Люди с нарушениями слуха могут общаться неохотно, особенно в присутствии незнакомцев. Тогда чувство одиночества становится удручающим. Нельзя выйти в город и повстречать новых людей: страшно, что все время придется переспрашивать. Гораздо легче оставаться дома. Волонтерские организации, такие как Норвежская ассоциация глухих и Норвежское национальное объединение слабослышащих, проводят встречи и обучающие курсы. Но часто большого труда стоит найти путь к другим людям, находящимся в такой же ситуации. Слишком многие избегают любого социального взаимодействия, что приводит к одиночеству, которое становится глубже и глубже.
Исключение из сообщества
Остракизм – это игнорирование, отвержение и исключение человека из группы. Этот феномен известен еще с древних времен. Древние греки использовали изгнание в качестве крайне серьезного вида наказания. Понятие «остракизм» произошло от греческого слова, обозначающего черепок: δστρακον (остракон). Когда кого-либо судили за злодеяние, проводилось голосование и имя обвиняемого писалось на черепках, чтобы определить, будет он выслан из Афин или нет.
Шведский историк Петер Энглунд описывает катастрофические последствия социальной изоляции для людей в Скандинавии в XVII веке. Потерявший честь индивид немедленно исключался из группы, к которой относился (сословия, гильдии, деревни, рода), что было ужасным приговором для жившего и смотревшего на мир через призму своей принадлежности к группе. В одиночестве существование едва ли было возможным.
Изгнание может быть крайне болезненным, и с ним связывают проблемы со здоровьем и понижение качества жизни. Выживание человека всегда зависело от других людей. На протяжении миллионов лет племя обеспечивало защиту от опасностей и представляло возможности для добычи пищи. У современного человека тоже есть основополагающая потребность в принадлежности к другим людям в семье, в кругу друзей и коллег. Исключение из сообщества угрожает фундаменту нашей самооценки и восприятию жизни как чего-то, имеющего смысл. Утрачивается чувство безопасности, которое дает членство в какой-либо группе. Когда с человеком обращаются как с пустым местом, он начинает чувствовать, что сделал что-то неправильно или с ним самим что-то не так. Когда поступки не приводят к реакции других людей, человек теряет чувство контроля. Как мы можем повлиять на что-то, если другие не реагируют на то, что мы делаем? Изгнание в самой крайней форме приводит к социальной смерти. Пострадавший испытывает сильную экзистенциальную тревогу, предвестие того, как будет выглядеть мир, когда нас больше не останется, а другие продолжат заниматься своими делами уже без нас.
Изгнание может произойти без предварительного уведомления или объяснения причин. Те, над кем в школе издевались, могут вспомнить, как другие ученики внезапно начинали игнорировать их. То же самое рассказывают и те, кого не принимают на работе. Им вдруг перестают отвечать на электронные письма, их не приглашают на собрания. Некоторые говорят, что самое неприятное при этом то, что они не знают, что произошло. В чем причина того, что один сотрудник резко покидает помещение, даже не кивнув головой, едва другой входит внутрь, что коллеги в столовой встают и уходят из-за стола, когда кто-то присаживается рядом, и что они перестают здороваться и смотреть в глаза?
Одна женщина, которая обратилась к нам за лечением депрессии, сказала, что полгода назад устроилась на предприятие, где с ней даже не разговаривали сотрудники отдела, и что чаще всего они просто уходили, когда она хотела присесть рядом. Она так и не получила хоть сколько-нибудь достаточного объяснения причин происходящего, каждый проходящий рабочий день подрывал ее самооценку. Наконец все остановилось на том, что она была отправлена на полноценный больничный, а позже решила сменить работу.
Еще одна женщина, проходившая лечение после эмоционального выгорания, возникшего в результате длительного конфликта на рабочем месте, рассказала, что она терпела до тех пор, пока ее не переместили в тесный кабинет без окон, располагавшийся в подвале, лишили позиции менеджера среднего звена и просто давали бессмысленные рабочие задания. Никто не шел с ней на контакт. Это стало для нее настоящей пыткой, и у нее даже возникли симптомы, похожие на те, что развиваются у травмированных людей.
Социальная боль
Переживание изгнания может вызвать форму социальной боли, напоминающей физическую. Когда кто-то говорит, что отказ его ранил, это может быть адекватным описанием происходящего – такого же болезненного воздействия, как удар или укол. Считается, будто у этой болевой реакции имеется биологическое обоснование, некоторая функция предупреждения, как у физической боли; мы прекращаем любую другую деятельность и переключаем внимание на угрозу. Это понятно в контексте эволюции. Для большинства социальных животных исключение из группы и племени означает смерть. В одиночку мы не справимся.
В действительности сильное неприятие активизирует в головном мозге области, связанные с физической болью. Это показало несколько научных исследований. В ходе одного из них ученые наблюдали за мозгом людей, недавно переживших в отношениях нежелательный и болезненный разрыв, пока те рассматривали различные фотографии. У людей, смотревших на фото своего партнера с мыслями о том, насколько отвергнутыми они себя ощущали, активизировались области мозга, связанные с болью.
Оказалось, что подобный вид активации происходил и в ситуациях, когда испытуемые держали обжигающе горячую чашку с кофе или проливали горячий кофе на предплечье. Таким образом, разбитое сердце тоже может сильно болеть.
Истории людей, годами живших в изгнании, будь то изгнание из коллектива на работе или в личной жизни, являются убедительным свидетельством сказанного. Часто это истории о потере себя, об отчуждении и депрессии, о глубоком одиночестве. После периода тотальной нехватки социальных оценок многие сдаются и почти перестают общаться с другими людьми. В каком-то смысле некоторые сами изгоняют себя, переставая прислушиваться к себе, своим чувствам, мыслям и потребностям, возможно, чтобы избежать дальнейшего отвержения. Многие понимают, что попали в порочный круг, где изгнание приводит к депрессии, которая, в свою очередь, снижает вероятность общения с другими.
Эмоциональная оторванность
«Мне стало так одиноко. Какое-то время в столовой я всегда ел в полном одиночестве. Хоть я и жил в студенческом общежитии, где все время вокруг меня было множество людей, я вообще ни с кем не разговаривал».
«Жена жалуется на то, что я очень безучастный. Я запираюсь в комнате, закрываю дверь, и до меня не достучаться. Я прекрасно понимаю, на что она жалуется».
«О, я был так одинок! Я играл в футбол, участвовал в жизни клуба, жил в одной комнате с приятелем, но мне было так одиноко. У меня было несколько друзей, но я был в полной изоляции. Я думаю, такова депрессия и есть. Это такая болезнь, которая изолирует тебя. Она диктует тебе держаться подальше как раз от тех, кто в силах сделать так, чтобы ты почувствовал себя лучше. Я помню, что я бродил по улицам и думал: «Ну что за черт! Что со мной не так? Что со мной случилось?»»
Депрессия сильно связана с изоляцией. Люди тоскуют по общению, но также хотят побыть в одиночестве. Это один из величайших парадоксов депрессии. Это как смерть от жажды рядом со стаканом воды, который находится, однако, вне пределов досягаемости. Огромная пропасть, возникшая между больным и другими людьми, как раз и является одним из самых мучительных парадоксов в депрессии. Человек, переживающий депрессию, окруженный семьей и друзьями, может чувствовать себя полностью оторванным от них: «люди вокруг меня, но не со мной». Человек чувствует себя непонятым, а другие могут казаться ему поверхностными и незаинтересованными.
