15 февраля, понедельник.

Про это утро нечего сказать, хотя я уверена, что миссис Ле Грис – лучшая женщина с характером во всей Англии, и если она получит свой двадцатикомнатный дом в Саутгемптоне200, то добьется огромного успеха. Стоит нам упомянуть собачье мыло, как она уже намывает Макса, который, кстати, был очень рад этому.

Днем мы оба поехали в Лондон: Л. – в библиотеку, а я – бродить по Вест-Энду, подбирая одежду. У меня и правда одни лохмотья. Забавное занятие. К тому же, с возрастом все меньше боишься красавиц-продавщиц. Эти великолепные магазины нынче похожи на дворцы фей. Я прошлась по «Debenham201», «Marshall202» и другим магазинам, совершая, как мне казалось, осмотрительные покупки. Продавщицы зачастую весьма очаровательны, несмотря на их змеевидные локоны черных волос. Кстати, на станции Довер-стрит я встретила Уолтера Лэмба – ко мне обратился джентльмен в пальто, шляпе, с тростью и зонтиком. Я так рассмеялась. Оказалось, это старина Уолти, который только что отобедал с женой ЧП и видел всех важных шишек. Его самодовольство поразительно: оно сочится отовсюду. Затем я выпила чаю и побрела в темноте на вокзал Чаринг-Кросс, придумывая фразы и случаи, о которых можно было бы написать. Полагаю, именно так люди и пропадают.

Л. пил чай на Гордон-сквер, где встретил миссис Хатчинсон203, у которой пламенный, но уж очень дымящий темперамент. Так или иначе, Клайв одобряет нашу схему периодических изданий, а он, хоть и художник, все же понимает в бизнесе.

Я купила синее платье за 10 шиллингов и 11 пенсов, в котором и сижу прямо сейчас.

Последнюю запись в предыдущем дневнике Вирджиния Вулф сделала 15 февраля 1915 года; 17 февраля у нее была встреча с дантистом, а затем они с Леонардом отправились на Фаррингдон-стрит204 по поводу печатного станка. На следующий день у нее разболелась голова, и с того момента, имея все более бессонные ночи и беспокойные мучительные дни, она неумолимо погружалась в безумие. К 4 марта Леонард уже не мог сам управляться с женой, и родственники вызвали профессиональных медсестер. Леонард подписал договор аренды Хогарт-хауса 25 февраля 1915 года, а Вирджинию перевезли туда неделю спустя. Проходили недели, на протяжении которых она была непоследовательной, возбужденной и буйной, – много месяцев она находилась под постоянным наблюдением. Вирджиния ополчилась на Леонарда, и два месяца он не осмеливался попадаться ей на глаза. Казалось, она никогда не придет в себя. Однако в июне состояние Вирджинии стало улучшаться, и к ноябрю всех сиделок постепенно отпустили. Чередуя пребывание в Хогарте и Эшем-хаусе, который она сняла еще до замужества, Вирджиния, постаревшая, ослабевшая и заторможенная, медленно возвращалась к нормальной жизни.

Долгое время не было и речи о том, чтобы она хоть что-то писала, а потом близкие ее ограничивали, считая, что работа усиливает возбуждение. Дневник, который она прервала в 1915 году, был забыт. Весной 1917 года Вулфы наконец-то купили печатный станок. Выпустив тем же летом свою «Публикацию № 1», они вернулись в Эшем, где Вирджиния начала вести новый дневник, который, хотя и отличается по характеру от предыдущих и всех последующих, включен в данную книгу.

Эшемский дневник (Дневник II, см. Приложение 1) представляет собой небольшую записную книжку: даты указаны на четных левых страницах перед соответствующим текстом справа; запись каждого дня отчеркнута вертикальной линией. Эта книга оставалась в Эшеме, и Вирджиния пополняла ее во время последующих визитов.

3 августа, пятница.

Приехали в Эшем. Шли пешком из Льюиса. Впервые с воскресенья прекратился дождь. Мужчины чинят стену и крышу Эшем-хауса. Уилл205 перекопал клумбу перед домом, оставив только георгины. В дымоходе на чердаке пчелы.

4 августа, суббота.

Все утро шел ливень. Газеты отправили в Телскомб206, но сигнальщик207 отдал нам «Daily News208». После обеда были на почте в Саутхизе209. Возвращались по холмам. Очень сыро. Кукурузу прибило дождем к земле. Л. делал полки для книг.

5 августа, воскресенье.

Утро было пасмурным, но затем оно становилось все лучше и лучше, пока не превратилось в жаркий солнечный день. Была на прогулке с Л. Видели трех превосходных бабочек210 павлиний глаз и одну перламутровку, а также множество голубянок, питающихся навозом. Все только вылупились211 и порхают на холме. Огромное количество мелких цветов. Нашли грибы, в основном в полых пнях, достаточно для одного блюда. После обеда Барбара212 и Банни213 остались на чай и ужин.

6 августа, понедельник.

Очень хороший жаркий день (Банковский выходной214). Звуки оркестра в Льюисе со стороны Саут-Даунс215. Периодически слышны залпы. Прогулялись по холмам. Набрали много грибов. Бабочки в большом количестве. Леди-цветы подмаренника216, кольника округлого217, тимьяна218 и майорана219. Видела серого ястреба, а не обычного красно-коричневого. Несколько слив на дереве. Мы начали готовить яблоки. 2 шиллинга и 9 пенсов* за дюжину яиц от миссис Эттфилд220.

* 6 августа 1918 г. – 4 шиллинга и 6 пенсов.

7 августа, вторник.

Странный туманный день. Солнце недостаточно яркое, чтобы пробиться. После обеда ходили в Брайтон221. Пленные немцы, работающие в полях на холме, смеялись вместе с солдатом и проходящей мимо женщиной. Ходили на пирс. Пили чай в «Booth222», ужасные люди за нашим столом. На обратном пути заехали в Льюис. Вернулись из Глайнда223 на велосипедах. Н. и Л.224 пошли за грибами и нашли несколько штук, также спеет ежевика, только нет сахара для варенья.

8 августа, среда.

Снова туман. Ходили на почту в Саутхиз. У Л. очень болит нога. Видела, как деревянные скамьи церкви Родмелла225 погружали на трактор-тягач226, видела мужчину с крюком вместо руки. Встретила миссис Эттфилд со свертком, в котором была мертвая курица, найденная в крапиве с отрезанной (возможно, человеком) головой. Домой по холмам. Снова нашли много грибов, лучшие – в лощине. Приехала Аликс227; после чая – гроза с дождем, затем распогодилось.