— А придется мыслить! — вздохнул Зворыкин. — Не думаю, чтобы Сталин хотел так мыслить, но жизнь не обманешь, — откусил он шашлык. — Сейчас главное: чтобы нас до срока не втянули в войну.

— Да с кем война-то? С разоруженной Германией? — спросила мама.

— А как вам понравится блок Германии, Польши и Финляндии против нас? — усмехнулся Зворыкин. — Подкинем еще в баланс Румынию. Англичане могут быть нейтральными, а на востоке Япония. Вот мы и получаем войну на два фронта.

— Вы опять не учитываете немецких коммунистов. — отец, кажется, начал раздражаться. — Это невероятно, что вы пренебрегаете вопросами классовой борьбы. А ведь это азбука марксизма! В конце-концов, мы с тобой сами немало сделали для помощи немецким коммунистам и получили самую большую в Европе компартию. Или вы считаете, что немецкие рабочие, немецкие коммунисты допустят военного похода буржуазии на Восток?

От нетерпения отец снова закурил, хотя знал, что мама этого ужасно не любит. Похоже, он терял терпение, Тогда в детстве я не обратил внимание на его бесконечную мешанину «ты» и «вы». А мне тем, со Зворыкиным они давно были на ты. Похоже, что под странным местоимением «вы» отец понимаю не только самого Зворыкина, но и каких-то близких ему людей. От волнения у него расстегнулась курортная кирпичная рубашка на животе, и он поправил пуговицу.

— А что говорит Триандафиллов? — вдруг резко спросил отец.

Я насторожился. Чудную фамилию «Триандафиллов» я слышал еще в раннем детстве. Отец всегда почитал этого человека, словно он был знатоком тайного волшебства.

— Володя? — нахмурился наш собеседник. — Он уверен, что наш враг — «Малая Антанта», и мы должны прошить ее насквозь. Немецкую опасность он тоже недооценивает.

— Вот видишь! — отец поднял смуглый палец. — Владимиру виднее нас всех, вместе взятых.

— Как техническому специалисту ему нет равных в Европе, — хмыкнул Зворыкин. — Но политически Володя иногда наивен. Революцию должен завоевать сам рабочий класс, а не мы принести ее глубокой операцией. Ударами по Варшаве мы, может, и выиграем операцию, но польские рабочие нас не поддержат точно. К тому же, володина «глубокая операция» построена на дружественном нейтралитете Германии. А это может мгновенно изменится.

— Клим недоволен? — тихо усмехнулся отец, словно заранее знал ответ.

Любители шашлыков за соседним столиком затянули какую-то песню про Сулико, о которой я понятия не имела радиоприемник надрывался шлягером «А надо мной гора Ай-Петри покрыта дымкой голубой».

— Клим сказал: «Ну как же можно заменить коня машиной?» Тухачевский фыркнул презрительно, а Володя с его дипломат изюмом сказал, что «глубокая операция’ ничуть не отменяет роли стратегической конницы.

— Ой, Володька… — улыбнулся отец. — Умеет же. Кстати, знаешь, что он, как и Паша, был втайне влюблен в Женьку?

— Что? Женька и Володьке отказала? И замначальника генштаба ей мало? — добродушно рассмеялся Зворыкин.

— Вот вель вреднющая-то какая эта Женька, а? Вот вель наглая!

После слов матери отец и Зворыкин переглянулись и расхохотались.

— А Володька-то губы раскатал. Встретил Женьку на Моховой, повел в ресторан на Арбат, гуляли потом, взявшись за руки, а Женька раз и пропала. А через два месяца; простите, у меня мужчина есть!

— Женька как Альбион: никто еще не смог форсировать Ла-Манш, — засмеялся отец.

— Это правда, — засмеялся Зворыкин. — Но после Локарно все стало другим. И то, что Штреземан первым примкнул к «Пакту Бриана — Келлога» — лучшее тому доказательство.

— Вспомни хотя бы слова Сталина: «Переоценивать германскую угрозу значит играть на руку британскому империализму!» — вернулся отец к разговору.

— А если он ошибается? — - Зворыкин, прищурившись посмотрел на него в упор.

— Алексей, идем! — мама дернула меня за руку. — Мы поплывем на корабле, а вы…

— Я на машине доеду, — махнул рукой отец. — - Увидимся на автостанции.

