И прошептала:

- Я не хочу потерять всё в паре ударов сердца от выхода.

- Как скажете, хэннум! – напряжённо крикнул юноша и хлестнул поводьями драконидов. Экипаж дёрнулся и заскользил вперёд.

Таллия застонала ещё громче, её веки дрогнули.

И тут мы остановились.

- Хэлль тебя раздери! - закричала я. - Что там ещё случилось?!

Занавеси впереди раздвинулись, и передо мной возникло обеспокоенное лицо Дарсана.

- Ворота заперты, хэннум!

- Что?!

Отпихнув от себя девушку, я выскочила наружу и разочарованно присвистнула: громадные устремленные ввысь ворота, испещрённые плохо различимой в потёмках резьбой, были плотно закрыты. До моего слуха донесся низкий стон, и что-то тёмное заворочалось у подножия стены: это приходили в себя стражники.

На миг я потеряла почву под ногами. Нет ничего хуже, чем стремиться к чему-то и упустить за миг до победы. Руки затряслись, а в горле набух горький комок.

“Дура, идиотка, немедленно прекрати!” - со злостью одёрнула я себя. - “Не время для паники! Выход есть всегда, нужно просто хорошо искать!”

И я его увидела.

На правой створе ворот над моей головой едва заметно мерцал полукруг, выложенный аметистами. Увидев его, я утробно застонала от радости: это была ещё одна разновидность обережных самоцветов. К счастью, я знала, как с ней управляться. Нужна была только грамота со специальной печатью. Именно такую прислал мне калиф.

Я лихорадочно сунула руку за пазуху, и меня прошиб холодный пот: грамоты не было! Чуть не зарыдав от ярости, я принялась ощупывать всё вокруг, и пальцы коснулись шершавого пергамента. Не теряя времени даром, я подлетела к воротам и с размаху приложила грамоту калифской печатью к аметистовому полумесяцу. Тихо заскрипев, створы начали убийственно медленно распахиваться.

Стоны и шевеления у ворот усилились. Во дворце тревожно запели силлы.

Подскочив к экипажу, я нырнула внутрь и выкрикнула:

- Гони, гони что есть мочи!

- Вы необыкновенны, хэннум! - потрясённо пробормотал Дарсан и стегнул драконидов.

***

Светало. Корабли с поскрипыванием покачивались на воде. Сонно вскрикивали чайки, переругиваясь с матросами, снующими по причалу. В воздухе витал аромат плесени и гнилой рыбы, смешанный с дивным запахом моря.

- Эй, Кошка! - по-алдорски окликнул меня Сайрус Щука, один из членов моей команды. - Пошевеливайся! До того, как солнце поднимется над горизонтом, нам нужно отбыть!

- Я плачу тебе не за то, чтобы ты указывал мне, что делать! – раздражённо крикнула я в ответ. - Можно подумать, первый раз в море! Лучше сами пошевеливайтесь, лентяи!

Сайрус недовольно пробормотал что-то и скрылся за бортом.

- Что он сказал, хэннум? - недоумённо спросил меня Дарсан на минсенкае.

- Что пришла пора прощаться, - мягко улыбнулась я ему.

Мы стояли на скользких досках причала. Дарсан обнимал испуганно жавшуюся к нему Таллию, закутанную в одну из шалей Назиры, а я пристально смотрела на них, в глубине души жалея о скором расставании. Волей-неволей я успела привязаться к храброму помощнику.

Лёгкую грусть притупляло острое желание рухнуть в койку и уснуть до самой Аэдагги.

- Куда вы теперь? - спросила я, нарушив неловкое молчание.

- На запад, к бедуинам, - прямо ответил Дарсан. Таллия кивнула и уткнулась лицом в его грудь.

- А на что будете жить? - вкрадчиво спросила я.

Девушка несмело улыбнулась и, взглянув на жениха, робко ответила нежным голоском:

- На мне остались кое-какие украшения из дворца. Их хватит на первое время.

Я внимательно посмотрела на Таллию, запунцовевшую под моим взглядом.

- Ты помнишь что-нибудь о времени, которое провела в «Лилии»?

В огромных девичьих глазах зажёгся огонек страха. Она прошептала:

- Всё было как во сне. Будто один бесконечный кошмар. Гарем. Другие девушки. Я не помню их лиц, их словно стерли. Потом меня повели к нему. Я оказалась в каком-то странном тёмном месте, и он превратился в… в…

Продолжать она не смогла: её задушили рыдания. Дарсан крепче обнял её, осуждающе глядя на меня.

