От разговора двух убийц по худой спине девушки потёк холодный пот ужаса. Эти ушли, но могут прийти другие, не ведающие о крутом нраве генерала Геда Фураппа, служащего роду Фриззов! Нельзя оставаться в этом доме на ночь! Слухи о войсках рода Фриззов, мстящих за детей опальных аристократов могут быть выдумкой, ведь как понимать тогда, что нулевые закрывают глаза на самоуправство этого семейства в обход мнения Трио Дворца? Со стороны, кажется, что род Фриззов не подчиняется Трио, которое его опасается по неизвестным причинам, или кто-то из Трио вопреки законам и правилам содействует своеволию главы рода Фриззов.

Куда же ей податься? В сарай? В погреб? Её найдут везде. У рыскачей звериный нюх. На улице ночью ещё опасней.

Арта не знала, что её дом похож на покосившийся гнилой барак с ржавыми решетками на окнах, какие строили много веков назад в тюрьмах и концлагерях. Но и таких домов в нижнем городе почти ни у кого не было: не из чего строить. Люди живут в землянках по берегу болот и озер со зловонной водой, питаясь всем, что движется.

Взгляд ясных серых глаз с крошками зелени остановился на мутном отражении натертого листа меди, заменяющем зеркало. Нужно привести себя в порядок, чтобы не отпугнуть потенциальных будущих хозяев и не попасть на чёрные работы в шахты. Придётся использовать последние запасы питьевой воды и избавиться от мерзкой прически, которая, наверняка в верхнем городе давно вышла из моды.

Смесью золы, полусгнивших опилок и соломы, девушка оттирала с себя грязь. Её зубы стучали от холода – тело не знало мытья, и любая влага, попавшая на кожу, вызывала приступы сильного озноба и раздражения. Когда дошла очередь до волос, Арта взвыла от боли и ужаса – огромный ком спутанных волос, буквально, проглотил гребень. Вши поползли по рукам, шее, щекам, потревоженные мутной, дурно пахнущей водой. Через два часа Арта обессиленно опустила руки и снова взглянула на своё отражение. С листа металла на неё смотрело тоненькое личико с огромными глазами. Впалые щеки, узкий, аристократический нос, длинные тёмные брови, тени под глазами, торчащие синюшные ключицы, спутанные, неопределённого цвета волосы, которые девушке всё же удалось привести в относительный порядок. По крайней мере, на макушке не качалась уродливая пирамида, скрывающая мегаполисы вшей.

И всё же, это никуда не годится. Разводы остались на коже, от тела плохо пахнет. Волосы торчат во все стороны. Такого мытья недостаточно. Нужно мыло и чистая вода. Но мыла в доме нет несколько лет, а последнюю воду она использовала.

Чуть подумав, девушка пошла в комнату матери. В сундуке ещё хранились вполне приличные наряды, которые мать прятала от дочери и мужа, в надежде вернуться в верхний город.

Открыв сундук, Арта закашлялась от пыли и разочарованно подняла в руке полуистлевшее платье с каркасом. Только одно? Нет, есть и другие наряды. Второе сохранилось лучше.

Арта быстро скинула с себя обноски и натянула старое платье матери. Велико. Очень велико. Декольте опускалось ниже уровня груди, практически ничего не скрывая, талия болталась, рукава сползали, а юбка почти на двадцать сантиметров волочилась по грязному полу, собирая сор и пыль.

Сбросив с себя наряд, девушка заглянула на дно сундука, не надеясь увидеть там что-то стоящее. Ком тёмно-зелёной свадебной ткани вытянулся в руке великолепием. Арта примерила. Кажется, мама, выходя замуж, была весьма стройна – платье почти пришлось впору. И никакого каркаса, никакого глубокого декольте. Воротник-стойка, украшенный тончайшей вышивкой, расширяющиеся книзу рукава также украшены. Конечно, за годы золотое шитьё поблекло, местами стёрлось, но всё же, это лучше, чем жиденькая, прогнившая мешковина, которую Арта с себя скинула.

– Спасибо, мама, что сохранила его, – Арта прижала к лицу край платья и заплакала, опустившись на пол.

Ей было страшно. Но она понимала, что лучше уйти с лицитатором в верхний город, чем стать жертвой рыскачей.

