Моя группа поддержки заняла места в ряду стульев, стоявших напротив арки. Они были в красивых чехлах, а сзади завязывались бантом. Эти стулья заранее оставили свободными, потому что народу было очень много, а я пошла по дорожке. Откуда ни возьмись появились маленькие девочки в одинаковых розовых платьях с кружевами. Они начали осыпать меня лепестками роз и кричать мне: “На счастье! На счастье!”.
Я шла и чувствовала себя самой настоящей принцессой. Вся моя прошлая жизнь казалась мне сном. Вот сейчас я — настоящая, и всё, что меня окружает, — настоящее. Ведь в детстве, как все маленькие девочки, я мечтала однажды проснуться в красивом замке и узнать, что, оказывается, я — принцесса, которую то ли украли, то ли потеряли, но теперь она вернулась туда, где её истинное место. И вот моя детская мечта сбылась. Это было очень волнительно.
На середине дорожки ко мне приблизился Карл Беккер и взял меня под руку. Это была его инициатива — подвести меня к свадебной арке. Карл — щепетильный, как все немцы, не хотел, чтобы традиция нарушилась, поэтому взял на себя роль, отведённую на свадебных торжествах отцу невесты. Я была не против, тем более в том, что мы с Даром вместе, есть и определённая заслуга Карла Беккера.
Правда, соблюсти традицию до конца не удалось, и причём по моей вине. Ведь, когда до арки оставалось несколько шагов, я не выдержала и, слегка подобрав платье, чтоб нечаянно не споткнуться в самый решающий момент, побежала навстречу своему счастью. Я больше не могла ждать ни секунды. Я хотела поскорее оказаться рядом с Даром и никогда с ним не разлучаться. Я торопилась сказать Дару, что я очень его люблю.
Дар кинулся мне навстречу и крепко прижал к себе. А я, заливаясь счастливыми слезами, выдохнула: “Я люблю тебя, любимый! Сильно-сильно!”. Смущённый регистратор отвёл от нас взгляд. Понимаю, на Востоке не принято выражать свои чувства при посторонних. Но я знаю, что Дар меня поймёт, а всё остальное — неважно.
Потом, обменявшись кольцами, мы произнесли клятву. Конечно, я сильно волновалась, хоть и написала свою клятву заранее. Но потом, глядя в до боли родные бездонные чёрные глаза Дара, я вдруг успокоилась и завершила клятву словами:
— Обещаю тебе, любовь моя, и в радости и в горе быть всегда с тобой. Обещаю, что наши дети будут всегда любить и помнить родину своего папы. Обещаю, что они научатся языку твоего народа и будут соблюдать все традиции и обычаи. Потому что этот народ, — я слегка наклонила голову в сторону сидевших перед аркой гостей, — подарил мне тебя — лучшего из представителей сильной половины человечества!
Воздух сотрясли бурные овации. И вдруг, как будто в подтверждении моих слов, на самую середину ковровой дорожки вышли наши дети. Не знаю, может, у них была договорённость с организаторами торжества, но оркестр, находившийся сбоку от арки, неожиданно заиграл народную мелодию, а Ос, поклонившись, сказал: “Выступает трио Сафаровых!”.
И потом, как заправский танцор, Осси пустился в пляс, раскинув руки и встав на кончики пальцев ног, совсем, как наш папа. А рядом с ним поплыли две лебёдушки — Ода и Оли, одетые в белые, длинные платья. Наши дети устроили нам и нашим гостям потрясающий сюрприз! Мы с Даром, обнявшись, стояли под аркой и смотрели на них во все глаза. Потом не сдержались и присоединились к танцорам. Нас поддержали гости.
В какой-то момент ко мне подбежала Инара и, обняв меня, прошептала на ухо: “Спасибо тебе, Марта, за детей! Ты — самая лучшая на свете мама!”.
А когда музыка стала затихать, в небе появился вертолёт. Я сначала думала, что он просто летит мимо, но ошиблась. Вертолёт завис прямо над нами, из него вылетели разноцветные шары, а на головы гостей посыпался дождь из долларов и евро.
Что было приятно, никто из гостей не кинулся поднимать деньги, разве что дети, которым всё интересно. А взрослые стояли, задрав головы, и провожали взглядами направившийся в сторону города вертолёт, который выполнил свою миссию. Может, люди загадывали про себя желание, не знаю, но такая сдержанность пришлась мне по душе.
Я подумала, что наши дети обязательно должны как можно чаще приезжать на родину своего папы, чтоб впитать дух этого свободолюбивого и гордого народа. И, вообще, делить людей по национальному признаку нельзя. Мы все — в первую очередь, просто люди, у нас общий дом — земля. Однако в виду различий в культуре, традициях, языке, благодаря в том числе межнациональным бракам, мы можем сделать друг друга лучше. И это здорово!
