К несчастью, везение продолжалось недолго. Во время своего разговора с сестрой Эльдар перебрал в памяти всех друзей и знакомых, с кем он когда-то учился в школе, вузе, а также их родственников. Сафаров пытался вычислить, кому он перешёл дорогу, кто мог желать ему зла, или кого могло бы задеть за живое, что он женится на любимой девушке. Каких-то явных врагов у него никогда не было, а недоброжелатели есть у любого человека.

— Может, это Венера? — подумал Эльдар. — В нашу последнюю встречу, как раз накануне моей свадьбы, Венера утверждала, будто она всегда любила и любит только меня. Но я-то знаю, что ей нужны лишь мои деньги. На любовь моя бывшая девушка просто не способна.

Сафаров хотел позвонить Венере, но тут к нему заявился Герман с идеей выложить сердце из цветов перед подъездом Марты. Идея показалась Эльдару интересной, особенно с учётом того, что, со слов приятеля, на его жену в своё время этот романтичный жест подействовал. Пришлось разговор с Венерой отложить, а вместо этого они с Германом и Олегом поехали на поле, где набрали несколько огромных охапок хризантем.

Выложив романтичную цветочную композицию на асфальте, воодушевлённый Сафаров исполнил вдобавок под окнами своей любимой песню Земфиры. Правда, допеть её до конца у него не получилось. Но теперь Эльдара так и тянуло совершить что-нибудь этакое, чтобы у Марты не возникло даже тени сомнений в том, что он её любит и жить без неё не может.

Он устал до чёртиков от своего одиночества и некоей неприкаянности. А, нечаянно узнав, что у него есть дети, Сафаров почувствовал себя ещё более одиноким. Ведь Марта не хочет, чтобы они были вместе и всячески скрывает от него рождение тройняшек. Вот и получается ситуация, как в пословице: “Близок локоть, да не укусишь”.

И вот по дороге в отель всё тот же неугомонный Герман предложил Эльдару не терять зря времени, а спустя несколько часов вернуться к дому Марты и вновь сделать её предложение руки и сердца. По мнению полицейского, у бывшей жены Эльдара не будет возможности дать ему отказ хотя бы потому, что рядом с ней в этот час будут находиться их дети, а ещё соседи и просто любопытные зеваки.

Сафаров засомневался. Его Марта — девушка прямолинейная, и она не станет делать что-то, что ей будет не по душе. Однако его франкфуртский однофамилец сумел убедить Дара, что местное население, включая и мигрантов, старается не привлекать к себе внимания, или, иначе говоря, — не выносить сор из избы. Здесь так просто не принято. Поэтому у Марты не будет другого выбора, как принять предложение Эльдара. А уж потом она ему, возможно, и выскажет всё, что она о нём думает.

— Но это будет потом, понимаешь? — убеждал его Герман. — Наши женщины предпочитают выяснять отношения за закрытыми дверями. Знаешь, как мы с Агнессой, бывало, ругались? Один раз наши соседи даже догадались вызвать полицию. Конечно, с их стороны это был уже перебор. Зато на людях у нас с моей бывшей всё было чинно и благородно.

— И что ты этим хочешь сказать? — не понял Эльдар.

— А то, что твоя бывшая никуда не денется, если мы к ней нагрянем всей толпой. Я голову даю на отсечение: Марта скажет “Да”, когда ты встанешь на одно колено и протянешь ей коробочку с кольцом.

— Думаешь? — Сафаров нахмурился. — А где я возьму красивое помолвночное кольцо? Ведь нам нужно успеть перехватить Марту, когда она выйдет из дома, чтоб отвести детей в садик.

— Тоже мне, нашёл проблему? — удивился Герман и добавил: У меня в бардачке машины, кажется, одно колечко завалялось.

Увидев удивлённый взгляд Эльдара, его однофамилец пояснил:

— Я тут недавно чуть было не женился, потом передумал, а кольцо осталось. Не переживай, брат, потом рассчитаешься.

— Но я не хочу дарить первое попавшееся кольцо! — возмутился московский Сафаров. — Я должен сам его выбрать. Предложение руки и сердца с бухты-барахты не делают.