В голове зарождалось и укреплялось твёрдое решение. Только так, и не иначе. Девушка решительно надела свою мешковину, подхватила платье и побежала вниз, путаясь в полах уродливого одеяния. Схватив шкатулку, она выбежала на улицу и, спотыкаясь в темноте о мусор, добежала до семейства Гун.

Прижавшись к дереву, она удивлённо проводила глазами отъезжающий очень старый, полуразбитый экипаж с тщательно затёртыми знаками семьи. Только три золотые полосы на трости пассажира сверкнули в сумерках. Гость госпожи Гун из верхнего города! Но кто он? Никто из её гостей никогда не затирал знаки рода на экипажах. Элита и аристократы верхнего города гордились тем, что могли пользоваться услугами дома Гун, ведь это повышало их статус во Дворце. С какой целью тогда были скрыты герб и знаки рода?

Дождавшись, когда экипаж, запряжённый двумя гибридами ослов и буйволов свернёт к мосту, Арта со всех ног бросилась ко входу ухоженной землянки соседки.

– Госпожа Гун!

Арта барабанила в свежевыкрашенную в алый цвет дверь, испуганно и быстро озираясь по сторонам. Сквозь щели она увидела загоревшуюся свечу и тень.

– Кто там?

– Госпожа Гун, это княжна Арта! Откройте! Мне нужна вода и мыло! Я заплачу!

Дверь открылась. Ярко накрашенная дородная женщина посветила девушке в лицо, округлив тёмные глаза.

– Мыло? Вода? Зачем вам это, княжна?

Женщина тут же догадалась и процедила сквозь зубы, скорее, утверждая, чем спрашивая:

– Налоги?

– Да, – прошептала Арта, опуская голову и протягивая шкатулку.

– Если этого мало, отдам и заколку. Есть аквариум в доме, а в сундуке на чердаке платья…

Девушка потянула из волос сокровище, но женщина остановила её уверенным жестом.

– Не нужно. Я дам тебе всё, что нужно, юная княжна. Входи.

Гун посторонилась, пропуская гостью внутрь, оглядела быстрым хватким взглядом улицу и захлопнула дверь.

Арта стояла, боясь поднять глаза. Мать говорила, что нельзя рассматривать чужие дома. Это неприлично и оскорбительно для хозяев.

– Проходи, садись за стол. Там есть лепешки, поешь. Завтра у тебя тяжёлый день.

– Спасибо, госпожа Гун, я не голодна.

В ответ раздался оглушительный смех. Хозяйка грубо толкнула княжну к столу и силой усадила её на табурет.

– Ешь! И не спорь! А я пока за девчонками схожу. Позову кого-нибудь тебе в помощь.

Арта отвела глаза от широких бедер хозяйки нижнего города. Госпожа Гун обеспечивала одиноких мужчин девами, от которых отказались лицитаторы, не сумевшие их продать на аукционе. Благодаря госпоже Гун многие девушки спаслись от жадных рук рыскачей и страшной, мучительной смерти. По слухам, больше, чем защиту и кусок лепешки, госпожа не могла дать своим подопечным ничего. Девушки были ей благодарны и за это, не отказываясь ни от какой работы, даже самой грязной. Арта слышала, что под землей её дома несметное количество ярусов, в которых проживают другие жертвы мытарей. Учитывая находящиеся недалеко болота и близкое расположение грунтовых вод, как женщины только своими силами сумели построить под землёй целый город?

Множество раз юная княжна видела, как девушки госпожи Гун ходили толпой на охоту. Иногда они забивали кого-нибудь из рыскачей, когда не могли найти животное. Между рыскачами и армией воинственных куртизанок госпожи Гун постоянно велась кровопролитная война. Арта сильно рисковала, обратившись к ней: если рыскачи узнают о визите княжны к госпоже Гун, дом Лдоров разграбят и сожгут.

Гун вернулась через несколько минут в сопровождении нескольких девушек. Арта удивленно уставилась на них. Они чистые! Их волосы яркие, блестящие! Их кожа белая! На улицах девушки Гун, похоже, прятали волосы и тела под безобразными лохмотьями, грязными платками, мазали лица сажей, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимание!

Арта восхитилась сообразительностью хозяйки.

Та, заметив взгляд княжны снова расхохоталась.

– Ты поела?

Арта испуганно засунула в рот кусок лепешки и закивала.

– Тогда иди за моими девочками. Они помогут тебе. Да, кстати, подшейте и почистите ей кто-нибудь платье! Девочка принесла наряд своей матери, его нужно привести в порядок.