- Позволишь мне?

- Что? - его голос вихрем разогнал сумятицу мыслей, и я растерянно взглянула на наёмника. Тот досадливо поморщился:

- Шар’ракх, Кошка, я же не слепой! Вижу, что ты идти не можешь! Прекрати корчить из себя гордячку и разреши мне помочь, иначе придется тащить тебя силой, но до выхода мы тогда вряд ли доберёмся!

Он был прав. Хэлль, как же он был прав! Чувствуя, как от осознания беспомощности на глазах выступают злые слёзы, я молча протянула руку.

- Так-то лучше, - одобрительно усмехнулся Коннар и, нагнувшись, легко подхватил меня под колени.

***

- Только не смотри вниз, - предупредил северянин, и я, разумеется, ослушалась.

Изломанное судорогой тело Джолана лежало прямо под сапогами Коннара. Лицо парнишки белёсым пятном плавало в прозрачной ночной темноте. Закатившиеся под лоб глаза влажно поблёскивали. Кажется, он уже не дышал.

- Хэлль! - вырвалось у меня.

Коннар невесело усмехнулся и остановился.

- По-прежнему считаешь моих богов кровожадными, а, Кошка?

Я не ответила, жадно разглядывая Джолана. Нос уловил знакомый до отвращения запах разлагающейся плоти. По виску паренька медленно сползала мутная капля. Внезапное наитие озарило меня, и я велела:

- Опусти!

Северянин посмотрел на меня, как на умалишенную.

- Но ты же…

- Опусти, - жёстко отрезала я и добавила чуть мягче. - Просто нужно кое в чём убедиться.

Коннар покосился на храмовников: те по-прежнему неподвижно возвышались меж бездыханных тел. Северянин пожал плечами и наклонился вперёд. Его руки разжались, дав мне упасть на песок рядом с Джоланом. Собравшись с силами, я подползла к пареньку и, дотянувшись, коснулась капли. Пальцы погрузились в вязкую субстанцию. На ощупь она походила на нагретую солнцем смолу. Я отняла руку, наблюдая, как тянутся за ней, поблескивая в лунном свете, тонкие нити, словно невидимый паук решил навечно связать нас с Джоланом. В голове что-то заворочалось, шурша обрывками мыслей и картин пережитого, никак не желающими складываться в единое целое.

Бассейн.

Мейстер.

Джолан.

Вода.

Гвендон.

Слеза Лиара.

Пронзительный хохот алого шакала встрепенул тишину, и перед глазами вспыхнул яркий свет, рассыпав тысячи звенящих осколков. Разрозненные куски с оглушительными щелчками начали соединяться между собой, образуя завершённую картину, пугающую своей простотой и оттого ещё более отвратительную. Сердце глухо заколотилось в горле, выталкивая на поверхность кипящие слезы.

Шакал сорвался на лающий визг, и, вторя ему, разрыдалась и я, чувствуя, как нарастает истерика.

Молодой паломник лежал, грустно глядя в ночное небо. При каждом взгляде на него внутри становилось все тяжелее и тяжелее. Что-то дрожало в низу живота, гудело, как туго натянутая струна. Вдруг страшно захотелось, чтобы он повернул голову, посмотрел на меня, улыбнулся и произнес: “Всё хорошо, господин Мерран. Не беспокойтесь, со мной всё будет хорошо”.

Давясь слезами, я попыталась закрыть ему глаза – почему-то показалось, что тем самым можно помочь пареньку – но под ладонью только что-то лопнуло, и из-под опавших век тягуче потянулась мутная жижа.

Я захлебнулась собственным воплем и упала на песок, прямо в собственные ладони, перемазанные мерзкой субстанцией.

- Прости меня, - глухо выкрикнула я. - Простите меня! Я не хотела, я правда не хотела, чтобы всё так получилось, я не знала, что всё к этому приведёт!

У кого я просила прощения? За что?

Белые точки замельтешили перед глазами. Рыдания разорвали горло, и я забилась в истерической агонии, лежа бок о бок с мёртвым Джоланом. Перед глазами всё смешалось. Я уже не понимала, кого оплакиваю: безвременно погибших паломников, стерегущего меня во тьме Междумирья Сокола, Одноглазого Тома или же самоё себя, сеющую вокруг только страдания и погибель.

Оклик Коннара вернул меня к действительности. Наверное, наёмник уже долго пытался докричаться до меня, но его голос не мог пробиться сквозь какофонию моих собственных мыслей.