— Для первого раза пойдёт, — отмахнулся от его слов полицейский. — Дело не в кольце. Ты только представь глаза твоей Марты, когда рано утром несколько машин подъедут к её дому и из них вывалит куча народу? Ты сразу же валишься на колени, и — дело в шляпе! На твоё кольцо она даже не посмотрит, а мы его потом тихонечко подменим, и все будут довольны! Тут самое главное — эффект неожиданности. А ещё не забывай, ты находишься в Германии, где люди живут с оглядкой на мнение соседей. Так что Марта никуда от тебя не денется!

— Не знаю, не знаю? — всё ещё продолжал сомневаться Сафаров. — И потом, где я возьму кучу народу? Нас всего трое — я, ты и Олег.

— М-да, как-то несолидно, — озадачился Герман. — Подумай хорошо, Эльдар, может, у тебя есть ещё какие-то знакомые? Чем больше народу станет свидетелями твоего сватовства, тем больше шансов у нас на положительный исход дела.

— У меня есть здесь несколько бизнес-партнёров, — задумчиво потирая переносицу, сказал Сафаров, — но мне не хотелось бы смешивать деловые и личные отношения.

— Эльдар Амирович, а помните, я однажды отвозил одного вашего знакомого в Майнц? — воскликнул Олег, которому тоже очень хотелось помочь своему шефу.

— Точно! — обрадовался Сафаров. — Как я мог забыть про Карла? Он один своей болтовнёй будет держать мою девочку в тонусе. К тому же они с Мартой знакомы. Вряд ли она захочет ставить меня в неловкое положение на глазах нашего общего знакомого.

— А я сейчас позвоню тому русскому парню, который не стал тебя задерживать за шум во дворе дома твоей бывшей, — Герман полез в карман за телефоном. — Он парень хороший, и может пойти нам навстречу.

И вот все приготовления позади. Чувствуя себя юношей, который впервые делает девушке предложение руки и сердца, Сафаров вышел из здания отеля.

Мы едем, едем, едем в далёкие края!

Я с малышами подходила к детскому кафе, когда из соседнего магазинчика вдруг вышел господин Беккер.

— Фрау Вебер?!

Пекарь из Майнца произнёс эти два слова таким тоном, словно, прости, Господи, увидел мой труп. За последнее время мы с ним уже несколько раз сталкивались, и всякий раз его рот растягивался до ушей при виде моих тройняшек. Но сейчас Беккер смотрел на меня и как будто силился что-то понять.

— Как видите, — я попыталась улыбнуться. — Доброе утро, господин Беккер!

— Здравствуйте, — спохватился пекарь. — А что вы здесь, простите, делаете?

— Хочу угостить детей пирожными, — я нахмурилась. Ну что за дурацкие вопросы? Кафе в Германии традиционно открываются рано, поскольку немцы нередко завтракают, а также и обедают вне дома. Так почему бы мне не зайти с детьми в кафе?

— Но как же ваша помолвка, фрау Вебер?

— А я что, собралась выходить замуж?! — чуть не сорвалось с моего языка. Но, к счастью, мне удалось сделать хорошую мину при плохой игре.

— Время терпит, господин Беккер, — ответила я, бросив небрежный взгляд на часы. — А вот мои дети могут остаться голодными.

— А-а, так вы ненадолго? — заулыбался пекарь.

— Мама хочет, чтобы мы поели пирожные! — похвасталась Оли.

— Если честно, манный пудинг по утрам уже немножко надоел, — посетовал Осси.

— Мамочка готовит вкусный пудинг, — вступилась за меня Ода и пояснила недогадливому дяде: Просто пирожные нам нравятся больше, мы же не каждый день их едим.

— А хотите, я тоже вас чем-нибудь угощу? — оживился Беккер. — Затем все вместе доедем обратно до вашего дома, — и, глядя на меня, объяснил: Я решил заехать по дороге в магазин за сигаретами, а то потом будет уже не до этого, — и подмигнул.

Меня просто затрясло от злости на Сафарова, из-за которого я вынуждена скрываться, как будто какая-нибудь преступница. С большим трудом я выговорила:

— Спасибо, но мне нечасто удаётся побыть со своими детьми наедине.

— Всё понятно. До встречи! — и с довольным видом направился к своей машине.

Мы зашли в кафе. К нам тотчас подошла молоденькая девушка, судя по внешности, родом из Ближнего Востока. Я сказала деткам, чтобы они сели за столик, а сама отвела официантку в сторону и шёпотом объяснила, что мне и моим малышам угрожает опасность, потому что мой бывший муж хочет похитить детей.