– И всё-таки я не понял, зачем вам моя кровь? – спросил Вард, при этом пытаясь смотреть прямо в глаза похитителю.

– Жизнь всегда даёт второй шанс, – ответил человек, продолжая улыбаться, – ведь твоя мать переболела кислотницей. Но на ней Финнет успела испробовать нашу вакцину, а для дальнейших экспериментов это очень важно. И у Синих Волков есть такие же уникальные дети – оба сына их вождя.

– Я не собираюсь становиться подопытным кроликом! – воскликнул Вард.

– Это уже не тебе решать. – Лекарь Верн встал и добавил: – В комнате звукоизоляция, а на двери кодированный замок, не пытайтесь сбежать. А ваши слаймы пусть побудут у меня.

Дверь за человеком захлопнулась, я попробовала её дёрнуть – напрасно. Вард подбежал к окну, но вскоре понял, что это хорошо созданная иллюзия. Выхода не было.

Я рассказала Варду всё, что узнала от дяди Бреннита. Он, в свою очередь, поведал, как оказался у киклопов: его выкрали, когда он был на аттракционах в парке, стражу отвлекли. Когда он попал на поляну, Кенай был уже без сознания.

Затем сын министра спросил:

– Не могу понять твой тотем. Какой дар дала тебе Нимфея?

– Я ещё не проходила Посвящение, – тихо пробормотала я, боясь, что и этот мальчик начнёт меня презирать так же, как все дети города Флёр. – Просто моя прабабушка была водной дриадой.

– У тебя необычная внешность, ты в своём роде уникальна. А когда твоё Посвящение? – поинтересовался мой собеседник.

– В День Красной Розы. А твоё?

– В День Синего Первоцвета. Значит, в Цветанию поедем вместе.

– Если выберемся отсюда. – Я снова подошла к двери. – Что это за замок? Никогда такой не видела.

– Кодированный. Собираешь из пазлов на замке определённое слово. Замок задаёт три загадки. Вводишь на них ответы, и только тогда дверь откроется. Очень надёжный, в папином кабинете такой.

Через час дверь открылась, лекарь принёс нам обед. Вместе с ним вошёл квеббек лет тридцати, в руках у него была склянка, в которой что-то бурлило. Очень осторожно он поставил её на книжную полку и вышел.

– Не вздумайте трогать. – Мужчина кивнул на склянку. – Ожоги будут страшными.

После ухода визитёров мы с Бардом приблизились к полке и уставились на бурлящую ёмкость. Сквозь пузырьки в воде виднелся камень с плавными переливами от лавандовых оттенков до насыщенного фиолетового цвета.

– Эльфийский чароит? – удивился Вард. – Но как он попал сюда?

– Что это за камень? – Мне стало очень интересно, я подошла ещё ближе и принюхалась: пахло чем-то горьким.

– Очень редкий минерал. В нашем мире сохранился в единственном экземпляре, поэтому его место в Государственном музее, я там был на экскурсии. Но каким свойством обладает, точно не помню: обычно на таких мероприятиях слушаю вполуха. – Вард пожал плечами.

– Жаль. Может быть, это помогло бы нам выбраться, – пробормотала я, откусывая кусочек бутерброда.

– Жаль, – согласился Вард и взял с тарелки второй бутерброд.

Я поглощала еду, смотря на диковинный замок, потом произнесла:

– Давай попробуем собрать пазлы.

– У нас всего три попытки. Но это лучше, чем ждать, когда из меня начнут выкачивать кровь! – заявила будущая жертва эксперимента.

Замок был будто резиновый: потянув на себя любую букву по краям, можно было переставить её в центр, что я и сделала, собрав слово «Финнет». Замок проскрипел:

– Неверно. Осталось две попытки.

– Лучше я попробую. – Вард отодвинул меня за плечи и набрал «кислотница».

Скрипучий голос повторил:

– Неверно. Осталась одна попытка.

Вард ударил кулаком по двери и отошёл. Я посмотрела на него и вспомнила рассказы дяди и лекаря Верна. Переживая за результат, всё же набрала «Величие». И замок, щёлкнув, вытянулся в лицо, которое запело:

Мне хотелось сказать «Восемнадцать». Но я понимала, что это слишком лёгкое решение и что-то тут неладно. Вард тоже не торопился с ответом.

– Подожди, заросли нимфей увеличиваются в два раза ежедневно, верно?

Я кивнула в ответ. А он продолжил:

– Нужен лист бумаги.

Я увидела, как на какой-то картонке мальчик нарисовал кривой цветок и написал «1 день». Ниже появилось два неровных кругляшка и «2 день». Затем Вард закусил губу и пробормотал:

– Значит, надо вернуться всего лишь… лишь на один день…

– Тридцать пять дней, – перебила я его, – ответ: тридцать пять дней.

Лицо замка скривило гримасу, но продолжило:

Загадка вторая.

– Братья, сёстры, не знаю я ничего о нравах Селесты, – разочарованно протянула я.

– Не торопись, зато я был там с отцом несколько раз. – Вард взъерошил свои волосы и начал повторять: – Ночь, волк, сестра… Перерождение происходит от связи Синих Волков с луной, я прав, замок?

Резиновое лицо неохотно кивнуло.

– Значит, что мы имеем? Тёмную комнату, которую освещает свет луны из окна. В ней четыре двери, три из которых ложные. И есть только одна попытка найти нужную дверь, – я попыталась рассуждать логически. – Может, выход – окно?

– Конечно, особенно, если оно иллюзия, – съехидничал Вард. – Нет, здесь всё не так просто. Луна освещает, темнота, двери… Три ложных, значит, никаких щелей нет, а настоящая их имеет.

– А может, свет луны виден из замочной скважины? – предположила я.

– Какие дети нынче пошли сообразительные, – пропело резиновое лицо и продолжило:

Третья загадка.

– Откуда я знаю, чем может заниматься какая-то девчонка? Может, она и ходить-то не умеет ещё, лежит себе и агукает, – протянул Вард, и карандаш в его руке сломался напополам.

Уставившись на обломки в руках мальчика, я словно наяву увидела Астромерию, которая рассказывала мне истории иноземного государства – её семья долгое время жила среди людей. Также она пыталась научить меня некоторым человеческим играм. И я с уверенностью произнесла: