— А вдруг это совпадение? — задумалась Маша.

— Что больно много совпадений… — насмешливо протянула Ира.

— Ну и что, что много? Вот мы все в это и верим — раз столько совпадений, самый очевидный вариант! Лен, а где именно это было? Если попасть туда то можно все выяснить. Даже по выжившим будет видно правда это или нет!

Я кивнула. Очень хотелось разобраться в этой жуткой истории — кто же прав? Очень хотелось верить, что это неправда, что трупов не было, что наша власть никак не могла допустить такой кошмар, но почему-то я чувствовала, что напрасно верю в это. Может зря напрягаюсь, но чувствовала… Хотелось все выяснить!

— Говорят, и под Полтавой, и под Киевом… — прошептала Лена.

— А ещё — в кабинетах в Берлине и Дабендорфе, — насмешливо сказала Ира.

— Ты так в этом уверена? — тихо уточнила я. — Тоже хочу верить, что это неправда, что мы не могли допустить такое, но, Лен, Маша права! Сегодня же напиши отцу где это было! Если попасть туда после лагеря то можно все выяснить! Даже по выжившим видно правда или неправда! Может у него есть фото?

— Фото? — насмешливо сказала Ира. — Чего фото? Думаете, так трудно насыпать под Мюнхеном десяток могильных холмов и макеты украинских хат поставить? Ладно, Туманова давно почти открыто ведёт антисоветскую пропаганду! Но вы-то, вы…

— Знаешь, Ир, ты так бросаешься словами «пропаганда», «пропаганда», — вставил Женька. — А если бы тебе так говорили каждый раз «Дочь графини», «Дочь графини»? Приятно было бы?

— Ладно, закрыли тему, — махнула рукой Лена. — Скоро уже приедем…

— А что, нет? — глаза Иры вновь сверкнули синевой. — В Германии фашисты — есть, — стала загибать она тонкие пальчики, изо всех сил подражая Алексею. — Гитлер писал, что хочет идти на нас войной? Писал. Немцы пытались создать в восемнадцатом Украину во главе со Скоропадским? Пытались, — загнула она третий пальчик. — И… всего через год, как Гитлер пришёл к власти создали министерство пропаганды и заговорили про голод на Украине. Ты что, не понимаешь, Женька, откуда уши растут?

— Понимаю, понимаю, — кивнул Женька. — Ты сейчас на Алекса похожа. Но.никто не доказал как и твою версию как и версию Лены — все пока на уровне предположений.

— Мне вот интересно, кто придумал залезть в такую глушь? — спросила Маша, когда мы стали подъезжать. — Француз или Влад?

— Француз наверно, — прыснул Женька. — Неизведанные места! А ты как думаешь?

— Может и Француз, — кивнула я. — Влад бы ворчал наоборот!

— И правильно ворчал, — кивнула Маша. — В такую глушь полезли!

— Я слышала, — ехидно сказала Лена, — что у французов был мореплаватель Лаперуз. Сам погиб, но все дикие углы Тихого океана облазил!

— А Алекс-то Француз, — усмехнулась Лера. — Гены действуют!

— Хорошо, их еще черт в Забайкалье не унес! — прыснул Женька.

За разговорами мы не заметили, как закончились еловые леса. Поезд притормозил возле желтого изящного вокзала с надписью «Малая Вишера». На платформе стоял Алекс, отчаянно махавший нам красным флажком.

— Общий привет! — улыбнулся он.

Мы столпились возле него полукругом. Первой, естественно, подбежала Аметистова, отчаянно хлопая ресницами: мол, Леша, помогай скорее!

— Наш лагерь в двенадцать километрах отсюда, идти через лес, — весело сказал Алексей. — Влад и Вика ожидают на месте.

Нам пришлось идти в лес. По травинкам снуют букашки, в воздухе жужжат дикие лесные пчелы. Стоит быть осторожным, чтобы не запутаться в паутине — эти проклятые пауки раскидывали ее между кустами и деревьями! Никогда их не любила, да и кто любил? Однако в лесу было мрачновато, жуткая темнота! Я вспомнила, как прогуливалась в березовой роще — ничего общего! Светло, а тут тьма всем тьмам! Но ничего, зато интересно, увидеть новое место! Я ведь не трусиха!

— Лучше бы это был бор! — с видом знатока заявил Женька. — Там светло, не то что тут. Ельник! Никогда ельники не любил! Хотя.С другой стороны, в ельниках рябчиков много!