Мы с мамой вышли из ресторана. До меня еще доносились голоса отца и Зворыкина, что-то шумевшие, то про съезд, то про Штреземана. Вновь подошедшая группа туристов требовала шашлык на мангале. Мы стали спускается на пристань, смотря на небольшую мраморную беседку, густо поросшую акациями. Мама купила мне набор почтовых карточек с видами Воронцовского дворца, которым предстояло быть беспощадно изрезанными в мой альбом. Катер выпустил долгий гудок, призывая нас занять места. А я смотрел на волны и жалел, что мы покидаем Алупку с черным лебедь. А еще со странным тревожным чувством, что война все-таки будет, и до нее не так далеко, как мне казалось.

Настя

Иногда захочется вспомнить, когда мы все были совсем еще детьми. Все же так интересно вспоминать, что когда-то я была совсем ребенком, совсем неопытным, только открывающим для себя мир. До сих пор помню, как мы с мамой, когда мне было семь лет, ездили на летних каникулах в Крым. Отдых выдался прекрасно, мы сняли комнату в уютном домике, практически каждый день ходили купаться — все-таки я очень люблю море и никогда не перестану! Особенно мне запомнился поход в музей природы Карадага, который является одним из самых «старших» на территории Крымского полуострова. Ещё в четырнадцатом году академики предприняли первые попытки создания карадагской музейной экспозиции! Помню, был целый зал с минералами, составляющими Карадаг! Надо же, я и не подозревала, что их окажется настолько много! Это было просто поразительно: цеолиты, кварц, халцедон, сердолик и это еще далеко не все! Как же я жалела, что нельзя подержать их в руке — ведь так интересно, никогда не видела!

Следующий зал оказался еще более интересным, множество чучел в виде птиц и животных! Некоторые, как рассказывала экскурсовод, даже занесены в Красные списки многих стран мира! Насколько же, оказывается, редкие существа — Красная книга, ничего себе! А я их видела, хоть и не живых… Были и обычные. К примеру, та же цапля — вроде самая обычная птица, но видела ее только на картинках в книге! Вон ведь важная какая! Чучело было выполнено очень красиво и аккуратно. Я помнила из рассказов отца, что цапли очень боевые и их сложно поймать. В Японии цапля была символом женщины, а сокол — мужчины! Вот какие! А ведь правда, белая цапля казалась довольно хрупкой и нежной.

Был и ястреб, держащий в лапе рыбу и готовящийся улететь. Вон беспощадный взгляд какой! Я прошла дальше, заметив целое семейство лис! Две совсем маленьких лисички и взрослая, с длинным роскошным хвостом. Такие красивые и милые, мать и дочки! Почему-то они в тот момент сразу напомнили мне Иру — ее острый носик действительно придавал моей подруге сходство с лисой. Всегда любила лис — есть в них что-то величественное, но при этом милое. Были и бабочки — и махаон, и капустница, и другие — какие разные, сколько цветов. Помню Алекс говорил, что у шумеров была удивительная религия — с неба прилетела золотая птица или бабочка и сообщала царю волю богов. Прямо небесный вестник! После этого рассказа я ассоциировала бабочек с чем-то лёгким, таинственным, с чем-то божественным.

М очень нравилось это место, будто я в настоящем лесу! Столько птиц, столько животных! Лисы — помню когда я была совсем ребенком мы с мамой шли гулять и я, увидев рыжую собаку с острыми ушками, сказала что это «иса», маме пришлось объяснять, что это никакач не лиса, а собака. Я улыбнулась, вспомнив об этой сцене. Оглядевшись, я заметила что не одна — маленькая рыжая девочка, идя рядом с мамой, с заинтересованным видом рассматривала чучела. Такой милой казалась эта ее заинтересованность, ей хотелось узнать как можно больше!

— А кто это? — звонким голоском спросила маму девочка, поправив непослушные кудряшки. На вид ей было где-то три-четыре.

— Это ястреб, — отозвалась женщина. Дочка смотрела на хищника изучающим взглядом, словно учительница или профессор. Так мило. Вон природа как влияет — всем понравится!

Потом мы с мамой решили прогуляться. У автостанции был сквер с аккуратной и ухоженной клумбой, но привлекла меня вовсе не клумба! В центре стоял бюст русалки с рыбьим хвостом! Меня всегда интересовали эти прекрасные загадочные девушки, это подводное волшебство, сразу вспоминалась сказка Андерсена. Всегда было жалко что русалочке пришлось обратиться в морскую пену и что ведьма лишила ее голоса — вдруг она смогла бы быть счастлива с принцем, которого так ждала и так любила? Мне казалось в русалках есть что-то загадочное и романтичное, волшебное. Вот, значит, какая, целый бюст!