кулон, с абсолютно зеркальным камнем внутри. Удивился, но, не переставая стал рассматривать его, довольно долго. Камень отражал идеально, и не отпускал внимание Лари, пока он не захотел его примерить. Быстро нацепив его на шею. Лари подошел к большому зеркалу и стал разглядывать украшение, уже одетым на себя. Настроение было отличное, и когда увидел, что его ухо покраснело, так как лёг на подушку и согнул его, не почувствовав, Лари в хохот засмеялся.

Хохоча, он заметил бесконечный коридор, который выстраивался, отражая кулон от зеркала и обратно, прикоснувшись к зеркалу, он очутился по ту сторону него.

Лари быстро обернулся и побледнел. Комната была круглая, словно зеркальный шар, отражение всех зеркал его дома виднелись то тут, то там, переливаясь и слепя светом, едва разрешая раскрыть глаза.

Он сосредоточился на кухонном зеркале. Но с ног его сшиб, самый настоящий шут. Он смеялся, не переставая, истерическим хохотом. Одет в разноцветный балахон, с длинными туфлями и шляпой, по бокам, на которой болтались колокольчики.

– Эй ты, кто? Испуганно закричал лари, но в ответ только хохот и услышал. Лари посмотрел на руку шута, в которой болтался его кулон, сорванный с шеи во время падения, и сделал шаг вперёд.

Шут в это время ловким движением, надел кулон на себя, и сделал сальто назад, оказавшись по ту сторону зеркала в ванной.

Зеркала почернели и стали показывать вид от груди шута, где и продолжал болтаться кулон. Лари побежал, но лишь сильно ударился, об монументальное стекло и упал на зеркальный пол. Сидя с удивленно расстроенным взглядом, он наблюдал за тем как кулон бегал по квартире. И смеясь пронзительно крича, повторяя, – новый прибыл ! старый убыл ! новый прибыл !

Закрой глаза. Твои веки расслабляются… Твои губы, расслабляются, ты обретаешь чувство лёгкости. Подумай о том, что твоё тело полностью расслабленно… Ты не засыпаешь, ты релаксируешь … В нежном дуновении ветра…, ты легка и полностью расслабленна… Подумай о том, что твоё тело остаётся, а разум воспаряет над ним… Ты ведешь себя, со стороны. Ты способна на всё, теперь ты хозяйка времени и пространства , летии…