— Но они же горькие, — скривила Лена тонкие губы.

— Значит, ты неправильно готовишь! На самом деле это очень вкусно! Князева, подтверди!

Князева действительно подтвердила быстрыми кивками. Я в охоте не особо разбиралась, как и в птицах, так что в разговор не лезла, но очень захотелось попробовать этого самого рябчика. Может, в самом деле вкусно! Однако все-таки живая птица!

Из размышлений меня вывел смех Женьки. Марина его чем-то рассмешила.

— Жуть, Князева! А еще дочь охотника! Соек не едят!

— Смотрите, ручей! — раздался звонкий голос Маши. Издалека! Выходит, отошла, но почему?

Не успела я обернуться, как Маша уже к нам подбежала, держа в руках белый цветок лилии и заплетая его себе в белокурые волосы.

— Тебе идет! — протянул Женька.

— Спасибо, — мягко улыбнулась Маша, опустив длинные ресницы.

Я кивнула. Лилия и правда гармонично сочеталась со светлыми волосами Маши, добавляла света, нежности. В то же миг меня вдруг догнала Ирка и сказала:

— Как тебе то, что говорит Туманова? Это нормально для пионерки, говорить такое о нашей стране?

— Мне кажется, Женька прав! Ничем не доказаны обе версии, мы только рассуждаем пока, — пожала я плечами. — Так что не знаю…

— И ты… Ты веришь, что такое может происходить в нашей стране? Не в буржуазном, а в нашем, социалистическом, государстве? — кипятилась Ира. — Настя, открой глаза!

— Я не хочу верить что мы могли допустить такое, — согласилась я. — Это ведь просто ужасно! Но давай не будем снова начинать ссоры? Может, скоро все еще разъяснится!

— Разъяснится? — недоумевала Ирка, рассматривая перегородившую тропинку корягу. — Ты не понимаешь, что Туманова давно ведет антисоветские речи?

Алекс шел впереди нас. Сейчас он поднял еловую лапу, чтобы пропустить нас с Иркой. Похоже, он услыхал наш спор.

— О чем разговор? — удивился он с видом знатока. — Кулаки сопротивлялись колхозам, как могли, стреляли из обрезов в коммунистов. Понятно, что кулаков раскулачивали и высылали! А немецкие фашисты теперь из этих фактов истерику раздувают.

— Но ведь массовый голод и трупоедство — это же просто жуть! Неужели они хотели допустить.такое? Или ты имеешь ввиду, что это выдумки?

— Настя, ты чего? — Алекс ошарашенно посмотрео на меня. — Какое трупоедство? Мы — государство рабочих и крестьян! Ты веришь, что такое возможно у нас в стране? У тебя же папа и мама коммунисты!

— Да и зачем нам отнимать хлеб у крестьян, если мы наоборот им все даем? — задумалась я. — Выходит, это в самом деле выдумки! А Лена видимо просто не догадалась и поверила.

Значит, я зря напрягалась? Неужели все это в самом деле всего лишь выдумки? Конечно, мы не могли довести своих до такого состояния! Или…могли? Но все же хотелось верить, что все хорошо, что это только пропаганда немцев, и больше ничего!

— Нашла кому верить, Ленке. Антисоветчице, — скривилась Ира.

— Ленка просто дура, — фыркнул Алекс.

— Если бы… — понизила голос Ира. — Её отца в чем-то обвиняют по линии «Главхимпррма». Только тсс! — поднесла он ко рту пальчик.

— Ого, — протянула я, вспомнив слова мамы. Выходит, с родителями Лены в самом деле что-то не так?

— Поведение Тумановой надо рассмотреть на собрании! — отчеканила Ира.

— Может, Туманова просто впечатлилась! Я ведь тоже не подумала сначала.

Мы посмотрели на горизонт, который закрывала громадная свинцовая туча. От неё отходила густая рябь облаков, напоминая хлопья овсянки. Красиво… Всегда любила смотреть на облака! Они кажутся такими объемными, пушистыми.Но я то-знала, что на самом деле облака сделаны из тумана! Однако с Земли было абсолютно непохоже!

Приятно вспомнить о лете. Как пахло земляникой, малиной и грибами! Впрочем не только пахло! Мы с ребятами на следующий же день отправились искать ягоды. Жаль, что тут нет моей любимой вишни, но ничего. В конце концов другие ягоды тоже очень вкусные.

— Эта земляника, — с важным видом заявил Женька. — Очень вкусная, но очень…маленькая!