- Значит, туда он затаскивал всех, - задумчиво пробормотала я, вспоминая свою невольную вылазку в Междумирье. Интересно, что же всё-таки это за место? И как я очутилась там в своём сне? Мои мысли перепрыгнули на другое. Я тихо вскрикнула, прижав ладонь ко рту.

Я совсем забыла про кинжал. Он так и остался торчать в груди калифа.

“Это мой личный кинжал, поэтому я даю его вам на время. Вернёте перед отъездом”, - прозвучал у меня в ушах голос капитана.

Что ж, клинок я ему вернула. Правда, своеобразным способом. Только вот первым его найти может вовсе не капитан. Получается, по моей вине его обвинят в убийстве? Угрызения совести на миг кольнули меня и отступили.

Капитан - сильный человек, да и кто посмеет заподозрить его, зная его безоговорочную преданность калифу? К тому же, это уже не моя забота!

Тряхнув головой и избавившись от неприятных мыслей, я вновь обратила свой взгляд на стоящую передо мной пару.

- Не беспокойтесь за нас, хэннум, - пробормотал Дарсан. - Когда мы покидали комнату калифа, я прихватил это.

Он продемонстрировал массивную золотую цепь и пару изящных колец-печаток.

- Этого с лихвой хватит нам на пару лет, а дальше будет видно.

Я расхохоталась и хлопнула юношу по плечу.

- Молодец, Дарсан! Думаю, вы точно не пропадёте!

Помедлив, юноша несмело пожал мне руку, а Таллия, всхлипнув, повисла на шее.

- Спасибо вам, хэннум! - жарко прошептала она мне в ухо. - Мы никогда не забудем вас!

- Да чего уж там, - обняв девушку в ответ, я с трудом высвободилась из её объятий. - Кстати, экипаж заберите себе – мне он всё равно ни к чему, а вам пригодится.

Вместо слов Дарсан приложил скрещённые ладони к груди и низко поклонился. Таллия схватила мою ладонь и стиснула её, преданно глядя мне в лицо. Глаза её горели.

- Пришла пора расстаться, - помедлив, повторила я. - Думаю, у вас всё будет хорошо. Прощайте! Скоро солнце взойдет полностью.

- Мы ещё увидимся, хэннум? - крикнул мне вслед Дарсан, когда я поднималась по трапу.

Замерев на миг, я обернулась и серьёзно ответила:

- Вряд ли.

…Волны шумели за кормой, омывая борта корабля, который медленно разворачивался, отходя от ранаханнского порта и готовясь выйти в открытое море. Я стояла на корме, опираясь коленом о сундук Назиры. В нём покоился тщательно завернутый в шаль Камень. Стиснув края борта, я пристально наблюдала за плавно поднимающимся над горизонтом солнцем.

Впереди меня ждали новые приключения.

50 - дзиран - привилегированное сословие воинов в княжестве Хайань;

51 - ритуал, помогающий отогнать сглаз удачи;

52 - Кайават - городок на западной границе Ранаханна;

53 - Милосердная Жница - богиня смерти в космогонии Лах’Эддина. Обычно изображается женщиной, укутанной в чёрные одежды, с серпом в руке; им она срезает колосья жизней.

========== Глава 6 ==========

На Аэдаггу надвигался сезон дождей.

В такое время не хотелось выбираться дальше каморки, отгородившись от внешнего мира наглухо запертой дверью. Когда синеву неба начинала медленно поглощать унылая серая пелена – верный предвестник надвигающихся ненастий – на душе становилось совсем тоскливо. Просыпалась грусть по оставленному давным-давно дому, в голову лезли непрошеные воспоминания, и вставали перед глазами каменистые пейзажи Коннемары. Злясь на себя за излишнюю сентиментальность, я старалась отвлечься, заняться чем-нибудь, но всё валилось из рук. Хотелось лечь на продавленную кровать, отвернуться к изъеденной древоточцами стене и уснуть.

И тогда, вытаскивая себя из пучины тоски, я начинала напевать, вспоминая коннемарские песенки и сочиняя свои.

Однако в этот раз всё было совсем по-другому.

Наступления сезона дождей я даже не особо заметила: все мысли были заняты Камнем и его загадкой. Иногда из глубин памяти всё же поднимались воспоминания о случившемся, и меня начинали мучить кошмары. Бездыханный калиф с кинжалом в груди и телом, подрагивающим от конвульсивных судорог, вдруг открывал мутно-серые глаза без зрачков и, шлепая губами, пытался что-то сказать. Тварь из Лах’Эддина, возникая в непроглядно-чернильной темноте, извивалась, пытаясь подобраться ближе. Её глаз-медальон был сломан пополам, из трещины сочилась буро-жёлтая слизь, чей отвратительный запах долетал до меня даже из снов.