- Шар’ракх, Кошка, что с тобой?!

Я судорожно обернулась к нему и увидела совсем рядом широкую ладонь. Как и в прошлый раз, северянин явно хотел схватить меня за плечо, чтобы растолкать, но не решился. Не думая ни о чём, я судорожно вцепилась в неё и умоляюще взмолилась:

- Пожалуйста, забери меня отсюда! Куда угодно, как угодно, но только не оставляй здесь! Это не монастырь, это… это… это самый настоящий котёл смерти!

Наёмник замер, а потом, не произнеся ни единого слова, бережно поднял меня на руки. Слёзы душили, и я уткнулась в его широкую грудь, изо всех сил зажимая ладонями глаза и молясь всем известным богам о спасительном забытье.

Боги остались глухи к мольбам.

Но горячая рука северянина, крепко сжавшая плечи, неожиданно даровала облегчение, превратившись в надёжную ограду от внешнего мира. Истерика пошла на убыль, отливной волной унося с собой кошмарные видения.

Потом они вернутся. Но сейчас мне было всё равно.

***

Три драконицы шумно дышали, разглядывая нас прозрачными, как горные озёра, глазами. За стеной шумно топотали и блеяли козы, разбуженные нашим приходом. Торопясь попасть в стойла дракониц, Коннар достаточно бесцеремонно расшвырял в стороны животных, лезущих под ноги, и теперь их жалобные сетования прорывались сквозь толстую бревенчатую стену.

- А если бы дверь заперли на ключ? - вяло поинтересовалась я. К ногам постепенно возвращалась чувствительность. Мне даже удалось самостоятельно встать и прислониться к стене.

Коннар метнул в мою сторону угрюмый взгляд и сухо ответил:

- Так не заперли же! Ну, а случись такое, я бы всех святош перетряхнул, но ключ достал… Эй, пошла прочь!

Драконицы оказались не менее любопытными, чем козы. Одна даже потянулась тупым носом к северянину, но была грубо отпихнута. Коннар прошипел своё излюбленное проклятие и быстро повернулся ко мне спиной. Я успела заметить, как он ощупывает рану. Мелькнула широкая ладонь, выкрасившаяся красным.

- Очень больно?

- Не подохну! - огрызнулся наёмник, шаря рукой по стене. - Шар’ракх, да где же они?

Я знала, что он ищет. Без медальонов-ориентиров бессмысленно пытаться улететь на драконице: она может скакнуть куда угодно. Нет никакой уверенности в том, что в случайной точке выхода из скачка будет безопаснее, чем здесь. Помочь ему я не могла даже при всём желании. После истерического припадка тело сдавило сонное оцепенение, и теперь оставалось только безучастно следить за всем происходящим. Мысли – и те испарились, оставив после себя вязкий туман. Не раз и не два я ловила себя на желании лечь и уснуть, чтобы проснуться далеко-далеко отсюда.

- Нашёл! - с торжествующим злорадством заявил Коннар. В его руках поблёскивала небольшая шкатулка. Северянин потряс её, и внутри что-то забряцало.

- Святоши не слишком-то заботятся о своих секретах! - фыркнул он, срывая крышку. - Выемка в стене – вот и весь тайник.

“Мейстер Генар, наверное, и подумать не мог, что сюда проберутся посторонние. Чтобы найти стойла дракониц, нужно о них знать, а мейстер не торопился никому о них рассказывать. Да и я сама узнала из-за случайного совпадения. Ничего удивительного”, - хотела сказать я, но сил хватило только на слабый кивок.

Коннар извлёк из шкатулки связку блестящих медальонов и поднял повыше.

- Куда направимся, Кошка? Мы здесь по твоей милости, так что тебе и выбирать.

С этими словами он кинул её мне. Пальцы плохо слушались. Я чуть не выронила гладкие кругляши, если бы не длинные кожаные шнурки.

- Какая похвальная предусмотрительность со стороны мейстера, - задумчиво пробормотала я, рассматривая медальоны. К каждому был аккуратно приклеен кусочек кожи, на котором виднелось название города.

Линдир, Уртир, Мартиэль… Мейстеру явно не сиделось в монастыре. Иные названия ничего мне не говорили. Я решила, что это обозначения чужеземных городов. Наверняка среди них есть и тот, откуда прибыл Гвендон.